Ну что ж, я был не против: ведь я хотел этого с самого начала.
По верёвочной лестнице начали спускаться три небольшие фигурки в жёлтых балахонах. Я продолжал сидеть на своём льве. Приближаться к ним не хотелось: можно нарваться на выстрел или ещё какую-нибудь подлость. Пускай лучше они ко мне ножками топают, заодно меньше гонору останется: пока будут идти, вдоволь налюбуются на своих мёртвых воинов, утыканных сосульками.
Три фигурки торопливо шагали ко мне. Я, не теряя времени, призвал Книгу и зарядил Активатор новой порцией заклинаний: добавил чёрный сполох, волну хаоса и лавовый пояс. Вряд ли схватка продолжится, но лучше быть наготове. Заодно я присматривал за шевелением на шаурагах: мало ли что ещё могут придумать эти вояки… Хотя произошедшая схватка изрядно меня удивила. Не ожидал такой смелости и воинственности от сэкхеев. Конечно, пара погибших караванов — это немало, и торгаши, видимо, решили, что повторят их судьбу, но могли бы для начала устроить переговоры. А тут без разговоров сразу в бой! Да и охрана оказалась хороша: прорвавшись сквозь первое заклинание и потеряв почти две трети воинов, они не попытались спастись, повернув назад, а продолжили атаку. Кстати, и ребята на спине у шаурага тоже собирались драться, если, конечно, я правильно понял назначение той штуки. Они не были похожи на обычных наемников, которые сопровождают караваны. Те всё-таки ценят собственные жизни дороже денег и не столь отважны.
Сэкхеи приблизились, и теперь их можно было хорошо разглядеть. Маленькие, толстенькие, коротконогие — пожалуй, это лучшее описание, которое подходит для них. Бочкообразные тела с короткими ножками и непропорционально длинными руками. Я не знал, как выглядят остальные жители этого мира. Может, все они такие, а может, только сэкхеи выглядят так из-за того, что всю жизнь путешествуют на своих шаурагах. А что, вполне возможно.
Так я размышлял, глядя, как оранжевые колобки с трудом шлёпают ко мне, переставляя свои короткие ножки по чёрному песку. Было видно, что они не привыкли долго ходить пешком. Ну да, на ящерах особо не разгуляешься, а вот руки такой длины как раз и пригодятся, чтобы по всяким верёвкам лазить. У меня даже мелькнула мысль проверить свою догадку и сравнить мёртвых солдат с торговцами, которые двигались мне навстречу, но потом я её отбросил: ни к чему. Не все ли мне равно, каков естественный облик у жителей этого мирка, — ведь через пару часов я покину его…
Наконец, устав ждать, пока несчастные торговцы притопают ко мне, я послал своего льва навстречу. Не доезжая до них десяти метров, остановил зверя: пусть лучше между нами будет расстояние. Нацепив браслет-переводчик на руку, крикнул торгашам:
— Стойте! Дальше ни шагу!
Браслет издал резкий звук, от которого у меня чуть не заложило уши. Один из торговцев послушно остановился, а другой, шедший впереди, начал визгливо верещать:
— Ты, дерзкий! Как ты осмелился напасть на караван, везущий дары Пожирателю звёзд, Похитителю времени и света, многоликому Текалокаталю, чьи щупальца охватывают Вселенную, от чьего имени в ужасе содрогаются боги…
Бла-бла-бла!.. Чем длиннее титулы бога, тем, как правило, он бесполезнее. Настоящая сила не нуждается в длинных именах. Но пора расставить точки. Я был не в настроении, чтобы слушать трепотню жреца про силу и мощь его бога и про то, что он со мной сделает.
Чёрный сполох ударил в жреца, и тот с пронзительным воем упал на песок, пытаясь содрать с себя загоревшуюся одежду. Он выл, крутясь по земле, а его плоть отваливалась от костей вместе с одеждой. Правда, выл недолго: заклинание быстро сделало своё дело, оставив чистый беленький скелет лежать на чёрном песочке. Двое оставшихся торговцев с ужасом смотрели то на меня, то на белые косточки.
Ткнув Активатором в того, что стоял справа, я приказал ему подойти поближе. На его груди болтался небольшой медальон: маленькая цветная пластинка, покрытая какими-то рисунками и значками. Насколько я помнил, такую носил патриарх торгового клана, с которым вел дела тот умерший торговец. Сэкхей опасливо сделал несколько шагов, осторожно обойдя кости жреца, лежавшие на песке.
