– И что вы думаете делать дальше, tovarishch? – ехидно поинтересовался сзади полковник Чарльз Роулинсон, когда Шибанов свернул в темный проулок и остановился.
– А что бы вы посоветовали?
Шибанов опустил стекла, потому что салон уже наполнился неприятным запахом, исходящим от Роулинсона – смесью дорогого лосьона и разлагающейся плоти. Сидевшая рядом Мидори тут же высунула голову наружу.
– Сдайтесь, – хрипло сказал полковник. – Мастер оценит вашу находчивость. Думаю, никаких наказаний не последует.
– Нет уж, полковник. Этот вариант я даже не рассматриваю. Как мы можем выбраться из города? Учтите, я по натуре человек добрый, но могу сделать вам очень больно. У меня нет совершенно никаких поводов гуманно к вам относиться.
– Справедливо. Но больно вы мне не сделаете, tovarishch. Вы не знаете, что такое боль. А я… Я – знаю.
Полковник произнес эти слова с горьким сарказмом. Видимо, этот человек был очень серьезно болен, и Ростиславу на миг даже стало его жалко и захотелось отпустить. Но эту крамольную мысль он решительно отмел и сказал:
– Я постараюсь открыть перед вами новые горизонты в области таких познаний. Вы готовы нам помочь?
– У вас в любом случае нет шансов, – пожал плечами Роулинсон. – Это, по сути, крепость. Стены охраняются. «Роллс» – тяжелая машина, но выездные ворота вы ей не пробьете. К тому же по пути вы не раз нарветесь на патрули. Странно, что не нарвались до сих пор, это я спишу на удачное стечение обстоятельств. А если учесть, что уже объявлена тревога…
– Мастер готов пожертвовать вами?
– Мастер готов пожертвовать всеми. Разумеется, он будет недоволен, если вы меня прикончите. Но отпускать вас со мной в качестве заложника не станет, уверяю, tovarishch.
– По-моему, этого вонючку все же надо пристрелить, – со свойственной ей прямотой заметила Мидори. – Пользы от него никакой, а дышать в салоне невозможно.
Роулинсон захихикал – звучало это так, словно кто-то пытается запустить старый заржавленный мотор.
– Девочке не откажешь в рассудительности. Давайте же покончим с этим, tovarishch, а далее вы можете ехать дальше, чтобы убедиться в правдивости моих слов.
– Убирайся, – решительно сказал Шибанов, вылез из-за руля и открыл дверь.
– Что?! – не понял полковник. Атика и Мидори смотрели на Ростислава с явным недоумением.
– Убирайся! – повторил Шибанов, откидывая водительское кресло, потому что у «фантома» было всего две дверцы. Полковник не спеша выбрался из автомобиля, отряхнулся и произнес, склонив плешивую голову набок:
– Неожиданно. Что ж, я постараюсь замолвить за вас словечко.
Сказав так, Роулинсон повернулся и зашагал прочь, постепенно исчезая в темноте.
– Ну и зачем ты это сделал? – разочарованно спросила Атика, выбираясь из машины.
– Хватит с нас бесполезных убийств. Давайте решать, что делать дальше.
– А что решать? Приступ пацифизма у тебя прошел? Тогда рванули дальше! – сердито сказала Мидори.
Шибанов покачал головой:
– Полковник прав, на машине нас быстро засекут. Предлагаю передвигаться пешком, сориентироваться, где крепостная стена, а там уже подумать, как смыться за периметр.
– Получается, Джея-Ти мы бросаем? – уточнила Мидори, нехотя вылезая из салона автомобиля.
– Пока мы ничего не можем сделать… Вернуться назад – значит, добровольно сдаться. Мы ведь даже не знаем, где его держат.
– Хорошо, – сказала Атика и вздохнула. – Бедный Джей… Как-то он там…
– В какую сторону двигаемся? – деловито спросила Мидори.
– В ту же, в какую ехали, – пожал плечами Шибанов.
– О’кей, – Мидори села за руль и лихо начала разворачивать машину. – Надо запутать следы, ждите, я скоро.
«Роллс» пронесся мимо Атики и Шибанова и свернул на дорогу.
Затем несколько часов они плутали, пробираясь по ночным улицам, прячась от патрулей. В самом деле, им повезло – после того, как они бросили автомобиль, им несколько раз попались «хаммеры» с установленными прожекторами, а также несколько пеших групп. Отбиться в случае чего шансов не имелось – один «дезерт игл» с восемью патронами в обойме против автоматических винтовок или пулемета «хаммера» ничего бы не сделал. Однако до руин добраться удалось без осложнений. На пустынных улицах было относительно чисто, как минимум, в той части города, которая казалась населенной: двери крепко заперты, окна первых этажей аккуратно забиты досками. Окна же верхних этажей были плотно занавешены, хотя Мидори пару раз замечала мерцающий огонек за занавесками. Вся компания тут же прижималась к стенам домов и старалась двигаться как можно тише и незаметнее. Ростислав дважды забирался по пожарным лестницам на крыши зданий, чтобы сориентироваться на местности и не кружить по Солт-Лейк-Сити, но толку от этого было мало. К сожалению, никто из троих города не знал. Еще больше осложняла задачу темнота.
Но двигались они, похоже, в правильном направлении. Вскоре дома приобрели гораздо более обветшалый вид, мусора под ногами поприбавилось и продвигаться стало труднее – нет-нет да треснет оглушительно под ногой в темноте какая-нибудь пластмасса. Атика едва не сломала ногу, когда из арки наперерез им с топотом бросилось что-то, неразличимое в темноте. Судя по размерам, это была крупная крыса или кошка. Хотя последнее – вряд ли. Но Атика инстинктивно отшатнулась и попала ногой на корпус разбитого телевизора. Нога с треском провалилась, и если бы Шибанов вовремя не подхватил падающую Атику, то весь поход для них мог бы закончиться плачевно. Атика еле слышно застонала:
– Нога!
Шибанов поднял Атику на руки и огляделся.
– Так, пора слегка передохнуть, – сказал Ростислав и двинулся к ближайшей выбитой двери.
Мидори подобрала с потрескавшегося асфальта старую жестяную банку и запустила внутрь – все тихо. Они осторожно вошли в разрушенное здание.
– С виду бывший ресторанчик, – сказала Атика, как только глаза привыкли к темноте.
Шибанов усадил супругу на какую-то железяку, которая оказалась пивным кегом, и, достав из кармана зажигалку, посветил на ногу Атики.
– Убери сейчас же! – зашипела Мидори, – ты нас спалишь!
– Все-все, – примирительно сказал Ростислав, пряча зажигалку. Надо же было посмотреть – насколько серьезная рана и можем ли мы двигаться дальше. В принципе – можем.
– А что, если пересидеть тут до утра? – деловито предложила Мидори. – Утром появятся жители, мы будем не так заметны среди них… Тогда и разберемся, что к чему.
– Я думаю, здесь тоже не дураки обитают. Патрули будут знать, кого искать. Или думаете, мы не настолько приметная троица?
– Я согласна с Расти, – сказала Атика. – Нас сразу же поймают. Нужно делать что-то прямо сейчас.
