Внезапно на самой высокой ноте пронзительный звон колокольчиков оборвался. Исчезло и загадочное видение.
Люди поднимались с земли и обращали восхищенные взоры в сторону площадки, на которой уже никого не было. Кто-то, присев на корточки, проводил ладонями по белому камню, а затем касался своего лба, кто-то раскачивался из стороны в сторону, протянув руки вперед.
Снова раздался высокий звук удивительной чистоты. Стоило ему замолкнуть, как лица людей вновь обрели спокойствие. Поднявшись на ноги, жители деревни молча отправились по домам.
Такой торжественный взгляд Конану довелось наблюдать во время выезда наместника Аграпура, когда его охранники, глашатаи и возничие едва не лопались от сознания собственной значимости.
Рехаур поднялся и, сопровождаемый своими помощниками, двинулся вместе со всеми.
Кусок скалы вернулся на место.
* * *
Не таков был Конан из Киммерии чтобы принять на веру все увиденное и услышанное. К тому же он вспомнил, что за запах коснулся его обоняния, когда зеленое пламя вспыхнуло на постаменте.
Нечто подобное используют жонглеры и глотатели огня, показывающие свое искусство на базарной плошали. За кружкой вина один из них поведал юноше-северянину, что цвет огня может получиться почти любым: важно использовать правильные компоненты горючей жидкости, которой пропитывают факел…
Конан почесал в затылке. Если старейшины и впрямь используют трюки из арсенала бродячих жонглеров, то значит можно предположить, что и все остальное увиденное им есть не что иное, как искусно сработанная иллюзия.
Но зачем это нужно Рехауру и другим старейшинам? Вот этого варвар понять не мог. В любом другом месте можно было предположить, что тут замешаны деньги или жажда власти: два основных людских порока. Но здесь, где золотыми монетами играла ребятня, а драгоценными тканями вытирали стойла, здесь в этом не было никакого смысла.
Выждав, когда последний из селян скроется из виду и убедившись что поблизости никого нет, варвар осторожно приблизился к жилищу женщины, заботящейся о чистоте белой площадки. Заглянув в окно, Конан убедился, что помех с ее стороны можно не опасаться. Утомленная трудами, та сладко спала на нескольких положенных друг на друга циновках. Теперь она показалась ему куда более привлекательной, чем в первый раз.
Только теперь варвар понял, какая мысль не давала ему покоя: этой женщины не было ни среди участников ритуала, ни в толпе зрителей. Выходит она все время просидела здесь? Тогда как же она могла уснуть в таком шуме? И как могла проспать церемонию, которая, судя по всему, такое важное событие? Дав себе слово вернуться на обратном пути, он снова обратил свой взор на скалы Змеиные Зубы.
Не желая пока тревожить сон незнакомки, Конан удалился бесшумно, подобно бесплотной тени. Он решил попытаться проникнуть в таинственную пещеру. Ясное дело, если и есть в этих краях что-то ценное, то оно должно быть спрятано именно здесь!
Конан ступил на площадку из белого камня и подошел к той щели, из которой еще недавно наблюдал за ритуалом. Оглянувшись вокруг, он вошел в неглубокую пещеру. Если он все правильно понял, то отодвигаться должен вот этот уступ на задней стенке.
А раз так, то где-то рядом должен находиться механизм, приводящий его в движение… Но, сколько северянин ни водил руками по темной шершавой поверхности, ему не удалось обнаружить никаких подтверждений того, что он явился свидетелем тщательно разыгранного спектакля.
Но природная смекалка и сведения, полученные от самых удачливых воров Шадизара подсказали ему путь к решению этой головоломки. К скале близко никто не подходил, все участники ритуала стояли выстроившись за постаментом. Руки у всех были заняты — старейшины колотили по металлическим чашечкам, а главный участник действа жестикулировал подобно дешевому фигляру, потешающему народ за кусок хлеба и миску похлебки. Значит, привести в действие механизм можно только нажав на что-нибудь ногой.
Конан опустился на четвереньки и внимательно осмотрел площадку там, где еще недавно находились старейшины. Цельная плита гладкого белого камня, ни пятнышка ни трещинки… Но тут острые глаза варвара различили узор, отдаленно напоминающий след от сучка на полене. Верно, именно здесь и стоял почтенный муж, когда на постаменте вспыхнул огонь.
Встав туда, Конан раскинул руки, вызвав в своем воображении картину восторженной толпы, внимающей каждому его слову… Нет, подобное занятие не для него, а власть ему и даром не нужна.
При мысли о том, что дурачить легковерных простаков — занятие, совсем не достойное мужчины, варвар возмущенно топнул ногой.
Тут же легкое движение воздуха и чуть слышный скрип подсказали северянину, что хитрый механизм пришел в действие.
Обернувшись, он увидел, что кусок темного камня, поднять который было бы не под силу и нескольким здоровякам, сдвинулся со своего места. За первой пещерой виднелась еще одна, чуть большего размера. Приблизившись, киммериец увидел, что вместо дна там был уходящий далеко вниз колодец с грубо высеченными каменными ступенями.
Не в привычках Конана из Киммерии было отступать перед возможными опасностями. К тому же, возможно, он находится всего в нескольких шагах от разгадки тайны, которая не давала ему покоя в последнее время. Сделав петлю и закинув за плечи меч, чтобы он не путался под ногами при спуске, варвар полез вниз.
Каменный колодец оказался не таким уж и глубоким, всего каких-то десятка два ступенек. Внезапно он оборвался, но варвар спрыгнул вниз, ловко приземлившись подобно хищному зверю, готовый в любое мгновение встретить любую опасность.
* * *
Конан огляделся вокруг. Он находился в небольшом полукруглом зале с куполообразным потолком, на котором зияла дыра — тот самый колодец, через который он сюда попал. Сквозь круглое отверстие проникал слабый дневной свет, отражающийся в каких-то блестящих предметах, стоящих посреди зала.
Никогда северянину не приходилось видеть ничего подобного. Разумеется, зеркало ему было не в новинку. Но предметы, стоявшие перед ним на металлических треногах, так же мало походили на любимую вещь изнеженной красавицы, как дикий пикт на туранскую танцовщицу.
Зеркала из полированного металла были просто огромные; по высоте едва не достигающие плеч северного гиганта, но даже не это было в них самым удивительным.
Поражала их форма: одно оказалось выпуклым подобно шару, второе — вогнутым, при этом чуть искривленным словно гигантская капля. Третье, стоящее напротив этих двух было собрано аккуратными ровными складками, и тем слегка напоминало трен — аквилонскую полосу ткани, прикрепляемую сзади к юбке. Поодаль стояли зеркала в виде дисков и другие, накладывающиеся друг на друга наподобие рыбьей чешуи.
