— Хрен с тобой. Рубль дам.
— Не пойдет. По рублю за каждый предмет. Два чемодана — два рубля, баул — еще рубль.
— Да ты!!!
— Не хочешь, сам тащи. Или старшекурсников попроси.
Судя по скривившейся физиономии Ячменева, это он уже успел сделать. И, похоже, получить по шее за наглость тоже успел.
— Но ты же про три рубля говорил, а вещей у меня четыре.
— Так ящик тебе по любому самому тащить. Я о него одежду рвать не намерен.
После пяти минут препирательств Петя получил свою трешку, подвесил на спину с помощью специально прихваченного куска веревки баул и с чемоданами в обеих руках бодро зашагал к дверям в здание. Селифан, с трудом приподняв ящик на животе, засеменил следом, но почти сразу отстал.
Следующая их встреча произошла уже почти у входа в казарму.
— Молодец. Уже почти дотащил, — приободрил Петя Селифана, но тот только что-то прошипел в ответ.
— Я твои чемоданы на койку поставил, рядом с бельем, чтобы его не запачкать. В шкаф сам уберешь. И не волнуйся, на входе дежурный сидит, так что ничего не своруют.
Ячменев с шумным выдохом опустил ящик на землю. Одна из пуговиц форменного кителя отлетела в сторону. Петя ее поднял и вернул владельцу, попутно заметив, что эта пуговица была последней.
— Надо будет по дорожке пройтись, остальные поискать, — решил про себя он.
— Какой дежурный? Коридорный? — Пыхтя спросил Селифан.
— По казарме. Сам увидишь, как за дверь войдешь. У него все и выяснишь.
Задерживаться Петя не стал. Что-то ему подсказывало, что богатенький купеческий сын условиями жизни будет сильно недоволен. Вот пусть он свои претензии старшекурснику высказывает. Может, еще раз по шее получит. Забавно бы посмотреть, но ввязываться в чужой конфликт совершенно ни к чему.
Вместо этого он, с видом грибника, не спеша прошел от дверей казармы до ворот. И нашел-таки еще две форменных пуговицы. Скорее всего, с кителя Селифана. Петя их спокойно убрал в карман и собирался расширить район поиска, как у входа на территорию Академии возник шум. Глянув на его источник, Петя срочно повернул в другую сторону.
Опричник с остальными кадетами все-таки добрались до места и теперь стояли около ограды. Рядом с целой горой багажа. Пока кадеты сверяли в списках свои имена, господин Трифонов прошел внутрь. Как он это сделал, можно было только догадываться. Наверное, ему в силу служебного положения амулет-вездеход положен. Спрашивать Петя не стал, а поспешил скрыться за углом здания. Еще раз оказаться в роли грузчика ему не хотелось совершенно. Тем более, что с этих дворян, да еще в присутствии опричника денег за труды точно не получишь. Вот пусть сами и разбираются.
Впрочем, с новоиспеченным кадетом Екатериной Павловой разобралась слонявшаяся у проходной девушка. Она немедленно подозвала нескольких старшекурсников мужского пола, нагрузила их вещами Кати и увела всю толпу за собой. Через ту же дверь, но в другую комнату. А вот кадеты Брюсов и Воронцов оказались предоставлены самими себе. Судя по всему, девушек среди обучающихся мало, и они имеют определенные льготы. Или просто сами пользуются высокой конкуренцией среди юношей за их внимание.
Обойти территорию Академии много времени не заняло. Петя просто специально шел медленно, чтобы опричник и кадеты из Путивля успели обустроиться и успокоиться. Так что глазел по сторонам, читал все таблички и задавал вопросы всем встречным. То есть, конечно, не всем, а тем от кого можно было ожидать благожелательной или хотя бы нейтральной реакции. Благодаря работе в лавке Птахин научился определять таких клиентов на раз.
Вот что удалось выяснить. Правое здание «каре» — место обитания кадетов. Первый курс живет на первом этаже в казармах. По одной для девочек и мальчиков. На том же этаже находятся кухня и столовая. Так что еду первокурсникам предстоит не только есть, но и круглосуточно нюхать.