— Чего ты хочешь, Великий? Если дети песка и ветра что-то в силах сделать для тебя, это будет исполнено. Молю тебя об одном: оставь нам наши жизни и не тронь шаурагов, ибо без них наше племя погибнет.
Закончив говорить, он замолчал, склонив голову и дожидаясь моих слов.
Вот это уже более правильное начало разговора. А то вздумали грозить мне гневом своих богов! Сила Владыки Хаоса защитит меня от кого угодно, и бояться мне надо только его немилости.
— Отвечай мне коротко и ясно. Если солжёшь, будешь наказан. За каждый лживый ответ я убью одного шаурага. Я знаю, что ты их ценишь дороже своей жизни и жизней твоих детей. Ты меня понял?
— Да, господин, клянусь, ваши уши не осквернит ложь!
— Кто вы и как здесь оказались? Почему караван возглавлял жрец и почему так много было охраны?
— Господин! Имя нам сэкхеи. Мой клан зовут Сульман Хатрун, Песнь ветра. Многие годы мы странствуем по Саладурану от забытых оазисов к мёртвым городам, от кристаллических шахт, что ведут к сердцу мира, к подземным кузницам неугасающего пламени. В этот раз мы были наняты жрецами Текалокаталя. Раз в пять лет они отправляют караван, который собирает дань для их прожорливого повелителя, чьи щупальца…
— Короче! — потребовал я. Слушать очередное перечисление имен звёздного осьминога не хотелось. Что это за бог, который не смог защитить своего жреца? Если бы и вправду он был так велик и ужасен, то прислал бы своих аватаров или слуг, и я бы сам вприпрыжку удирал из этого мира. А так — вон его жрец валяется на песочке, и ничего, всё нормально, никто не торопится меня убивать.
— В этом месте проходит самый короткий путь к Семи городам, пирамиды которых высятся до самых облаков. Я говорил жрецу, что лучше объехать это место стороной, что здесь уже пропадали караваны, а потом находили лишь кости шаурагов, но он меня не послушал. Говорил, что сила его бога защитит нас и мне нечего бояться, а вот две недели задержки в пути сильно расстроят Неумолимого и его верховного жреца.
— Воины, что меня атаковали, это были наемники или воины храма?
— Это охрана достопочтенного жреца, — кивнул он на белевшие кости. — Вера слабеет, и многие города присылают всё меньше даров для Вечноголодного. Воины напоминают о долге смертных перед богом.
Теперь понятно, почему у каравана столь мощная охрана. Наверняка жрецы везли немало ценного для своего божка, заодно выбивая подношения для храма. Что ж, всё это здорово, но меня интересовало немного другое и гораздо более важное.
— Что именно везут жрецы? Какие подношения они собрали для своего храма? — Видя явные колебания главного торговца, я потребовал: — Отвечай, или я сам это узнаю, убивая ваши ходячие дома!
— Я не знаю, о господин! Все записи вёл главный жрец, отвечавший за сбор дани. Моё дело было лишь везти их туда, куда мне скажут.
— Где эти записи?
Торговец молча кивнул на костяшки, валяющиеся на земле.
Сплюнув, я спрыгнул со льва и подошёл к костям. Носком ботинка стал в них копаться и разглядел толстую связку пластин, которыми, как поясом, обернулся толстенький жрец. Под одеждой не увидишь, но после воздействия сполоха они никуда не делись. Пламя пожрало всё живое и даже то, что было когда-то живым, но не тронуло металл. Нагнувшись, я поднял связку с земли. Тонкие пластинки из лёгкого металла покрывали закорючки, которые я, разумеется, не мог прочесть.
— Это они? — спросил я торговца.
— Да, господин.
— Тогда лови и читай, что там написано!
— Восемнадцатого дайниса мы прибыли в Кир-Укум и собрали дань для храма: девять больших кувшинов фасарита…
— Фасарит — это что? — перебил его я.
— Масло, о господин, которым обрабатывают кожу ездовых ящеров, чтобы не пересыхала на солнце.
— Дальше!
— И шестьдесят рулонов дайхи…
— А это что?
