топором. Безостановочно ревели вокс-динамики, оповещая хозяев о тревоге, но сейчас они казались бесполезными. Кархародоны проникли внутрь, застали врага врасплох и не собирались дать ему ни единого шанса.
Небольшая заминка случилась на т-образном перекрестке. Шарру отправил Вторую Косу направо, а сам продолжил движение налево, туда, где по сообщению Борея находился центральный пост и очаг основного сопротивления.
Коридоры, казарма, небольшие залы, склады и проходы мелькали один за другим. Стосковавшийся по битве Шарру проламывал собственным телом любой возможный намек на сопротивление и вместе с Бореем и Дотором рвался дальше, доверяя Первой Косе зачищать тыл.
– Засада, впереди и сверху, пятеро Астартес, – доложил Борей.
– Ясно, наконец-то, – Шарру не стал скрывать свирепой радости.
Коридор повернул под прямым углом и закончился, приведя к главному залу. Богомолы оказались хороши, они и сейчас себе не изменили, устроив ловушку.
Стены взорвались чередой короткий взрывов. Не будь здесь кодиция, который резко дернул его назад, Шарру разорвало бы на куски. А так заряды взорвались, не причинив никому вреда. Не успел стихнуть грохот и рассеяться пыль, а капитан уже шагнул в зал. Сверху на него сразу же рухнули пять Астартес. У них не было прыжковых ранцев, они хотели смять атакующих лишь за счет неожиданности и грубой силы.
Шарру бросился вперед и перекатился через плечо, отбивая Жнецом вражеский выпад. Еще один удар пришелся по ранцу, пока он поднимался. Только сейчас капитан разглядел врагов, их зелено-золотые доспехи и наплечники, украшенные головой богомола с красными глазами и черными жвалами.
Богомолы сражались молча, Кархародоны так же не страдали избытком красноречия. Шарру отбил очередной выпад, а затем ушел вбок и врезался Жнецом в горло врага, прорубая горжет и черный панцирь под ним. Кровь залила ему визоры, и он наконец-то почувствовал упоение.
«Осторожней, черная слепота стоит за твоим плечом», – напомнил капитан сам себе. Продолжая парировать и наступать, он зафиксировал, как Дотор сражается с Богомолом, вооруженным мечом и щитом. Фигура Борея временами пропадала из поля зрения, кодиций вновь воспользовался варп-скоростью. Первый напавший на него Астартес оказался вооружен внушительным силовым молотом. Воин лишь начинал мощный замах, а библиарий уже откинул его метров на десять, с хрустом впечатав в стену. Отпрянув от взмаха силовых когтей второго Богомола, он поднял посох. Неприятель дернулся и замер в нелепой позе, напоминая насекомого, попавшего в смолу.
– За Императора! – плененный Богомол заревел, напряг все силы и задергался, пытаясь освободиться. У него начало получаться. Незримые путы держали крепко, не нанося особого ущерба, но сейчас они начали поддаваться.
Шарру тем временем позволил своему противнику нанести несколько ударов, оценивая тактику и технику Богомола. Вероятно, тот мог с полной уверенность считать себя умелым бойцом, но против Первого Жнеца его мастерство ничего не значило. Шарру отрубил ему руку, затем ногу и лишь после прикончил.
Резко обернувшись, капитан принялся выискивать новые цели. Их здесь не оказалось. Дотор прикончил доставшегося ему противника и сейчас ощупывал свой разрубленный шлем. Похоже, один из выпадов пришелся в голову, но надежный керамит выдержал и спас ветерану жизнь. Два вражеских Астартес все еще оставались в строю, воин с молотом и второй с силовыми когтями. А еще здесь было около трех десятком простых смертных, в основном операторов из числа обслуги когитаторов, постов авгуров и различных датчиков. Они переглядывались и неуверенно поднимали оружие, ошеломленные с какой легкостью пали пятеро воинов, которых до сего дня они считали полубогами.
– Всем стоять! – голос Борея прокатился по залу. Смертные и так не горели желанием умирать после того, как их повелители оказались повержены, теперь же они с немалой надеждой начали бросать оружие и опускаться на колени, надеясь сохранить жизнь. – Нет, Дотор, Богомолы нужны нам живыми!
Кодиций обращался к ударному командиру и ветеранам Первой Косы, намеревающихся добить Астартес и всех смертных. Кархародоны впервые позволили себе проявление недовольство и заворчали, приходя в ярость от того, что их лишают законной добычи.
– Всем оставаться на местах! – приказал Шарру, пытаясь успокоиться. Ему хотелось продолжить, пусть и не на долго, резню, но библиарий был в чем-то прав. Им не помешают пленные и те сведения, что можно извлечь из их разумов. Особой радости их смерти все равно не доставят.
– Что с неприятелем? – Бейл подошел к Борею. Кодиций заставил Богомола опуститься на пол и зафиксировал его с помощью псайкерских сил, несмотря на попытки вырваться. Второй противник, судя по всему, настолько сильно ударился о стену, что сейчас сражаться не мог.
Недовольные ветераны быстро разоружили двух Астартес и принялись осматривать зал. Смертные союзники Богомолов выглядели подавленными, удрученными и не думали о дальнейшем сопротивлении.
– База-14 практически зачищена. Вторая Коса добивает последних сопротивляющихся. Богомолов здесь больше нет, их и было пятеро.
– Жаль… – Бейл взмахнул топором, смахивая куски мяса и кровь.
Через час, когда двух Богомолов и смертных переправили на «Белую пасть» и закончили обследование Базы-14, Шарру приказал воинам грузиться на челноки и остался вдвоем с Бореем.
– Что это было, кодиций? – спросил он, не в силах до конца унять раздражение. Сохранив пленным жизнь, друг был по-своему прав. С другой стороны, Кархародоны ничего бы не потеряли, вырезав здесь всех, тем более, подобное укладывалось в их доктрину. В глубине души он понимал, что на самом деле вызвало его гнев – сам факт того, что кодиций указал ветеранам, что надо делать, что он все сильнее менял роту, тем самым принижая статус самого капитана.
– Я понимаю твой гнев и прошу прощение за нарушение субординации, – Борей снял шлем и заговорил совершенно спокойно. – Ты позволишь объяснить мою мотивацию?
– Объясняй, – проворчал Шарру. После официального извинения его раздражение практически полностью затихло. Если того требовала обстановка, капитан мог преследовать врага сотню световых лет, но он не был по-настоящему маниакально мстительным. Тем более, Кархародоны извинялись редко, в исключительных случаях. Они делали, а затем с немалым фатализмом принимали последствия своих действий. Так что извинение из уст одного из своих, тем более кодиция, звучало весомо.
– Я не в восторге от того, что мы режем воинов Империума. Они верные слуги Трона и погибают лишь потому, что Тиран Гурон пошел против Терры. Это ресурс, ценный ресурс. Те миллиарды жизней, что погибнут во время нынешней войны, могли бы помочь Человечеству в ином месте, против настоящих врагов. Понимаешь
