— Существует масса способов кроме большой войны. Войны, кстати, лишь вызывают озлобление и редко приводят к желаемому результату. Во-первых, — он начал загибать пальцы, — можно подкупить часть ксамитских князей и спровоцировать бунт. Во-вторых, построив мощный военный флот, можно парализовать ксамитскую торговлю со Странами Перешейка. В-третьих, можно завалить тот же Перешеек зерном из восточных провинций империи по демпинговым ценам, перекрыв экспорт из Ксама. Вчетвертых, можно захватить железные, медные и оловянные копи в Восточных горах, откуда эдорат получает металл. В-пятых, обойдя Ксам с юга, можно выстроить базу на побережье Кинтанского океана, которая будет контролировать все морские перевозки в том районе. Одним словом, достопочтенный, есть много способов утеснить соседа, если ты сильнее и богаче его. То самое политическое и экономическое воздействие, о котором вы так недавно толковали глупому Эльсу.
Фаттах’аррад продолжал задумчиво смотреть на Блейда, кивая в такт перечисляемым напастям, готовым обрушиться на Ксам. Наконец он спросил:
— Кто вы, Эльс? Я имею в виду вашу настоящую профессию? Или это тоже тайна?
— Специалист по выживанию. Разве это не заметно? — Блейд усмехнулся.
— Заметно. И в этом качестве вы намного превосходите людей Хорады.
Странник склонил голову. Трудно сказать, являлись ли слова Залара комплиментом или насмешкой, но он верно разобрался в ситуации, и это было приятно.
— Предположим, я не поддержу вас. Что тогда? — быстро произнес старик.
— Ничего. Ваши проблемы останутся вашими проблемами. Я постараюсь соблазнить еще пару-другую девушек, научу Клеваса вертеть фран и вернусь в Айден. Перережу глотку одной чиновной крысе — за старого Асруда, — и буду жить-поживать в своем наследственном замке. Лотосы Юга не для меня!
— Лотосы?
— Магические цветы, чей аромат дарит забвение, склоняя душу к миру и покою.
— Но ведь когда-то вам придется уйти?
— Чтобы вернуться вновь. Айден мне понравился, достопочтенный.
— Включая Ратон?
— Особенно Ратон.
— И вы, однако, не хотите остаться у нас?
— Гоблину не место в стране фей, — ответил Ричард Блейд.
* * *
Ночью он долго не мог уснуть, а когда налитые усталостью веки наконец опустились, под черепом прозвенел сигнальный колокольчик.
«Ричард, — донеслось из туманных далей, с берегов реки, одетых гранитом, из подземелья древнего замка. — Ричард! Дик!»
Сон отлетел.
«Джек?»
«Он самый, дружище. Я вижу, с момента предыдущего сеанса вы переместились на пять тысяч миль к востоку».
«Вы научились различать такие подробности?»
«Научился. Однако не бойтесь, я не собираюсь подглядывать за вами в ванной».
«В ванной — пожалуйста. Только не в спальне».
«Будем считать, что мы закончили разминку. Как ваши дела?»
«Как в раю».
«В самом деле? Это приятно слышать, Дик».
«Есть какие-нибудь новости?»
«Да. В вашем раю найдется место еще для одного парня?»
«Хотите снова навестить меня, Джек?»
«Избави Боже! Чтоб я, мирный пожилой ученый…»
«Вы — жуликоватый ковбой из Техаса, скрывающийся от налоговой полиции».
«Я — цивилизованный человек, сэр! Из Калифорнии, самого цивилизованного штата самой великой страны!»
«Ну, так двигайте ко мне, старина. Я нахожусь сейчас в месте, где просто обожают цивилизованных людей. Особенно из Калифорнии!»
«Их подают там под майонезом или с чесночной подливкой?»
«В горчичном соусе».
«Тогда это не для меня. В ближайшие полвека я не собираюсь выбираться из своего подвала. Однако, Ричард, тут есть парень, которому срочно нужна помощь… сердце уже отказывает».
Блейд похолодел.
«Дж.? Вы говорите о Дж.?»
«Почему вы так решили? С ним все в порядке. Старый мамонт еще вас переживет. Я имел в виду одного вашего приятеля».
Странник вспомнил; теперь он догадывался, о ком идет речь.
«Что вы с ним сделали?»
«Заморозил. Неделю-другую смогу держать в таком состоянии. Дик, есть ли поблизости от вас необходимая вакансия? Крепкий мужчина под тридцать, рыжий, с голубыми глазами. Я сумею всадить своего пациента в любого аборигена в двадцати милях от вас».
«Нет!»
«Но почему? Он умирает. Дик!»
«Я же сказал, что нахожусь в раю. Пощадите безгрешных ангелов, Джек!»
«Тогда вам лучше перебраться в ад. И учтите, времени у нас немного. Я выйду на связь ровно через два дня».
Бесплотный голос Хейджа смолк, и Ричард Блейд погрузился в мрачные раздумья.
Утром, устроившись на крыльце, Блейд принялся точить фран Ильтара. Тот, который подарила Састи, был девственно чист и остр, но он полагал, что древнему клинку недолго осталось ждать.
Солнце пригревало, но с реки еще тянуло ночной прохладой; ее серебристая гладь просвечивала сквозь ажурные кроны плакучих ив и тополей. Подняв голову, Блейд мог видеть вершину франного дерева, что росло за павильоном; зеленовато-сизой свечой она уходила в небеса, словно палец, нацеленный прямо в неведомую планету, родину ттна, шестиногих таротов и этого древесного исполина, несокрушимого, как само время. Над франным деревом проплывало облако, похожее на пухлый белоснежный цеппелин с причудливым драконьим хвостом. Непоседливый Алтор. Ветер странствий, нес его на север, к истокам полноводной Зайры, к горному хребту, за которым простирались джунгли, болота, узкая лента стремительного водного потока и снова болота, но уже принадлежавшие другому континенту и другому миру. Странник отлично помнил те места, леса, холмы, степи, саванну, и так — до самых границ Айдена. Он проводил облако взглядом, жалея, что не успел купить билет на этот туманный и зыбкий воздушный корабль.
Но он не нуждался в непадежном облачном лайнере и даже в крыльях стремительного Алтора, золотогривого Майра и остальных пяти хайритских ветров. Слева от крыльца, чуть приподняв нос к небесам, замер стреловидный аппарат, отливавший розовым и золотистым. Лучи солнца играли на прозрачном пластике пилотской кабины, на округлом вытянутом корпусе, на коротких, скошенных назад, крыльях, на хвостовых стабилизаторах. Такие знакомые, привычные очертания… Блейд усмехнулся. Трудно найти место внутри или снаружи флаера, которого не касались бы его пальцы за долгие месяцы пути; однако теперь он знает, что — нажимать, и что — крутить… Теперь никому не удастся сбросить его вниз!
Он с силой провел точильным камнем по клинку, наводя последний глянец, и начал осматривать стрелы. Их оставалось десятка два, стальных недлинных болтов, пробивающих насквозь щит, панцирь и то, что этот панцирь должен защищать. Добрая хайритская работа… как и арбалет… Недолгое дело собрать оружие и припасы, забросить в машину и взмыть в небеса… Не распрощавшись ни с кем, так же, как он покинул Тагру…
