леса. Высокая, по колено, трава, мерно раскачивалась на ветру, успокаивая их взбудораженное воображение. Весь их, наполненный ужасом, переход через лес, казался лишь глупым сновидением, которое забывается, едва вы окончательно отходите ото сна.
– Лошадей лучше оставить здесь, – тихо предложил Джон, едва они отдышались и успокоились.
– Почему? – не понял Мартин.
Фраус молча указал куда-то наверх и Фламм, проследив за его пальцем, увидел какой-то блеск.
– Это что, костёр?
– Похоже на то, – кивнул наёмник. – Кажется, ты был прав. Твои бандиты ещё здесь.
Привязав лошадей у самого края тропы, в том месте, где она обрывается, юные герои медленно двинулись вверх по холму. Густая растительность и тьма ночи хорошо укрывали их, что увеличивало шансы добраться до лагеря бандитов незамеченными. А дальше что? Мартин взял с собой лишь кинжал и то, когда увидел, что Джон оголил свой меч, оставив сами ножны с лошадьми. Молодой чародей никогда ещё не убивал людей и ему было страшно. А вдруг он спасует в самый ответственный момент и подставит тем самым друга под удар? Джон-то уж точно о таких глупостях не думает и верно уверен за Мартина. Эти бандиты убили человека, украли книгу мастера и, скорее всего, натворили ещё много чего. Это даже будет не убийство. Наказание. Они ведь заслужили смерть, давно уже заслужили. Так почему тогда у него так свербит на душе? А ведь он даже ещё никого из них не убил.
– Пусто, – тихо шепнул ему Фраус, вырвав из раздумий.
Они выползли на вершину, хорошо продуваемую голую полянку, заросшую скудной низкой растительностью. С восточной стороны полянки, слева от них, возвышался серый осколок скалы, в котором зияла чёрная дыра пещеры. Костерок горел недалеко от входа в эту самую пещеру. Над костром стояла железная тренога с казаном по центру, но рядом никого не было.
– Здесь точно кто-то есть, – ответил чародей. – Огонь сам себя не зажжёт.
– В пещере, – кивнул налево наёмник. – По словам той девки их четверо. Действовать надо быстро. У тебя есть подходящие заклинания, чтобы их выкурить оттуда?
– Думаю, да, – поразмыслив немного, ответил Мартин.
Он начал подбирать нужные слова и выстраивать конструкцию заклинания. Благо никто им не мешал, такие сложные заклинания во время боя не сотворишь. Он взял подобие мощнейшего своего заклинания «Взрыв Шамаша» и смешал его с обычным огненным шаром, немного изменив структуру. Он ведь не хотел разнести пещеру в пыль, уничтожив книгу; ему нужно было придать шару направление и сделать агрегатное состояние огня более воздушным.
Получившийся белый шар он назвал оглушающим шаром и, используя заклинание ускорения и заклинание наведения, метнул его в беспроглядную черноту пещеры. Шар быстро преодолел полянку и исчез в темноте провала.
Секунда.
Две.
Хлопок ударил по ушам внезапно, слегка дезориентировав Фламма, отчего тот даже рот раскрыл. Да уж, не завидовал он тем ребятам, что спали в пещере.
– Вот это да, – прохрипел наёмник. – Теперь пошли, пока они не очухались.
Фраус вскочил на ноги и бросился через всю поляну прямо к пещере. Мартин бежал за ним.
Едва они вступили в чёрный провал, как наёмник резко остановился, выставив одну руку вверх.
– Стой, – скомандовал Джон. – Здесь никого нет.
– Откуда ты… – начал, было, чародей и осёкся. Позади послышался зловещий звенящий хохот, заставивший обоих героев обернуться.
К ним, со всех сторон, перекрывая любые пути к отступлению, начали выходить мелкие существа, максимум в метр ростом. Тёмно-зелёная кожа; сплюснутые, похожие на дыню, головы, унизанные роговыми отростками; рванные лохмотья, похожие на мешки; в руках ножи, кинжалы, пращи, луки. Несмотря на то, что Мартин никогда не встречал этих существ вживую, сомнений у него не оставалось. Они наткнулись на гремлинов.
– Твою мать… – тихо обронил Джон.
Из разношёрстной, но в то же время одинаковой, толпы к ним вышел довольно крупный гремлин в тёмно-синем плаще. В ушах существа блестели золотые кольца; рога были намного больше, чем у других его собратьев; в руках он сжимал витиеватый посох, раскрашенный белыми и красными символами. Вероятно, шаман или вождь племени.
– Добро пожаловать на пир, – пискляво поприветствовал их вождь, и остальные гремлины тут же разразились жутким противным хохотом.
– Теперь понятно, почему холм назвали смеющимся, – сплюнув наземь и покрепче перехватив меч, сказал Джон.
Мартин перебирал в голове различные заклинания и пытался придумать хоть что-то стоящее, как до него донеслось зловещее: «Взять их!», и жуткая тёмно-зелёная масса врагов пришла в движение.
Кто-то настойчиво барабанил в дверь и ему всё же пришлось заставить себя покинуть обитель мягкости и уюта, чтобы ответить.
– Чёрт, – тихо выругался он, споткнувшись о что-то твёрдое и проклиная за это незваного гостя.
Не утруждая себя более подобающей одеждой, помимо нижнего белья, высокий, плотно сбитый, блондин без предупреждения резко раскрыл дверь, протирая костяшками пальцев сияющий небесной синевой глаз. Кулак стучавшего замер в каком-то сантиметре от лица хозяина дома и он, округлив глаза, тут же одёрнул руку.
– Простите, господин Ровендаль, – чуть наклонил голову пришедший, мальчуган лет двадцати, совсем ещё зелёный. – Вас вызывает господин Риферти.
Ещё пару секунд назад Родерик Ровендаль, сотник рыцарей его величества короля Белора, готов был оторвать голову незваному гостю, нарушившему его сон, но, услышав имя своего друга и начальника, немного успокоился.
Жорже Риферти был из числа мелких аристократов, тех, которые ещё не имели законного права ставить приставку «де» перед своей фамилией. Мелких, но довольно богатых. Основная ветвь дома Риферти владела несколькими шахтами и грела руки в тайных сделках принца Форела, что давало им много власти и средств. Жорже был рождён в побочной ветви и, отказавшись от жизни дворянина, стал солдатом, дослужившись до тысячника рыцарей. Конечно, частично на его повышения влияло фамильное имя, но Жорже вполне заслуживал того, что имел. Так считал Родерик. Сближал их и тот факт, что оба они считали себя недоаристократами: Жорже из-за того, что был рождён в побочной ветви, не имеющей и гроша; Родерик же из-за того, что был рождён от шлюхи из Арвина. По сути Родерик был бастардом, частично признанным своим отцом, герцогом Антуаном де Ровендалем.
– Скажи, что я скоро буду, – наконец ответил он парню и тот, поклонившись, тут же ретировался вон.
Интересно, что такого случилось, что Жорже вызывает его? Война что ли?
Рыцарь вошёл обратно в дом, запер дверь и открыл окно. После улицы он явственно ощущал, что помещение просто необходимо проветрить.
Родерик наскоро умылся в тазу (он не помнил, откуда там взялась вода, но она казалась вполне себе чистой) и,
