на шар, весь утыканный глазами, глаза телескопически могли выдвигаться. Передвигался этот глазастик на летающей платформе, либо его переносили четыре робота. Зверь явно увидел отпечатки их оранжевых ботинок. С фантазией у дизайнера по костюмам было скучновато, Иглу скоро эти почтальоны мерещиться начнут. Марсианин попытался подкрасться под снегом, но наблюдатель сканировал его передвижение. Тогда Игл создал того, что нет и направил его навстречу опасности. Иллюзия была точной копией марсианина, сделанная изо льда, снега и камней. Она проворно двигалась к цели, пока наблюдатель не нажал кнопку огнемёта, огнемёт растопил снег и превратил голема в пар, иллюзия растаяла. Глазастик доволен был результатом и решил лично проверить поверженного противника. Платформа взлетела над снежным плато, и глазастик скатился кубарем в сугроб, подхваченный обыкновенным арканом. Платформа, потеряв управление, рухнула в океан, пробив лёд. Глазастик не хотел признавать поражение, ног он не имел, вместо ног у него были рудиментарные присоски, а перекатываться глазами по снегу было, ох как неприятно. Наблюдатель пялился во все стороны, сопротивляясь телепатии. Гипноз – это была последняя стадия для пленённого, зверь никуда не спешил. По темнеющим снежным тучам, он давно определил, что надвигается буря. Иглу закопаться, раз плюнуть, но что будет этот глазастый глобус делать? И он сдался, открыл свой мозг, который находился под щупальцами, начал пугать. Игл внимательно рассматривал когти на своих конечностях, и когда у наблюдателя иссякли страшилки, марсианин предложил сыграть в футбол, где в качестве мяча должен выступить шар с глазами, осталось выбрать ворота.
– Не надо ворота, – завопило существо.
Оказывается, оно и разговаривать могло. Под землю спустились задолго до начала бури. Игл выключил весь обслуживающий персонал, этому он у полутенов научился, запер шар в железную клетку и накрыл тёмной вуалью, как попугая. Хранилище находилось у подножья вулкана, под снегом росло всё. Зверь сорвал веточку винограда, протянул лапы к тёплому камню и заснул. Проснулся от толчков землетрясения, вовремя вулкан разбудил его. Шар ухитрился сбежать из железной клетки, пропалив её прутья энергией, как сваркой. Он уже почти добрался до подводной лодки, но с потолка оборвалась глыба льда…, зверь брезгительно посмотрел на то, что ещё недавно было живым существом и достойным противником. В складе произошло возгорание, заработала система пожаротушения, но вулканическая лава прибывала и прибывала. Зверь успел вытащить информационные накопители, он помнил, как девочка разрисовала эти нефритовые кубы, вместе с памятью наблюдателя это была неплохая информация для Велда. Землю опять закачало. Пора сваливать, – решил марсианин. Он дождался совмещения времён и переступил через порог двери. Девочки спали, Неля расположилась в кресле, напротив двери, шаль в которую она куталась, сползла на пол. Зверь поправил осторожно шаль, чтобы растаявший снег с его густых ресниц не попал на её, разгорячённое ото сна, тело. А за дверью была буря, с извержением вулкана, не зря хищники и люди ушли из этих мест. Марсианин нашёл себе место в углу и скрутился в калачик, как ёжик, укрывшись своими хитиновыми пластинами. Он был первым из возвратившихся, прошёл целый год, но марсианин уже спал, он ничего не знал.
***
Русскому всегда везёт, не успел он переступить порог двери, как был скручен монахами и отправлен в темницу, а для лучшей разговорчивости его подвесили на дыбу. Потом, в силу церковных праздников, про него забыли, после крестного хода случился пожар и сгорел самый важный свидетель церковного суда, который сам своими глазами видел антихриста. Палач был пьян, его никак не могли заставить выполнять свои обязанности. С трудом, отпоив морсом его бросили в пыточную и закрыли снаружи дверь. Палач снял с дыбы потерявшего сознание Уруса и бросил его к мертвецам. Напротив, дыбы было маленькое окошко с лампадой, палач постучал. И, как в цирке, из воздуха появился большой солёный огурец и полуштоф водки. Палач перекрестился, зажёг лампаду и приступил к вечерней трапезе. Через час трапезник играл в карты с покойниками, разговаривал с чертями и ловил зелёных мух. Монахи боялись его беспокоить и ждали, когда буйство покинет этого очумелого. Урус почувствовал боль в теле, позвоночник согнутый в баранку, отрубился вместе с мозгом. Но, очнувшись, он вновь прочувствовал всю прелесть средневекового дознания. Похудеть надо, – подумал русский, это надо – под собственным весом так изогнуло! Палач спал, обняв медное кадило. Урус попробовал разогнуться, такое ощущение, что по спине дубиной врезали. Прошло ещё два часа, пока пленник, с трудом, умудрился стать на ноги и передвигаясь, как каракатица добрался до волшебного окошка палача. Сквозь окно бил свет луны, окрашивая ночь в пугающие цвета. Охранник из молодых монахов, при виде синего упыря, вылезавшего через окно из мертвецкой, убежал из монастыря, через реку, по воде, быстро перебирая ногами. Он уверял, потом, что за ним гналось целое полчище мертвяков на ведьмах, а впереди всех был палач с кадилом. Игумен понюхал, от монаха пахло спиртным, наверное, с палачом трапезничали? Про Уруса все забыли, он и сам не знал, за что монахи обошлись с ним так. А, если бы знал, может всё бы обошлось по – другому. В тот день случилось то, чего городок не переживал много лет: служащий бакалейной лавки, уединившись по малой нужде в развалинах старой колокольни, узрел антихриста в кукольном наряде при собаке, вернее собака была при антихристе. Этот бакалейщик их и обделал, за что получил в глаз. Собака ругалась больше антихриста, бакалейщик запомнил:
– Как эти нехристи обнаглели!
Синяк он продемонстрировал на городском собрании. Собрание решило антихриста выловить, Урус не попадал под описание дьявола, но в кутузку за компанию угодил, наделав немного переполоха в праздничные дни. Если честно, то Сергей не знал, где находятся роботы в этом городке, но назад возвращаться боялся, там и день, и ночь караулила толпа религиозных фанатов, распевающих псалмы и подбадривающих себя кагором, прячась друг от друга. Сергей вспомнил, что Матрёшка говорила что-то про кладбище, провалилась она там, а когда вылезла, то очутилась в городе, вроде и роботы в её рассказе были, только в какую фазу луны произошло это событие, Урус не помнил абсолютно, у него, после пыточной, всё в голове перемешалось, и двигался он ещё неправильно – боком, хромая на две ноги. Его одежда была непривычна для этих мест, но он вышел из положения, сделав из, валявшейся около дороги, грязной накидки, что-то похожее на хламиду, и стал похож на кладбищенского сторожа. Сергей – бывший учитель истории, даже не знал в какую эпоху он попал, он знал только одно, что история
