Дорват налил райдбарского вина в широкие прозрачные бокалы.
— За успех нашего дела!
— За успех!
Они выпили.
— Успех пришел бы быстрее, заметил Блейд, — если бы я знал, где искать эту тварь внизу. Там же целый лабиринт переходов…
— И там ужасно холодно, прервал его Дорват. — Вы не забыли об этом?
— Холод меня не пугает, — разведчик небрежно махнул рукой. — Все-таки, я ведь не совсем человек… мои возможности больше. Но тратить зря время, блуждая по коридорам, мне бы не хотелось. Вы знаете, где резиденция этого Древнего?
— Нет. Собственно, — Дорват поставил бокал и взглянул на дверь с красным кругом, — можно было бы спросить как-нибудь поаккуратнее.
— Спросите, кер Кайн. А я пока посижу здесь и выпью этого чудесного вина… Я — не совсем человек, но ничто человеческое мне не чуждо.
Усмехнувшись, Хозяин подошел к двери и приложил ладонь к центру красного пятна. Потом он наполовину отодвинул створку.
— Да, кер Дорват, как-то вы задали один вопрос, — Блейд уже был на ногах. — Помните, когда я рассказывал вам на разных языках историю Каина?
— Вопрос? Какой вопрос? — Хозяин стоял боком к нему, слегка наклонив голову и загораживая проход.
— Вы спросили, как был наказан тот Каин, братоубийца.
— А! Ну и как же?
— Ему даровали бессмертие, но обрекли на вечные скитания. — Блейд потянул из ножен меч, заметив, как на лице Дорвата промелькнула тень тревоги. — Бессмертия я вам обещать не могу, но вечные скитания обеспечу.
Выхватив клинок, он вогнал его в грудь Дорвата; тот без звука повалился на затянутый коричневым ковром пол.
— Вот и все, — пробормотал разведчик. — Как просто обмануть великого человека! Если и с другим получится так же…
Он сунул меч в ножны и переступил порог. Перед ним была небольшая овальная камера, прямо напротив двери наводился низкий полукруглый пульт с шариком микрофона на длинном стержне и похожим на телетайп аппаратом, из которого торчал край бумажной ленты. Рядом с ним тянулись в линию клавиши, семь штук, над ними блестел большой полупрозрачный диск. Больше здесь не было ничего, даже кресла или табурета.
Блейд шагнул к этой нехитрой конструкции и некоторое время задумчиво разглядывал ее. Значит, это и есть терминал, устройство, позволяющее связаться с тем, кто погребен на дне Холодного Колодца? Со странным созданием, не ведающим лжи, но способным уничтожить жизнь в половине этого мира? Что ж, скажем ему всю правду… Только как это сделать?
Он прикоснулся к первой клавише, потом решительно надавил ее. Ничего не произошло. Он нажал вторую, третью… После пятой раздалось слабое стрекотание телетайпа. Блейд взглянул на ленту и прочитал:
«Говори.»
— Как мне тебя называть? произнес он, приблизив лицо к микрофону.
«Хранитель. Я — Хранитель, ты — Посредник. — Шелест телетайпа на мгновение смолк, потом раздался опять. — Почему ты спрашиваешь?»
— Я — другой Посредник, — сказал Блейд. — Прежний Посредник умер.
С минуту телетайп молчал, словно существо на другом конце линии размышляло над этой информацией. Наконец бумажная лента дернулась.
«Активируй полностью устройство связи.»
Блейд нажал пятую и шестую клавиши, и полупрозрачный диск внезапно вспыхнул розовым сиянием. Телетайп снова заработал.
«Ты — другой. Теперь я ощущаю. Ты — другой. Чего ты хочешь?»
— Изменить договор, заключенный с предыдущим Посредником.
«Договор изменению не подлежит.»
— В мире меняется все, — ответил Блейд. — Звезды загораются и гаснут, разумные существа рождаются и умирают, гибнут галактики. И договор между нашими расами тоже может быть изменен.
«Предыдущий Посредник мыслил иначе, — отстучал телетайп. — Кто ты?»
— Такой же чужак в этом мире, как и ты, Хранитель. Пришелец со звезд.
«Тебе нужно знание?»
— Нет.
— «Тебе нужны энергия, материалы, питательные вещества?»
— Нет.
«Тебе нужно стать первым среди существ твоего вида?»
Это же он о власти говорит, понял Блейд, и снова ответил:
— Нет.
«Тогда — чего ты хочешь?»
— Изменить договор.
«Договор изменению не подлежит.»
Похоже, мирная конференция зашла в тупик, подумал разведчик. Он стиснул стебель микрофона так, словно пальцы его легли на горло этой несговорчивой твари — если у нее было горло. Потом он рявкнул
— Я изменю договор в одностороннем порядке!
«Нельзя,» — равнодушно ответил телетайп.
— Почему?
«Договор, который можно изменить в одностороннем порядке, не является договором.»
Блейд пробормотал проклятье. Кажется, этот инопланетный монстр собирается читать ему мораль! Ну, у людей договорные отношения трактуются несколько иначе… Он крепче сжал микрофон.
— Тогда я разрываю договор. И уничтожу тебя. Уничтожу всю твою расу, которую ты охраняешь.
«Почему?»
— Потому что я — сильнее.
«Что значит — сильнее?»
— Я могу уничтожить тебя, а ты меня — нет.
Хотелось бы верить в это! Телетайп замер, словно в раздумье. Потом раздался тихий стрекот.
«Предыдущий Посредник не мог.»
— Предыдущий Посредник не имел знаний. Я — имею. Я пришел со звезд.
«Теперь я понимаю, кто ты. Предыдущий Посредник спрашивал о тебе. О расе, которая обладает знанием и умеет путешествовать среди звезд.»
— Да, это так. Он был слаб. Я — сильнее. Сильнее его. Сильнее тебя. Я уничтожил твоих слуг.
«Знаю. Связь с ними прервалась.»
— Теперь я спущусь вниз и уничтожу тебя.
«Шахта защищена.»
— Я могу преодолеть защиту. Хочешь жить?
«Да,» — ответил телетайп.
— Тогда выбери для жизни другое место. Другую планету. Эта занята существами моей расы. Ты мешаешь.
«Здесь сделана большая работа. В другом месте я не успею. Мой срок истекает.»
— Постарайся успеть или подготовь замену. Но отсюда ты должен уйти. Очень быстро. Через одну десятую оборота планеты. Понимаешь?
Молчание. Тишина. Потом тихий шелест:
«Да.»
— Ты знаешь, как называются представители моей расы?
«Предыдущий посредник говорил. Единичная особь — человек. Много особей люди. Предыдущий Посредник — самый первый из людей.»
— Теперь я самый первый. И я говорю тебе — не пытайся занять планету, на которой живут люди. Ищи место, где их нет. Иначе я найду тебя и уничтожу Я — или ктонибудь другой.
«Я понял.»
— Вот условия нового договора: ты уходишь, я оставляю тебе жизнь. Договор принят?
Пауза. И — стук телетайпа:
«Принят.»
— Конец связи, — произнес Блейд и резко ударил по клавишам. Розовое сияние диска померкло, и в комнате словно сгустилась темнота. — Блейд вытер вспотевший лоб; этот разговор стоил ему года жизни. Он вышел из комнаты, задвинул дверь с красным кругом, потом пересек кабинет Дорвата и, остановившись на пороге, пристально посмотрел на его труп.
