— Чтобы увидеть главного жреца необязательно ехать в столицу, — вставил старый валвилец с седой редкой бородой.
Судя по длинной одежде, чуть загнутым носкам башмаков и смешному остроконечному колпаку, он являлся волшебником. Эта каста держалась несколько обособленно — в отличие от жрецов, чародеи предпочитали тишину и уединение.
— Каким образом? — спросил Конан.
— Пойдем со мной, — махнул рукой альв.
Киммериец взглянул на вождя. Ролин утвердительно кивнул. Северянину ничего не оставалось, как последовать за старцем. Валвилец ни разу не обернулся и больше не проронил ни слова. Преодолев около четверти лиги, волшебник остановился возле огромного ветвистого дуба.
— То, что нужно, — сказал чародей.
Он сел на землю и начал бубнить непонятные варвару заклинания. В воздухе запахло неестественной свежестью, кора дерева засветилась, на листьях дерева то и дело вспыхивали маленькие зеленые огоньки. Чудеса!
Сквозь плотную пелену, окутавшую дуб, варвар увидел очертания города. Ошибиться было невозможно — это Глэтарот. Спустя мгновение перед Конаном предстал главный жрец Валвила. За прошедшие два года он заметно постарел. Спина была сгорблена, на лице появились многочисленные морщины, руки опирались на резной посох.
Подняв голову, Менхол устало произнес:
— Рад тебя видеть, Инол. Надеюсь, новости будут радостные?
— Нет, — честно ответил волшебник. — Только что гномы захватили Марилен. Они словно обезумели! Мы спаслись только чудом. Много хороших воинов погибло.
— Печально, — вымолвил жрец, — двигайтесь к столице. Здесь уже собралось полтора десятка племен, лишившихся своих земель.
— Ролин так и поступит, — кивнул головой чародей. — Но есть еще одно известие. У нас появился странный гость. Скажу сразу, он очень помог барадам…
Не дожидаясь представления, киммериец подошел к старику.
— Конан! — выдохнул Менхол.
Валвилец прекрасно запомнил наемника, хотя и видел его один раз. Память на лица и имена у альвов была превосходна. Разобраться в эмоциях жреца северянину не удалось, однако радости Конан точно не замечал. Пауза несколько затянулась. Нарушил ее Менхол.
— Ты снова появился? И появился именно тогда, когда королева Фессалии находится на краю гибели? Это многое объясняет. Но теперь у нее нет союзников. Я не раскаиваюсь, что тогда помог вам. Магинцы — главная опасность для Волании, но сейчас их уже никто не остановит. Мы все обречены, — грустно проговорил валвилец.
— Неужели Селена вам не помогла? — удивленно спросил варвар.
— Мне не в чем обвинить королеву, — сказал альв. — Она прислала на помощь отряд своих воинов, но их было слишком мало. Гараны не поддержали правительницу страны. И вот результат… Валвил вскоре будет уничтожен бафирцами и гномами Аериса, Трунсом осажден гатвэйцами, Хусорт — Ксатлином и Валеном, Корнистон — данвилцами и магинцами. Луны через две-три война закончится полной победой Магины. Это конец…
— Ну, уж нет! — гневно прорычал Конан. — Я не привык сдаваться! Дайте мне тысячу лучников, и мы расправимся с кем угодно!
— Ты не понял, — возразил главный жрец. — Племена альвов разбиты, города сожжены, наши воины с трудом сдерживают врагов на подходах к столице.
— Проклятие! — воскликнул киммериец. — Из любой ситуации должен быть выход!
— Если бы гномы стали прежними… — неуверенно заметил Менхол.
— А что с ними случилось? — уточнил киммериец.
— Разве ты не видел? — произнес валвилец. — Разговорчивые, ироничные, жизнерадостные, трудолюбивые существа превратились в страшных, безжалостных убийц.
— Да я не слышал от гномов ни звука! — припомнив, вымолвил варвар.
— То-то и оно, — покачал головой альв. — А их глаза? Без колдовства здесь не обошлось. Но кто обладает столь сильной магией? Подчинить целый народ при помощи магии непросто. Мы теряемся в догадках. Судя по всему, Аерис лишь марионетка в могущественных, злых руках.
Именно в этот момент Конан вспомнил последние слова Рата. Волшебник говорил о некоем острове. Именно на нем киммериец должен узнать нечто очень важное. Название? Вспомнить его было непросто. Удивительно, как в памяти северянина вообще отложилась та беседа. Проведя ладонью по лицу, варвар задумчиво сказал:
— Есть здесь поблизости озера?
— Да, — непонимающе ответил жрец, — их три: Унио, Шорио, и Онлио.
— Точно! — воскликнул Конан. — Мне надо побывать на последнем озере! Там должны быть острова…
— Они есть, но добраться туда непросто. Онлио — самое закатное озеро на материке. Большая его часть граничит с Торгрийскими горами, целиком принадлежащими гномам. Раньше на Полудне проходила граница Валвила. Теперь и эти владения альвов захвачены, — грустно проговорил Менхол.
— Ерунда! — махнул рукой киммериец. — Была бы хорошая лодка…
Альв настороженно посмотрел на северянина. Решительность и уверенность человека настораживала главного жреца.
— Хорошо мы поможем тебе, — сказал Менхол. — В конце концов, жертва невелика. Но при одном условии: сначала ты привезешь в Валвил маленького ребенка из лесов Трунсома. Это очень важно и для нас, и для Фессалии. Ему угрожает смертельная опасность.
— Согласен, — не раздумывая, произнес варвар.
— Учти, там много гатвэйцев, — предупредил альв.
— Я умею убивать людей, — бесстрастно заметил Конан.
— Тем лучше, — проговорил жрец. — Отправляйся немедленно. Ролин не откажет тебе в проводниках. К исходу вторых суток достигнете Миссини.
— Но кого мне искать? — спросил киммериец.
— Ты все узнаешь от наших разведчиков в Трунсоме, — сказал Менхол, делая легкий кивок головой Инолу.
В тот же миг изображение начало тускнеть и терять очертания, зеленоватая пелена быстро рассеивалась. Вскоре видение окончательно исчезло, и дуб вновь стал обычным деревом. Удивительное волшебство!
Чародей с трудом поднялся на ноги и слабо улыбнулся.
— Поспеши, — пробормотал валвилец, — обо мне не беспокойся. Гномы сейчас разрушают Марилен и в следующее наступление двинутся только через несколько дней.
— Ничего не понимаю, — выдохнул варвар. — Вы обладаете столь мощным колдовством, однако не применяете его против врагов. С такой силой…
— Мы стараемся не использовать боевую магию, — пояснил альв. — Она иссушает душу, делает ее черствой, алчной, завистливой. Власть — страшное оружие. И часто неуправляемое. Но скоро наступит момент, когда у жрецов не останется выбора. Тогда леса Валвила содрогнуться от ужаса. Уцелеют немногие…
Подобный способ ведения войны вполне устраивал Конана, и щепетильность союзников его удивляла, поскольку для достижения победы хороши любые средства. Киммериец не привык церемониться с противником — лишь мертвый враг не причиняет вреда!
