Кроме одной девушки.
«Черт возьми, надеюсь, она в порядке. Где же ты, Кензи? Надеюсь, ты не попала в неприятности из-за меня».
Я полагал, что нам повезло, ведь мы отсутствовали всего неделю. В Небыли время течет иначе, чем в реальном мире. Существуют истории о тех, кто застрял в Фейриленде на год, а вернувшись домой, обнаружил, что прошло сто лет и все, что они знали раньше, изменилось. Потеряв одну неделю, мы довольно легко отделались, пусть всем, кто нас искал, и казалось, будто мы растворились в воздухе. За одним лишь исключением: никто не видел и не слышал ничего о нас с того момента, как мы покинули турнир, и до той ночи, когда мы вернулись домой несколько дней спустя.
Так что по возвращении нам с Кензи пришлось придумать действительно убедительную легенду.
– Ты уверена? – поинтересовался я и посмотрел в шоколадно-карие глаза Кензи, увидев в них свое обеспокоенное отражение. – Эту историю ты хочешь рассказать своему отцу, когда мы вернемся? Что ты решила посетить Нью-Йорк, а я согласился отвезти тебя туда?
Кензи пожала плечами, и лунный свет отразился от ее волос цвета воронова крыла. Огромное пространство Центрального парка позади нее напоминало черно-серебристое лоскутное одеяло, переходящее в мерцающие башни над верхушками деревьев. Своими тонкими руками она обнимала меня за талию, вырисовывая пальцами узоры на пояснице, что несколько отвлекало меня.
– А ты можешь придумать что-то получше?
– Не думаю. – Я вздрогнул, когда ее пальцы скользнули под край рубашки и коснулись моей кожи. Подавив желание вздрогнуть, я попытался сосредоточиться. – Но разве он не разозлится из-за того, что ты уехала, ничего не сказав?
Кензи в моих объятиях печально улыбнулась, не поднимая глаз.
– Он не имеет права злиться, – пробормотала она. – Ему наплевать на все, чем я занимаюсь. Он никогда этим не интересуется. Пока я возвращаюсь домой со всеми пальцами на руках и ногах, он не спрашивает, где я была. А если он что-нибудь скажет, я… отвечу, что перед смертью хотела увидеть Нью-Йорк. Что он сможет возразить на это?
Мой желудок скрутило узлом, но уже по другой причине. Я ничего не ответил, и Кензи взглянула на меня, будто за что-то извинялась.
– А как насчет тебя? – спросила она, склонив голову набок. – Что ты скажешь своей семье, когда мы вернемся?
– Не беспокойся об этом, – ответил я. – Моя семья сталкивалась с подобным и раньше. – «Когда мы потеряли Меган». – Я что-нибудь придумаю.
Кензи замолчала, прикусив губу. Мягкими движениями пальцев она выводила узоры под моей рубашкой, посылая дрожь по моему позвоночнику.
– Итан? – произнесла она наконец странно неуверенным голосом. – Эм… Я же увижу тебя снова, когда мы вернемся в реальный мир?
– Да, – прошептал я, точно зная, что она имеет в виду. Кензи не беспокоилась, что я вдруг исчезну, как один из фейри: она боялась того, что я снова стану злобным, враждебным ослом, который держит всех на расстоянии вытянутой руки. – Я никуда не уйду, обещаю, – сказал я и убрал темную прядь волос с ее глаз. – Я даже могу заниматься обычными вещами. Пригласить тебя на ужин, например, или сводить в кино, если хочешь.
Кензи ухмыльнулась.
– Могу я тогда представлять тебя как своего парня?
Мой живот скрутило, но уже как-то иначе.
– Если ты считаешь, что представлять меня так кому-то – хорошая идея, – сказал я и пожал плечами. – Остается надеяться, что твой отец столь же снисходителен к твоим парням, как и к тому, где ты пропадаешь. Ты говорила, он юрист, верно? – Я поморщился. – Уже представляю, как пройдет наша первая встреча.
Кензи приподнялась на цыпочки, скользнув руками по моей груди к плечам, и прикоснулась своими губами к моим. На мгновение я забыл обо всем; вдохнул воздух и закрыл глаза, чувствуя, как ее мягкие губы ласкают мой рот.
– Позволь мне самой разобраться с отцом, – отстранившись, пробормотала она.
