— Да уж, мы на него насмотрелись, — сказала Мина, — сначала нужно привыкнуть к такому освещению, а потом, отвыкать от него. Когда выходишь на свет после долгого пребывания в тоннелях, чувство, что попал в другой мир!
— Он ещё и регенерирующими свойствами обладает, — сказал Пётр, — но горький очень. Так его есть практически невозможно. Нужно делать смесь. Спаса два раза им выхаживали. Так что, имейте ввиду. Штука отличная, если уметь с ней обращаться.
— Запомним, — сказал Марк, которого эта тема заинтересовала.
— Зябко тут, — поежившись, сказала наёмница Фила, — чем дальше, тем холоднее становится. Боюсь, что наши костюмы для такой атмосферы плохо подходят, — она невесело усмехнулась.
— Ой, всё-таки зря мы туда идём, — сказал парень из наёмников.
— Ну хватит! — оборвал его Марк, — мы решили проверить тоннель, все согласились. Вы что, холода испугались? Я вас просто не узнаю!
— Даже голова без волос с непривычки мёрзнет, — сказала Фила.
— А ты её ладошками растирай, — сказала Марго, — хватит нюни распускать. Чем дольше стоим, тем больше сомневаемся. Пора топать ножками!
— Топать по рельсам тоже гораздо холоднее, чем на улице, — сказала Фила, — а рядом с ними камни острые. Даже шпалы ими засыпаны.
Это была действительно проблема для всех. Шли они босиком, и если снаружи можно было выбирать, где именно идти вдоль железки, то внутри варианта осталось только два. Либо по камням, действительно очень острым, либо по рельсам, которые были очень холодными. И если поначалу все не обращали на это внимания, то теперь уже начали мучиться. Все, без исключения. Долго шлёпать босыми ногами по ледяным железкам было тяжело.
Они давно уже шли двумя вереницами, половина по одному рельсу, половина по второму.
— Фила, ты можешь остаться тут, я не шучу, — довольно жёстко сказала Марго, — подождёшь, пока мы пойдём назад. Оставайся!
— Ну, уж нет, — помотала головой Фила, — одна я тут не останусь! Я с вами, ребята!
— Тогда не ной! — резко сказал Марго, и зашагала дальше по рельсу.
Вскоре они дошагали до развилки. Тоннель разделялся на два. Рельсы шли в оба рукава. На развилке была стрелка.
Тут уже понемногу начинал расти грибок и освещение, хоть и скудное, но было. Они остановились в нерешительности, не зная, куда пойти.
— Давайте разделимся? — предложил Марк.
— Плохая идея, — покачала головой Пётр, — лучше держаться всем вместе. К тому же, если одна группа что-то найдёт, она всё равно не сможет сообщить второй — связи-то нет!
— Тихо! — сказала Мина, — вы это слышите?
— Что именно? — спросила Фила.
— Я тоже слышу! — сказал Пётр.
Они все медленно повернулись в ту сторону, откуда пришли. Сначала ничего видно не было, но потом там показались какие-то тени, как будто туман наползал.
— Бежим! — закричала Марго, и первая бросилась в левый тоннель.
Мина стояла и смотрела на то, что к ним приближается. Теперь шум был слышен громче, как будто дождь барабанил по какой-то глухой поверхности. И тут Мина различила что это. Это были птицы. Много птиц, которые, заполняя собой весь тоннель, неслись прямо на них. И то, что показалось шумом дождя, было ударами крыльев.
Птиц было так много, что они заполняли всё пространство тоннеля, от земли до верхних сводов. На Мину накатила волна ужаса, потому что птицы двигались на них стеной. Она была смелой девушкой, но с этой угрозой она не знала что делать. Это было очень страшно. Она запаниковала и, повернувшись, кинулась вглубь тоннеля.
Но она побежала в правый, хотя все рванули в левый. Это увидел только Эрик и в последний момент свернул и побежал за ней.
Мина неслась не чувствуя ног и острых камней, на которые наступала. Она бы закричала, но онемела от ужаса. Почему её так напугали птицы, она не смогла бы объяснить ни сейчас, ни потом.
