ценных союзников при дворе, — закончил довольный король игнорируя мою гневную тираду, которую я выдавал параллельно его словам.
Все, что произошло полчаса назад в кабинете, было одной большой и жирной подставой. А чтобы выглядело натурально — мне никто ничего и не сказал.
Как я выяснил позже, Вилсы на самом деле держались стороны короля. Я вспомнил, что глава рода, герцог Вилс, присутствовал в кабинете в ночь штурма и отправился со своими людьми на защиту города одним из первых. Его сын тогда был не в столице и прибыл из имения в пригороде позже. Фактически, Вилсы, а также новоиспеченные герцоги Вертес и Нирифор, были опорой трона.
Ушел я в смешанных чувствах. Нужно было найти секунданта и готовиться к ненужной «потешной» дуэли, на которой придется вполне по-настоящему драться с бретером. И драться так, чтобы он выжил и остался цел. И я выжил и остался цел. Но чтобы все выглядело натурально. Прекрасная задача, все как я люблю.
В секунданты пришлось звать Орвиста — это был единственный кандидат, который пришел мне на ум. Мой план драться копьем виконт не одобрил, но я не стал посвящать гвардейца в планы короля. Пусть только у меня голова болит.
Договорились с секундантом маркиза о времени и месте дуэли — через два дня, утром, за три часа до полудня. Также мне сообщили, что использование щитов нежелательно, но я и так не собирался сковывать себе руку этой дурой, а то, что мой противник будет без щита только облегчало мне жизнь. Оружие заранее не оглашали, но от меня ожидался, по всей видимости, полуторный меч.
Когда секундант маркиза ушел из покоев вместе с Орвистом, на меня навалилась какая-то тяжелая тоска.
Во что я влез? Зачем я вообще всем этим занимаюсь? Если раньше у меня была понятная задача, которая формулировалась в трех словах — «храм», «паства» и «жрец» — то теперь я чувствовал себя самураем без хозяина, у которого не было больше цели, остался только путь.
В какой-то момент мне подумалось, что лучше бы Лу и дальше мне врала о договоре с Матерью. Во всяком случае, сейчас бы богиня была рядом.
С того дня, как я надиктовал ей список санитарных мер, мы больше не виделись.
Перед дуэлью я немного нервничал, хотя и знал, что она, по большому случаю, подставная. Что может пойти не так? Бретер, вроде как, ни о чем не догадывается, так что будет сражаться в полную силу. Так как оскорбление было средней тяжести, то предполагался бой до первой крови, либо пока один из участников не сможет держать в руках оружие: в случаях боя на коротких мечах и со щитами, бывало и такое.
Так что от меня требовалось не слишком многое: просто выйти в круг, поразить всех зрителей, коих, я уверен, соберется немало, своим выбором оружия, а потом победить.
Последнее было важно уже лично для моего самолюбия, хотя, как я понял короля, ему был выгоден скандал с любым исходом.
Оставшиеся до дуэли дни я провел на тренировках вместе с Орвистом и гвардейцами. Все уже были в курсе, что у меня впереди дуэль, так что приходилось больше времени уделять мечу, пока на площадке было людно: мол, готовлюсь к бою за свою честь и все такое. И только потом, в самом конце, я брался за свое основное оружие.
С другой стороны, меч всегда был при мне: в случае потери копья он был моим вторым оружием, так что совсем отказываться от тренировок с «благородной сталью» я не собирался.
Долго спорили с виконтом, какое именно копье мне следует выбрать. Так как я не буду использовать ментальную магию, то выбор был крайне велик: от совсем коротких изделий метра в полтора, близких по габаритам к посоху, до длинных восьмифутовых тяжелых жердей, которыми можно держать солидный сектор обороны. Если, конечно, дыхания и сил хватит так долго и быстро крутить перед собой восьмерки.
Остановились на обычном копье с древком пять с половиной футов, на конце которого размещалось короткое лезвие длиной в три четверти локтя. На поле боя такое оружие было бы не слишком полезным — ограничивалась колющая и пробивающая способность, а вот в условиях дуэли, как показали тренировки, выглядело оно более чем достойно. При должной сноровке и удаче, им можно было даже ограничено фехтовать, не боясь, что противник легко повредит древко рубящим ударом.
В ночь перед дуэлью я очень плохо спал. Сказывалось и напряжение последних дней, и то, что я еще ни в чем подобном не участвовал. Тренировочные бои — не в счет. Там исход сражения ни на что не влиял, а сейчас, из-за подставы со стороны Кая Фотена, мне придется отстаивать и так свою не лучшую репутацию с оружием в руках.
Много ворочался, в голову лезли непрошеные мысли. По какой-то причине перед глазами всплыли осколки воспоминаний о жизни в Москве, старой работе, съемной квартире. Где-то там мелькали имена и лица людей, которые остались в другом мире. А как здесь течет время? Точно так же, как и в моем мире? Или там не прошло и секунды, или же наоборот — пролетели года и все, кого я знал, уже давно лежат в земле?
У меня не было ответов на эти вопросы, да и откуда им взяться? Но легче не становилось, отнюдь.
Уснул я только под утро — часам к четырем — так что поднялся с постели абсолютно разбитым и каким-то глубоко несчастным.
Орвист, как мой секундант, как только я спустил ноги с кровати, уже был в покоях и начал готовить мою тушку к грядущей дуэли. Легко перекусили тем, что принесла по указанию виконта с кухни девица — ничего такого, простая еда, которую ели гвардейцы. Все аристократы завтракали намного позже.
Лу так ко мне и не пришла, хотя мельком я видел богиню в коридорах дворца. Чем она занималась все эти дни, я не имел ни малейшего представления, случая спросить не подворачивалось, а сама она на контакт не шла.
За пятнадцать минут до дуэли мы подошли к площадке на территории дворца, где силой оружия решались споры между представителями благородного сословия Клерии.
Дуэльный круг был похож на арену в миниатюре: шагов тридцать в диаметре, достаточно просторный для того, чтобы в бою сошлись двое, но при этом компактный, чтобы зрителям за пределами круга все было отчетливо видно.