– Принц Итан. – Низкорослый, морщинистый и коренастый фейри с носом, похожим на картошку, подбоченился. Гном был одет в длинный белый халат и отличался тем, что одна из его рук была механической, а вместо пальцев торчали иглы, пинцеты и даже скальпели. – Вы ранены, – заявил он и указал на грубые повязки, наложенные вокруг моей ноги и руки в тех местах, где меня ранила парочка мерзких рыцарей-фейри. Мой рукав и половина штанины были запятнаны кровью. – Железная Королева приказала мне позаботиться о ваших ранах. Потому что, цитирую: «Я не хочу, чтобы мама и Люк сошли с ума, когда он вернется домой». Пожалуйста, присядьте.
Кензи отпустила меня, и, внезапно вспомнив о своих ранах, я с трудом подчинился.
– Можешь зашивать меня сколько угодно, – проворчал я, когда указательный палец гнома превратился в пару крошечных ножниц и он начал разрезать бинты на моей руке. – Они все равно станут волноваться, увидев, что я покрыт кровью. В ближайшем будущем мне явно светит посещение отделения неотложной помощи.
– Не обязательно, – ответил гном и взмахнул своей обычной рукой. Я почувствовал покалывание чар вокруг, а затем кровь на моей рубашке… исчезла. Дырки испарились, разрывы будто зашились сами собой, и моя одежда снова стала выглядеть совершенно нормально. Кензи рядом со мной резко вдохнула, а я вдруг отпрянул, не желая, чтобы на меня накладывали волшебные чары, пусть даже и безобидные.
– Ох, успокойтесь, – сказал гном и схватил меня за руку. – Это всего лишь иллюзия, не более. Она спадет, когда вы снимете одежду, поэтому, прежде чем переодеваться, рекомендую убедиться, что вы одни. Что касается этого, – он дернул за рукав рубашки, – предлагаю ее сжечь.
Возвращаясь домой той ночью, я готовился к допросу. Из-за того, что тринадцать лет назад моя сестра исчезла в Фейриленде, мои родители стали параноиками и чрезмерно опекали меня. Если через пять минут после наступления комендантского часа меня все еще не было дома, мама звонила, чтобы узнать, где я и все ли со мной хорошо. Когда той ночью проскользнул через парадную дверь, я по-прежнему не знал, что собираюсь сказать, но, увидев их, ожидающих меня в гостиной, сразу понял: они все знают.
Похоже, в ту же ночь их посетила Железная Королева, и Меган сказала, что я в безопасности. Что я был с ней в Небыли и вскоре вернусь домой. Конечно, она рассказала не всю правду – предпочла не упоминать Киррана, Забытых и все те разы, когда я едва не умер. Я думал, что мама и папа захотят услышать остальную часть истории: даже если они не видели пятен крови на моей одежде или ран, что скрывались под ней, они должны были догадываться, что в Фейриленде что-то произошло. Но того, что Меган рассказала им, видимо, оказалось достаточно. Мама лишь обняла меня так, что стало трудно дышать, около сорока раз спросила, все ли со мной в порядке, и больше ничего.
Честно говоря, думаю, она просто предпочитала остаться в неведении. Мама приходила от фейри в ужас, полагала, что если притвориться, что их не существует, то они не станут нас преследовать. В чем мне, очевидно, не повезло, потому что они постоянно следовали за мной по пятам. Но той ночью, по крайней мере, я был рад, что мне не пришлось объясняться. Нечасто мне удавалось избежать допроса родителей. Я надеялся, что семья Кензи окажется такой же понимающей.
«Кензи». Охваченный новой волной беспокойства, я вздохнул и провел рукой по волосам. Я не видел ее после того, как она вернулась домой к своему отцу и мачехе. Я пытался позвонить ей на выходных, но ее телефон либо все еще был разряжен, либо его забрали в качестве наказания, потому что все мои звонки отправлялись прямо на голосовую почту. Взволнованный и обеспокоенный, я рано пришел в школу в надежде увидеть ее, узнать, как семья восприняла ее внезапное исчезновение, но прежде, чем смог хоть мельком увидеть девушку, которая внезапно стала всем моим миром, меня увели в кабинет директора.
Я угрюмо отправился обратно в класс, осматривая коридоры в поисках любого проблеска иссиня-черных волос, отчаянно надеясь столкнуться с Кензи по пути в кабинет директора. Конечно, я так и не увидел ее, зато в холле прошел мимо группы девушек, которые болтали и смеялись возле женского туалета. Уставившись на меня широко раскрытыми глазами, они тут же замолчали, а стоило мне только повернуться спиной, как мне вслед послышалось перешептывание:
