– Кто решил? – хрипло выдавил из себя Адрус, боль в плече и груди возрастала с каждой минутой.
– Зачем тебе? – пожал плечами убийца. – Не все ли равно? Пора умирать! За тебя платят хорошие деньги!
Мужчина сделал несколько плавных приставных шагов, встав в стойку, которую в Школе называли «Тростник и ветер», придвинулся, замедляя шаги, к Зверенышу на расстояние удара и мгновенно напал, ускорившись до предела. Его предела. Для Звереныша он двигался довольно медленно и неуклюже – за что и поплатился.
Меч Адруса отразил рубящий удар меча убийцы и обратным движением выбил из левой руки мужчины стилет, попутно лишив нападавшего трех пальцев. Стилет зазвенел, ударившись о каменную плиту, мужчина взвыл, отпрыгивая назад, но… тоже недостаточно быстро. Звереныш прыгнул вперед и плоскостью меча сильно ударил его в висок, да так, что раздался громкий стук, будто кто-то стукнул дубинкой о деревянную балку.
Убийца свалился, Адрус же бессильно опустился на пол, утихомиривая дыхание и пытаясь потушить красные круги, вертевшиеся перед глазами. Трудновато фехтовать, когда в левой лопатке сидит стальной болт, конец которого вылез из груди…
Отдышавшись, поднялся, сорвал, пыхтя и ругаясь, рубаху с потерявшего сознание убийцы так, что посыпались крючки (не до нежностей!), распустил ее на полосы с помощью меча и зубов, крепко связал мужчину по рукам и ногам, перед этим перетянув жгутом кровоточащую руку с обрубками пальцев, чтобы не истек кровью. Затем снова присел на пол, дожидаясь, когда человек очнется.
Сидеть пришлось минут десять, и эти десять минут не были лучшими в жизни Звереныша. Он держался на воле, злости, а еще – на привычке к боли. Если бы не беспрерывная, ежедневная, нескончаемая боль, которая терзала Адруса последнее время, – от плетей, от ударов, от натруженных, порванных мышц, – возможно, он уже валялся бы в обмороке, не в силах выдержать сегодняшнее ранение.
Наконец мужчина застонал, открыл глаза, дернулся, попытавшись встать, повернул голову и посмотрел на Адруса, удивленно хлопая глазами:
– Как ты сумел?! Ты кто, парень?
– Главное, не кто я, а кто ты! А еще – кто тебя послал и зачем! – хрипло вытолкнул из себя Адрус. – Кто поручил тебе меня убить? Зачем? Вот что: если ты мне все скажешь, то умрешь быстро, почти безболезненно. Если откажешься говорить – тебе будет… очень больно. Заверяю тебя, я умею делать больно! И ты все расскажешь.
– Не сомневаюсь, – помотал головой мужчина, вглядываясь в Адруса с недоверием и опаской. – Только я ничего не знаю! Вот он знал. – Мужчина кивнул на труп напарника. – А я был с ним! Он сказал, что нужно убить какого-то парня, я и знать тебя раньше не знал! Знал только, что ты не опасен, что ты игрушка принцессы! Вот и все!
– Врешь, – мрачно покачал головой Звереныш. – Я слышал, как ты командовал. Ты старший, а значит, должен знать того, кто заказал мое убийство. Еще раз спрашиваю: скажешь? Или мне придется допрашивать тебя жестко!
Мужчина промолчал, и тогда Адрус поднялся на ноги, осмотрелся в неверном, зыбком свете факелов, поднял с пола стилет и подошел к связанному пленнику. Примерился и без замаха, медленно и плавно вдавил клинок в бедро убийцы. Тот дернулся, застонал, закатывая глаза, побледнел, но ничего не сказал. Тогда Звереныш провернул стилет и снова задал вопрос:
– Скажешь? Я сейчас буду резать тебя на куски. Ты будешь умирать долго – очень долго! Но в конце концов станешь просить меня о смерти и рассказывать все, будто песню петь. Так не усугубляй своего положения, скажи все, что я хочу знать! Кто тебя послал? Зачем? Кто хотел моей смерти?
Мужчина задергался, потом вдруг замычал, захрипел, из уголка его рта показалась струйка крови, и Адрус поморщился. Наклонился, клинком стилета разжал пленнику зубы, посмотрел – точно! Негодяй откусил себе язык!
Мужчина потерял сознание, Адрус же встал над ним, раздумывая, что делать, – если грамотный, сможет написать имя заказчика. И напишет… если доживет, конечно.
Адрус повернулся, чтобы пойти за лекарем, и вдруг понял – стало слишком тихо. Дыхание пленника не различалось, только треск горящих факелов слышался в темноте древней усыпальницы императоров. Посмотрел – точно, сдох! То ли от потери крови, то ли от боли, не выдержало сердце, – но сдох, неважно, от чего.
Звереныш плюнул на труп мерзавца – опять неудача! Как теперь узнать, кто нанял этих убийц?! Досада, сплошная досада! Ну что сегодня за день – неудачи за неудачами! Еще и ранение…
Забрав мечи, стилет, арбалет и небольшой колчан с болтами, Адрус медленно побрел к своей комнате, стараясь не смотреть на снаряд, торчавший из груди. Дышалось с трудом, грудь болела, горела, в глотке что-то клокотало, хлюпало, и при всей выносливости Пса Звереныш скоро должен будет свалиться без сознания – рана несомненно тяжелая. Чудом не задело сердце. А может, и задело…
Через сто шагов он уже не мог нести оружие и, чтобы не бросать его на виду, спрятал под какой-то лестницей, ведущей наверх, – среди пыльных деревянных кадок и старых тряпок. Оружие еще пригодится – теперь Адрус знал это точно. А еще он знал, что кто-то очень его не любит и готов на любой риск, чтобы убрать от принцессы и вообще из жизни. Зачем? Это другой вопрос, к которому нужно вернуться, когда из грудины вытащат проклятую железяку. Только вот нужно еще дойти до лекаря…
Впрочем, Звереныш не сомневался, что дойдет. Ведь он Звереныш, и еще не отомстил. А значит, не имеет права умирать!
– Непонятно, как он еще жив… ваше высочество, отойдите, сейчас брызнет кровь и вас перепачкает! Пусть слуга мне поможет… нет, сил не хватает! Болт застрял в кости, да так прочно…
– Мастер Джигос, он сейчас что-то чувствует? – Голос принцессы дрогнул, она поспешно отвернулась.
– Нет. Я ввел его в транс. Эй, малый! Да, ты, ты! Иди сюда! – лекарь подозвал Пса, стоявшего поодаль, у дверей, но тот надменно игнорировал призыв, молча и бесстрастно глядя на мага. – Ваше высочество, прикажите этому демонову истукану подойти! Мне нужна его сила, я не могу выдернуть болт!
– Эй ты! – принцесса поманила молодого мужчину в черной форме, и тот с готовностью сорвался с места. – Помоги лекарю. Делай все, что он скажет.
– Возьми щипцы и зажми болт! Когда скажу – вытаскивай! Да осторожно, знаю я вас, солдафонов… Давай! Тяни же, болван ты эдакий!
Крепкий парень стиснул клешнястыми руками здоровенные щипцы, напрягся – так, что под тканью куртки взбугрились мощные мышцы, болт скрипнул по кости и медленно выполз из тела Адруса. С острого блестящего наконечника капнула красная густая капля, и в воздухе запахло мокрым железом.
