заслонив тусклый свет из кухни, внезапно вспыхнуло маленькое яркое пламя; Гарт со странной смесью страха и восхищения увидел, что оно исходит прямо из пальца мага. С его помощью Шанг зажёг факел, в кронштейне над лестницей, затем жестом погасил огонь на пальце и взял в руки гораздо более яркий факел.
Оглядевшись, Гарт увидел, что находится примерно на середине лестницы из двух дюжин ступеней, высеченных из какого-то тускло-серого камня. С одной стороны ступеней тянулась стена из грубых блоков того же камня, а с другой - чёрные чугунные перила, за которые Гарт и держался. За перилами простирался обширный винный погреб с сырыми каменными стенами по обеим сторонам и замысловатыми древними каменными сводами над головой, границы которого терялись во тьме, не освещаемой факелом; в той части, которая была видна, стояли бесчисленные старые и затянутые паутиной винные стеллажи, некоторые заполненные, некоторые пустые, некоторые частично выбранные.
Свет сместился, и Гарт снова поднял взгляд вверх, чтобы увидеть приближающегося Шанга. Не желая рисковать столкновением, он поспешно спустился по ступеням, опережая мага на несколько шагов, пока они оба не оказались у подножия, где Гарт отступил в сторону и позволил Шангу беспрепятственно пройти к ближайшему стеллажу с бутылками.
Гарт укорял себя за очередное необоснованное предположение: гораздо естественнее было бы, если бы Шанг искал немного вина к сыру, а не отправлялся безоружным в катакомбы.
Словно в подтверждение того, что Оверман действовал поспешно, Шанг громко сказал: - Ах! Идеально! Он вытащил покрытую паутиной бутылку, сквозь мутное стекло которой была видна тёмная жидкость, затем повернулся обратно к лестнице. Гарт остался на месте, пытаясь спланировать свой следующий шаг. Хотя визит Шанга в подвал никак не был связан с криптой, вполне возможно, что где-то среди винных стеллажей можно найти вход; раз уж Гарт уже спустился сюда, не мешало бы проверить. Поэтому пусть маг уходит, нужно осмотреться, а потом уйти самому, если ничего не удастся найти. Только услышав, как щёлкнул навесной замок, он понял, что забыл о нём. Придётся либо ждать, пока маг снова захочет выпить, либо использовать топор, чтобы взломать дверь, когда придёт время уходить. Он чувствовал себя довольно глупо.
Однако, поскольку он ничего не мог с этим поделать, он решил воспользоваться ситуацией и обыскать подвал. К счастью, Шанг не потрудился погасить факел, а просто вставил его обратно в кронштейн, всё ещё горящим. Гарт подумал, не означает ли это, что он скоро вернётся. Предположительно, он вернётся, чтобы пополнить запасы вина на кухне. Поэтому было бы желательно действовать быстро, чтобы вернуть факел в держатель, до того как вернётся Шанг. Гарт решил, что может рассчитывать только на то время, которое потребуется человеку, чтобы выпить небольшую бутылку вина, что не оставляло времени для промедления.
Он поспешно поднялся по ступенькам за факелом. Он обхватил его пальцами и потянул. Он не шелохнулся. Испугавшись, он потянул ещё раз; факел снова остался неподвижным, как стена подвала. Гарт убрал руку, затем вернул её на место и повторил попытку; дерево по-прежнему не двигалось.
Может быть, оно заколдовано? Казалось маловероятным, что маг станет колдовать над факелом в винном погребе. Может быть, его невидимые пальцы оказались не в том месте, и он пытается сдвинуть держатель? Но нет, он отчётливо ощущал грубую текстуру дерева.
В тот момент, когда он изучал свою невидимую руку, его вдруг посетила ужасная мысль: где же его меч? Он нащупал место, где должна быть его рукоять, и ничего не обнаружил; левая рука по-прежнему сжимала Камень слепоты, но правая была пуста с тех пор, как он скатился по лестнице и схватился за перила. Должно быть, он выронил оружие либо на кухне, либо на лестнице: он ничего не увидел. Либо оно было невидимым, либо лежало сейчас на полу кухни как наглядное доказательство его присутствия. Ему пришло в голову, что очень хорошо, что он выронил именно меч, а не Камень, который был его единственным средством вернуть себе видимость. Чтобы не потерять и его, он аккуратно спрятал его в чехол на поясе - довольно непростая задача в условиях невидимости. Освободив обе руки, он снова взялся за факел, тщательно ощупывая его древко в месте соприкосновения с железной скобой.
Никаких защёлок или других препятствий он не обнаружил. Он приложил всю свою силу, которая должна была вырвать всю скобу из креплений, но факел даже не дрогнул. Либо он действительно был заколдован, либо это был побочный эффект его нематериального состояния… скорее всего, последнее. В конце концов, разве могут нематериальные существа поднять факел?
Он снова спустился по лестнице и наугад выбрал бутылку; сдвинуть её с места он не мог, так же как и поднять факел. В тот момент он понял, что даже если найдёт дверь в крипты, то не сможет её открыть. Что ж, решил он, такие подробности лучше оставить на потом. Он не был уверен, что сможет восстановить свою невидимость, после того, как отменит её - если, конечно, сможет отменить, - и не хотел до последнего момента отказываться от своей лучшей защиты от обнаружения.
Он снова задался вопросом, что стало с его мечом: где бы он ни был, он, очевидно, всё ещё оставался невидимым, иначе Шанг вернулся бы за ним, обнаружив его на полу кухни. Ему показалось, что в обычном случае он бы услышал, как он упал; неслышимость, которую давало заклинание, видимо, действовала не только на пользователя, но и на всё остальное. Он попытался крикнуть, но обнаружил, что не слышит себя. Неудивительно, что нападение бандитов было столь неорганизованным; удивительно, что они так хорошо сгруппировались. Несомненно, это результат долгих тренировок. По крайней мере, он всё ещё мог чувствовать; видимо, неосязаемость была не такой уж полной. Тем не менее, она была достаточно полной. Он не мог сдвинуть факел, а значит, не мог и осмотреть с его помощью стены. Он вспомнил о факеле за поясом, и, пощупав, нашёл его; с ним он ещё мог справиться.
Он достал его, снова поднялся по лестнице и поднёс к пламени зажжённого факела. Ничего не произошло, пламя не появилось. Он стал нащупывать смазанный маслом кончик и обжёг пальцы. Он был охвачен огнём. Естественно, пламя было таким же невидимым, как и факел, и отбрасывало невидимый свет.
Гарт поймал себя на том, что жалеет, что не знает имён каких-нибудь подходящих богов, которыми можно поклясться; ненормативная лексика казалась единственным выходом в такой ситуации. Как и большинство людей, он был атеистом или, по