Эрик бежал по рельсу, поэтому у него получалось двигаться быстрее. Он почти догнал Мину, когда их настигли птицы. Он слышал их приближение, но когда они оказались рядом, он это ещё и почувствовал. Острые колющие удары обожгли его спину. Повинуясь инстинкту, он прыгнул вперёд, сбил Мину с ног, они упали и он накрыл её сверху своим телом. Острые обжигающие удары продолжались, вместе с оглушающим хлопаньем крыльев.
Что было странно, птицы не издавали никаких звуков, кроме тех, что производили своим скученным полётом. Они не кричали. Совсем. Как будто все они были лишены голоса.
Они летели над ними, казалось, целую вечность. Наконец, хлопанье крыльев стихло вдалеке.
— Камни искололи мне всё тело. Я боюсь даже представить, что там увижу, когда встану. Я, наверняка, вся ободралась! — сказала Мина после небольшой паузы.
Эрик ничего не ответил.
— Не мог бы ты встать с меня, — слегка раздражённо сказала Мина, — а то я чувствую то, чего чувствовать не должна.
Эрик зашевелился и начал тихонько подниматься.
— Извини… — пробормотал он.
Эрик встал и, пошатываясь, пошёл обратно к развилке.
— Господи! — пробормотала Мина, прижав ладонь ко рту, — ты же меня спас!
— Да? — Эрик удивлённо к ней повернулся, слегка расширив глаза, после чего начал валиться.
Мина его в последний момент успела подхватить, чтобы он не ударился при падении слишком сильно. Но в этот момент он был уже без сознания.
Она услышала шлёпанье босых ног и, подняв глаза, увидела, что к ним по рельсам бегут все остальные.
Когда птицы пролетели, оставшаяся группа поняла, что с ними не все. Они вернулись тут же к развилке. Оттуда увидели, что с ребятами что-то не так. Увидели, как Эрик упал, и бросились на помощь.
Вся спина Эрика была похожа на кровавое месиво. Именно увидев это, Мина поняла, что он её спас. Иначе её ждала бы та же участь.
— Что произошло? — спросил Марк, который добежал до них первым.
— Это птицы! Эрик накрыл меня собой, а его они изранили, — еле сдерживая слезы, сказала Мина.
— Аккуратно берём его и уносим отсюда, — сказал Пётр, — птицы могут полететь назад.
— Ты думаешь? — удивилась Марго.
— Я не знаю, — сказал Пётр, — но я знаю, что они там. И они могут вернуться. Нужно перейти в соседний тоннель.
— Думаешь, там безопасно? — спросил Марк.
— Нет, но птицы улетели не туда, это единственное, что мы знаем, — сказал Пётр.
Спорить никто не стал. Ребята аккуратно подняли Эрика на руки, лицом в низ, потому что только так можно было не тревожить его спину.
Когда они ушли за развилку, Марго спросила:
— Петь, так что ты там говорил насчёт лечебных свойств этого грибка? — она кивнула на свод тоннеля.
— Я говорил, что он обладает регенерирующими свойствами. Но, насколько я знаю, его употребляют внутрь. И не просто так, а с чем-то смешивают, иначе рвотный рефлекс не удержать, — сказал Пётр и почесал в затылке. Подробности он никак вспомнить не мог.
— Нам это не очень подходит, — сказала Марго, — а что если попробовать его сверху на раны положить, как думаешь, сработает?
— Попробовать можно, тем более, что вариантов всё равно нет. Парнишке сильно досталось. Нужно что-то предпринять. Что грибок лечит, мы знаем. Просто попробуем местное применение, — сказал Пётр.
— Ребят, нарвите этой штуки. Сможете? — сказала Марго своим.
Те не заставили себя просить дважды. Одни залезли на плечи друг другу, другие взяли палки и начали сковыривать грибок ими. Довольно быстро они натаскали приличную кучку. Но в результате их деятельности в этой части тоннеля стало более сумрачно.
Марго взяла лечебные процедуры на себя. Она брала грибок, растирала его в руках и этой кашицей посыпала сверху раны Эрика. Делать она это старалась как можно бережнее и аккуратнее.
Эрик во сне иногда вздрагивал и стонал.
— Вот я идиот! — сказал вдруг Марк, выбрал под ногами самый острый из попавшихся камней и чиркнул себе по предплечью, оставив глубокую царапину.
— Что ты делаешь? — испуганно спросила Мина.
— Мы сразу новое средство на раненом пробуем. Нужно было сначала на здоровых протестировать, а то, как бы нам его не добить, — сказал Марк.
