— Ступай поспи, а то свалишься прямо здесь. Хоть ты и дикарь, но ты настоящий мужчина, раз сумел преодолеть Каменную Утробу.
Он вплотную приблизился к Старку.
— И помни, я всегда сумею обуздать любого. Даже такого крепкого парня, как ты. Можешь идти.
Старк проследовал туда, куда ему указал Кайнон. В ближайшей комнате он обнаружил пустую постель, на которую попросту рухнул в изнеможении. Уже засыпая, он уловил чуть слабое бормотание, переходящее в неровное пение. Словно сам город исполнял похоронную песнь.
Очнувшись, Старк обнаружил, что его комната погружена во тьму, и лишь слабый лучик заходящего светила еле пробивался через крохотное оконце под потолком. Кто-то еще находился в комнате. На скамье неподалеку неподвижно сидела Фиана. Она рассматривала Старка серьезными темными глазами.
— Ты как зверь рычал во сне, — произнесла она.
— Может, я такой и на самом деле.
— Если так, то я хочу заметить тебе, — вздохнула девушка. — Зверь, ты в западне.
Старк поднялся с ложа. Каждый нерв его был напряжен. Он приблизился к ней, взглянув сверху вниз.
— О чем это ты, малышка?
— Перестань называть меня малышкой! — запальчиво бросила она. — Не я глупа, как младенец, а ты! Иначе у тебя хватило бы ума не возвращаться в Синхарат.
— Но ведь и ты тоже здесь, Фиана. Не так ли?
Она снова вздохнула.
— Да. Но это совсем не то место, где я бы предпочла очутиться. Я служу королеве Берильде и должна следовать туда же, куда и она.
Старк очень внимательно посмотрел на нее.
— Что верно, то верно. Но мне почему-то кажется, что ты ее сильно недолюбливаешь.
Девушка явно колебалась, следует ли ей реагировать на подобное замечание.
— Это не совсем верно. Порой я ей даже завидую, хотя характер у нее отвратительный. Но в отличие от меня она живет полной жизнью в роскоши и сладострастьи. У меня дурное предчувствие, что она и Кайнон втравят мой народ в ужасное кровопролитие.
Землянин был того же мнения.
— Ты что-то говорила о звере в западне?
— Да, говорила, — с вызовом отозвалась Фиана. — Не вижу необходимости напоминать тебе, что ты нужен Кайнону для обучения его армии, когда все здесь соберутся. Ты научишь их искусству ведения войны. Но для Кайнона гораздо нужнее Дельган нежели ты. И когда Дельган узнает о смерти Лухара и возжаждет твоей крови, то боюсь, что…
Она не закончила свою мысль, это сделал за нее Старк.
— Кайнон пожертвует одним наемником, чтобы не потерять дружбу с жителями Низкого Канала. Весьма признателен за напоминание. Я приму это к сведению.
— Ты ведь вполне можешь скрыться до прихода Дельгана, — просительно прошептала девушка. — Угони животное, прихвати воды и побыстрее покидай Синхарат.
Э-э, нет, подумал Старк, так дело не пойдет. Само собой, своя рубаха ближе к телу, но Саймон Эштон ожидает вестей в Тараке, и как я смогу тогда заявиться к нему и объявить, что умываю руки лишь потому, что-де слишком опасно. К тому же, размышлял Старк, в этом деле есть нечто такое, чего я недопонимаю. А хотелось бы понять.
Фиана, следившая за выражением его лица, со вздохом произнесла:
— Значит, остаешься. Можешь не объяснять почему. Я и сама знаю — из-за Берильды.
Старк улыбнулся.
— Все женщины без исключения полагают, что именно с ними связаны абсолютно все поступки мужчин.
— А мужчины, конечно же, отрицают этот факт, хотя это чистая правда. Признайся мне, ты и Берильда стали любовниками в пустыне?
— Что такое? Это смахивает на ревность, Фиана?
Он ожидал вспышки негодования, но ее не последовало. В глазах Фианы читалось, скорее всего, обычное сожаление.
— Нет, я не ревную, Эрик Джон Старк. Я просто тебе сочувствую.
Она резко поднялась.
— Мне приказано отвести тебя к королеве Берильде.
— На глазах у Кайнона? — Старк прищурился. — Интересно, как ему все это понравится?
— Пожалуй, ты здравомыслящий и осторожный зверь, раз подумал об этом, — Фиана горько усмехнулась. — Сейчас Кайнон внизу, в лагере под городом. Берильда находится в другом здании. Я провожу тебя к ней.
Они вышли на большую площадь. Вокруг не было ни души. Стены домов и башен, украшенные скульптурами, безмолвно устремлялись к багровому закату. Шаги громко звучали на древней мостовой, и Старку постоянно казалось, будто эти камни следят и подслушивают.
До него долетел порыв ветра, и сразу послышался звук, который начинался как еле различимая вибрация, постепенно набиравшая силу. И вновь шепот, неясное бормотание, возникающее из ниоткуда. Шепот перешел в музыкальные рулады органа. От высоких башен исторгались мелодии флейт, им вторили голоса пустынных труб.
Старк тронул девушку за руку.
— Что это?
— Голоса рамасов.
— Чепуха! — грубо бросил Старк.
— Так считают все жители Сухих Земель, — она пожала плечами. — И поэтому они не любят забираться сюда. Но на самом деле это обычный ветер гудит в полостях кораллового острова.
Громоздкое коралловое основание, на котором покоился город, являло собой обширнейший улей со сквозными проходами, и ветер, залетая в них, создавал поразительнейшие эффекты.
— Совсем неудивительно, что местные варвары не любят это место, — пробормотал Старк. — Я сам варвар, и мне также не по душе эти завывания.
Они двигались по улицам, которые, как туннели без крыш, извивались меж стенами и высокими башнями в наступающих сумерках. Большинство башен давно потеряли верхние ярусы или вообще были полностью разрушены, но зато те, что еще сохранились, продолжали восхищать своим великолепием. Когда менялось направление ветра, то соответственно и менялись мелодии Синхарата. Одни были определенно нежными и приятными, что-то там бормотали о вечной молодости и наслаждении. Постепенно они набирали силу и свирепость, ярость и гордость, как бы выкрикивая: «Ты все равно умрешь, а я — нет!» Но все равно в этих перепевах чувствовалось что-то жуткое.
Фиана привела его к западному укреплению и ввела в здание, которое походило на дивный белоснежный замок из сновидений. Они прошли по коридору, где чадящие факелы отбрасывали отсветы на танцующих на стенах девушек. В этом полумраке танцовщицы казались живыми. Фиана распахнула какую-то дверь и отступила в сторону, уступая дорогу землянину.
Его взору предстала просторная комната с низким потолком. Навстречу шла Берильда, но разительно непохожая на Берильду из пустыни. С ее плеч струится белая накидка, на ней роскошный пояс и драгоценное ожерелье.
— Терпеть не могу мрачные развалины, в которых предпочитает вести совещания Кайнон, — заявила она. — Здесь гораздо лучше. Так как считаешь, здесь могла жить королева?
