Один из немногих, — хмурится девушка.
— Да, я заметил. Все были…
— В экстазе. Каждый раз, когда из храма выносят частицу Арканума, происходит такое. Народ насыщается благодатью и не видит того, что происходит вокруг. Вообще.
— Хм… — кашлянув, я всё же задаю назревший вопрос. — А ты? Ты ведь не… Прости, если я говорю лишнее, или обижаю тебя — но ведь ты не впала в такое состояние?
— Да, — потупив глаза, отвечает девушка. Она начинает теребить лежащее на столе полотенце и избегает смотреть мне в глаза. — Я не… Я не настолько преисполнена веры, как другие. И многим здесь это не понравилось бы… На поклонение меня заставил пойти муж… Он… Религиозен. Истово, и безоглядно. И если он узнает, что я не слилась в общем движении… Будет недоволен.
— Что значит «не настолько преисполнена»?
— Ну как же? — девушка всё же поднимает на меня зелёные глаза и удивлённо хлопает ими. — Постигая мудрость Творца и его детей, мы погружаемся в осознание их величия. Те, кто уделяет этому достаточно времени, те, у кого есть сильное желание постичь мудрость Вечных — тот оказывается лучше восприимчив к их наследию. И оно может открыть таким людям многое…
— А ты?
— А я… Простите, Рой, мне стыдно об этом говорить… Но вы спасли меня, и я не имею права молчать… Я поклоняюсь богам, но моя жизнь посвящена тому, чтобы выживать. Чтобы было что носить, чтобы было что есть, чтобы было где спать. Это всё, что занимает мои мысли, а поклонение… Для него остаётся не так много времени. Вот мой муж — он другой.
— Он что, целыми днями молится?
— Не целыми, но… Да, он погружён в поклонение Творцу. Несколько раз в день ходит в храмы, участвует в подношениях и обрядах, медитирует дома, пытаясь услышать отзвуки Его голоса…
— А ты в это время работаешь? — хмурюсь я. Мне не особо нравится то, что я слышу.
— Да.
— Не мне вас судить, но… Не должно ли быть наоборот? Не должен ли мужчина делать всё, чтобы его женщина жила ни в чём не нуждаясь?
— Сразу видно, что вы издалека, Рой, — мягко улыбается девушка. — Мы исповедуем свободу выбора. Здесь, в Тиал’Лире, да и во всём Свободном Анклаве, люди не подвержены старым предрассудкам. Да, иногда мне бывает тяжело, но… Я понимаю, почему мой муж так сильно хочет, чтобы Творец его услышал.
— И почему же, если позволишь спросить?
— Он хочет дитя, — поджав губы отвечает рыжая. — Ребёнка, которого сможет воспитать. Но пока у нас не… Не…
— Прости, что заговорил об этом, Эйса, — увидев смущение на лице девушки, тушуюсь. — Не хотел поднимать неловкую тему.
Нам приносят еду — похлёбку из крупы с горячими и острыми овощами, два огромных листа, фаршированных мясом и соусом, горячие лепёшки и кувшин прохладного мятного напитка. Еда простая, но очень вкусная, а уж мне после долгой дороги и той дряни, что довелось во время неё поесть, такая пища и вовсе кажется бесподобной.
— Твой муж не потеряет тебя? — спрашиваю я, когда мы заканчиваем трапезу. — Не хотелось бы лишних проблем.
— Нет, Рой, не потеряет, — улыбается девушка. — Он будет участвовать в дальнейшем праздновании и надеяться, что в этот раз ему удастся прикоснуться к частице Арканума. Он будет просить благословения плодородия для нас с ним…
— А эта реликвия… Это ведь частица доспеха Творца, верно? Неужели она способна на такое?
— О да! Останки Арканума могут многое! Почти всё! Именно поэтому им поклоняются! Там, откуда вы родом, разве не так? Разве там нет Осколков?
— Я издалека, Эйса, из дремучего края, где люди думают лишь о том, как себя прокормить, и где нет никаких священных реликвий. Для многих живущих там, Осколки — это всего лишь легенды, — нахожусь с ответом я.
— Но… Но как же?! — искренне удивляется рыжая. — Ведь каждый Анклав поклоняется Творцу и его детям, хоть и по своему!
— Всё так, но я из дальних земель, которые лежат за пределами Анклавов, — надеясь, что не спорол чушь, выкручиваюсь я. — Потому я и прибыл сюда — чтобы постичь величие Творца и его детей. Чтобы приобщиться к вере, стать просветлённым и поклониться тому, кто изгнал Зеал-Тора!
— Значит, кое-что вы всё же знаете, — улыбается девушка.
— Только то, что слышал в детстве. Сказки и легенды. Но лишь на площади впервые я почувствовал силу святой реликвии.
— Это лишь небольшой кусочек доспеха Творца, — важно кивает девушка. — Есть и куда более внушительные и сильные, способные воздействовать не на несколько тысяч человек, а на сотни тысяч! Но для этого нужно быть Велар самого высокого ранга! Простой Сейнорай, или маг, только ставший Велар, сойдёт с ума, завладев такой вещью.
Я представляю, что будет, если собрать несколько таких осколков… А то и весь доспех — и по коже пробегают мурашки. С такой мощью можно заставить весь мир биться в религиозном экстазе!
— А много этих кусочков осталось?
Рыжая кивает.
— В Свободном Анклаве есть около тридцати осколков, насколько я знаю. Один из них вы видели.
— А другие?
— Одни также лежат в храмах, другими пользуются владетели пределов, которыми правят, третьи у самых сильных Велар. Свободный Анклав на то и свободный, что каждый из правителей и Орденов сам решает, как жить и пользоваться данной ему силой.
— И как же тут до сих пор нет междуусобиц?
— Благодаря осколкам, — улыбается Эйса, — В каждом из них — шёпот Творца. И он не позволяет одному Владеющему идти войной на другого.
— Не позволяет? И Владеющие так просто слушаются?
— Конечно, — хмурится девушка. — Осколки не даёт Владеющим сражаться в прямом смысле. Если двое или больше таких людей решат использовать частицы Арканума, чтобы сразиться, те не дадут пользоваться Силой никому, на многие мили вокруг себя. И даже сгладят ненависть у простых людей.
— Ясно… А что насчёт других Анклавов?
Во время путешествия в Тиал’Лир я успел почерпнуть немного знаний о местной географии, и примерно представлял, что есть ещё два крупных Анклава.
— В Анклаве Добродетели целиком сохранились поножи, которым ежедневно поклоняются тысячи и тысячи людей. Ими не пользуются,