Два следующих этажа — место обитания кадетов второго и третьего курсов. Всего обучение трехлетнее. И живут старшекурсники гораздо в более комфортных условиях, чем только что поступившие. Впрочем, говорят, что это только на первый семестр так будет. Со второго семестра, говорят, первокурсники будут жить просторнее. Почему такое отношение к новичкам, Петя не знал. То ли к дисциплине приучают, то ли отсев большой. Или и то, и другое вместе. Главное — самому удержаться.
Левое здание — квартиры преподавателей. Все три этажа. Впрочем, на первом есть какие-то комнаты общего назначения, но кадетов туда не пускают.
Центральное здание с фасада — административное. Здесь находятся ректорат и все кафедры. Так же в нем поместились две большие «поточные» аудитории, где читают лекции целому курсу.
Последнее здание (заднее центральное) — различные лаборатории и небольшие комнаты для проведения семинаров.
Площадка внутри «каре» — общие построения. А за зданием Академии — спортплощадка, аптекарско-алхимический огород и сад. Ходить, вроде, всюду можно свободно.
Увиденное Пете, скорее, понравилось. Жить в казарме, конечно, несколько неожиданно. От «храма науки» естественнее ожидать немного другого, чем армейские порядки. Но, наверное, для этого есть какое-нибудь объяснение.
Вернувшись в казарму, застал там уже всех троих путивльцев. На соседних от него койках. Двое через проход, один — Николай Брюсов — рядом. Впрочем, по-другому и быть не могло. Койки заселялись по мере прибытия кадетов без пропусков. Но вот то, что оба дворянина сидели на соседней койке, а не рядом с Ячменевым, было не очень приятным знаком. Или они так сели потому, что его на месте не было?
Сейчас Николай и Александр дружно кривили носы и возмущались запахом, идущим с кухни. Селифан через проход выражал с ними солидарность, но его игнорировали. Кстати, остальные соседи где-то в саду пребывали. Или вообще за пределами Академии в городе.
Петя посмотрел на висящие на стене над дежурным часы. До обеда еще полчаса, которые надо как-то скоротать. Поэтому он ответил, точнее, произнес в пространство, так как никто к нему не обращался:
— Интересно, как кухонные ароматы отражаются на общей сытости? Воду из воздуха, маги могут выделять. А еду? Нас такому заклинанию научат?
Их благородия кадеты задумались и замолчали.
Окончание дня прошло, в общем спокойно. Обед оказался без выбора блюд, и Пете сам вызвался сходить к раздаче, чтобы получить сначала тарелки и хлеб на их стол, потом — поднос с плошками салата из грубо порезанных овощей. Затем — кастрюлю борща с половником, которым и пришлось разливать первое блюдо по тарелкам. Это опять же сделал Петя. Потом сходил за кастрюлей же чего-то вроде макарон по-флотски. Наконец, принес на подносе жестяные кружки с компотом. Неплохо. Особенно, что стол (и порции) были на десять человек, так что добавки он себе не пожалел. Ячменев тоже от него не отставал, а вот трио дворян (Павлова тоже к ним присоединилась) свои порции не доели, но, к счастью, тарелок тоже было десять, так что для второго они воспользовались чистой посудой.
А вот за ужином народа прибавилось, и такой вольницы у них уже не было. Вернулись многие из гулявших за пределами Академии, а также подъехало четверо новичков. Павлова отсела за другой стол к девушкам.
Впрочем, блюдо тоже было только одно — гречневая каша с кусочками сала. Дворяне опять крутили носами, но ели. Стаканы с компотом и сдобные булочки разобрали полностью.
В десять вечера дежурный неожиданно объявил отбой и выключил в казарме свет. Новичков это привело в замешательство, но не Петю. Он единственный разобрал постель заранее, так что в темноте (к счастью, не полной), только выбирался в сортир, находившийся за дверью в дальнем конце казармы.
Утро началось с громогласного рева дежурного «Подъем!». Было шесть утра. Нормальная армейская побудка. Только в отличие от армии дежурный оказался ответственным и предупредил:
— Четверть часа на то, чтобы заправить койки, одеться и привести себя в порядок. Потом — построение на плацу. Опоздавших будут пороть.
