– Ты что, серьезно думаешь, что страже больше нечего делать, как искать подтверждения бредням нищего бродяги? – нахмурился судья.
– Насчет бродяг я согласен, ваша справедливость, но с дворянином на службе его императорского величества придется постараться!
– То есть ты предлагаешь послать запрос императорскому вербовщику? Направить отряд стражи проверить дырки в земле? И все это на деньги жителей нашего славного города, которые честно платят налоги?
– Не обязательно, ваша справедливость. Задайтесь вопросом: зачем купцу метить свой товар, который увозят в другой город? Он ведь больше никогда его не увидит. Зачем преступнику, который, заведомо зная, из какого города караван, сбывать награбленное добро в том же месте с риском быть пойманным? Крестик красной ниткой можно вышить за несколько движений руки. Торговец при мне тщательно осмотрел ткань, но почему-то стражи звать не стал. В конце концов, почему всегда верят тому, кто громче всех кричит «держи вора»? Я уверен, что твоя проницательность позволит получить правильные ответы на эти вопросы. Давайте спросим наших доблестных стражников: не было ли подобных случаев раньше? Закон позволяет им проводить мелкие разбирательства на месте, если стороны придут к соглашению. Сдается мне, ваша справедливость, что тебе кто-то нагло врет в глаза, не испытывая ни капли уважения.
Судья побагровел, хлопнул ладонью по столу и уставился на стражу, те замялись под его взглядом.
– И даже не вздумайте мне лгать! Было такое?
– Один раз, кинжал с меткой.
– И что?
– Приезжий откупился.
– Вы, двое, возьмите торгаша – и к палачу его! – прорычал судья. – К вечеру я хочу знать все! Вы, трое, возьмете пограничника под арест!
– Меня-то за что? – возмутился я.
– Судя по документам, ты сирота. Мне не нравятся те, кто строит из себя умников, особо я ненавижу сироток с наглыми физиономиями. Утверждаешь, что империи служишь? Утром прибудет отряд рекрутов, они как раз в пограничную крепость Заречье направляются. Вот тебя им конвой и передаст! Переночуешь в тюрьме. Уведите воина империи! Обеспечьте ему апартаменты!
Мне врезали древком копья по спине, и я побрел в тюрьму: «Вот неудача – вляпался по самое не могу!»
Увидев свою камеру, начал вслух выражать свое недовольство. Какая-то маленькая заплеванная комнатушка в подвале, даже топчана завалящего нет. Тюремщик немного меня послушал и спросил у стражников:
– Кто такой?
– Вояка залетный, вздумал судье указывать, как ему дела вести. До утра у тебя посидит.
– Зачем? Всыпать ему плетей и пинка под зад. Мне работы меньше.
– Судья сильно огорчился, ты же его знаешь. Сказал – ночь в тюрьме. У тебя камеры еще похуже не найдется? Достал уже этот воин своими воплями! Пограничник недоношенный! Барышня кисейная!
Я заволновался:
– А кормить будут? И дайте хоть каких-нибудь тряпок, на пол кинуть!
– Видал? – спросил стражник тюремщика. – И так всю дорогу! Если бы не в Заречье отправляли, я бы этому благородному все потроха отбил. Но там щенка и так быстро прикончат, мне его даже немного жаль. Пошли, ребята!
– Да подождите вы! – сказал я. – У меня в трактире ужин и завтрак оплачены. Сходите и заберите, вино вам, а еду – мы с охранником поделим. Если трактирщик заартачится, вы ему скажите, что вещи мои забрать нужно и обыск в номере важного государственного преступника сейчас проведете. Обыск такое дело – при нем всегда мебель ломается и тюфяки вспарываются.
– Как, говоришь, тебя кличут? – спросил тюремщик.
– Шустрый.
– Соображаешь! Может быть, и не убьют тебя сразу. Идите, ребята, по кружке вина и паре монет на нос вам не помешают. Шустрый, пошли со мной, охапку сена выдам.
Часа через четыре тюремщик позвал меня к себе в комнату охраны на ужин. Стол был буквально завален немудреной едой. Я спросил:
– Откуда столько?
– В городе прошли повальные обыски! – хохотнул тюремщик. – Поймали трех воров, ну и себя не забыли. Те, у кого криминальных элементов не оказалось, очень за свою мебель переживали.
– Нельзя так делать! Вот если бы трактирщик оплаченную еду отдавать не захотел, тогда другое дело.
– Да что ты понимаешь, щенок! Садись ешь или голодным в камеру возвращайся!
Я вздохнул, присел к столу и начал метать в себя все, до чего смог дотянуться.
– Торгашей давно было пора потрясти, жалованье уже полгода не получаем.
– Они-то здесь при чем? – с набитым ртом, невнятно спросил я.
– Мы вольный город, деньги нам магистрат платит. Догадайся, кто в нем заседает? У нас вместо звезд золотые в небе сияют. И вместо закона мешок с монетами стоит! Ты вообще что здесь делаешь, если ни в чем не виноват?
– Ну… Судья сказал.
– Вот именно: сказал! Торгаша он тоже на дыбу подвесить приказал, только тот уже спокойно на рынке торгует! При таком раскладе мы уже давно о каком-нибудь благородном аристократе мечтаем. Одного прокормить проще. А давай к нам, парень? Бароном тебя сделаем. Будешь как сыр в масле кататься!
Я подавился куском и закашлялся. Тюремщик заботливо похлопал меня по спине и плеснул в кружку вина.
– Шутишь, что ли?
– Какие могут быть розыгрыши! Поговорим с народом и пойдем всем городом к тебе в вассалы. Содержание назначим хорошее, можешь не сомневаться.
– Точно шутишь! – усмехнулся я.
– Вот ты вроде умный, но совсем дурак. Раз предлагаю, то и причины этому есть, и не мечтай, что город тебе легко достанется. Думать об этом пока рано, сначала полгода отслужи. Мудрец наш для тебя документы приготовил: выписки из законов, прецеденты и прочую заумь. Конверт я тебе в сумку сунул. Придешь в крепость – почитай на досуге. В дороге тебе некогда будет.
– Почему?
– Ты что про Заречье знаешь?
– Пограничная крепость.
Тюремщик заржал:
– А заграничную не хочешь? Она единственная за рекой стоит, по которой граница проходит. Где-то лет тому пятьдесят столичные стратеги форпост решили поставить. Все Великий лес захватить мечтали, там ценной древесины немерено. На любой вкус и цвет, только рубить успевай. Вот и рубят с тех пор, но не деревья, а головы неудачников, что туда служить попали. Каждые три десятины свежий отряд гонят, назад немного калек возвращается. Того, кто целым весь срок отбыл, – ни разу не видел.
– Почему гарнизон не уберут, если толку от него нет?
– Легионеров в узде держать нужно, отчаянных ребят каторгой не запугать. Когда кто-то оконфузился, его для начала из столицы и крупных городов поближе к границе гонят. Попался второй раз – получается, что дальше ссылать уже некуда. Остается: Заречье, Загорье и Поморье. От названий этих трех крепостей волосы на голове дыбом встают. Это я тебе как бывший пехотинец из девятого легиона говорю.
