станем тому горе-свидетелями.
– Ты можешь сойти, – процедил Илья. Он посмотрел на разбитую костяшку. Его уже не интересовал этот конфликт.
Чисторот поднялся на ноги и гордо поднял разбитый нос.
– Капитан? – растерянно обратился старший пилот.
– Доклад! – сказал Илья, садясь в кресло капитана.
– Вам стоит это увидеть собственными глазами.
Пилот вывел изображение с тыльных камер на экран. Капитан Воробьёв оторвал взгляд от своего зама и посмотрел. Сначала, он увидел красивейший в жизни рассвет. Свет от изображения на экране отразился в его зрачках. Ради восхода солнца в неспокойных облаках Юпитера стоило прожить эту бессмысленную жизнь. Среди них стал вырисовываться силуэт.
– Вот как они скрываются! – хищно воскликнул капитан. – Вот почему наши приборы их не обнаруживают.
– Это что, тяжёлый крейсер? – ужаснулся зам капитана Плесецкий.
– Он родимый! Пираты угнали его восемь циклов назад.
Настроение капитана заметно улучшилось. В глазах загорелся азарт. Он смог сделать то, на что ни у кого не хватало ни ума, ни духа.
– Как пираты удерживают тут такие тяжёлые объекты? Они нас видят? – забеспокоился Плесецкий.
– Нет, – уверенно отмахнулся Воробьёв. – Юпитер глушит всё. Даже нашу внутрибортовую связь.
Вдруг, в облаке пониже показался горб другого крейсера. Он парил таким образом, чтобы облака его скрывали. За дальним облаком блеснул ещё один корпус.
– Погодите, это же... – воскликнул пилот.
– Крейсер «Титов»!
– А вон там «Шэньчжоу»!
– Но оба этих крейсера считаются без вести пропавшими, – удивился зам капитана.
– Поздравляю, друзья! – хищно, но в то же время напряжённо улыбнулся капитан. – Сегодня мы выявили место дислокации пиратов.
– Везучий гадёныш, – злобно процедил Чисторот.
Для адмирала Виктора Смелова это была обычная прощальная речь. Очередная, ничего не значащая для него прощальная церемония. На самом деле он не понимал зачем всё это нужно. Сам он никого не терял. Точней, у него не было тех, кого он может потерять. Его всегда беспокоило лишь собственное «Я». Прощальную речь он считал посредственной, изжившей себя формальностью. Зачем прощаться с теми, чьих тел так и не обнаружили. Единственное, что удивило адмирала это количество прибывших на конкретно взятое прощание.
Он прибыл на полигон, где уже построился личный состав. Почти все незадействованные в командировках офицеры стояли на взлётном полигоне и мокли под дождём в ожидании прощальной речи. Как минимум две тысячи человек. Пасмурная погода и сверкающая молния вдалеке нагнетала жуткую атмосферу.
Адмирал Смелов, не без помощи помощников, поднялся на специально подготовленную трибуну и стал зачитывать прощания. Он не знал этих капитанов. Не знал офицеров, чьи имена перечислял. Вдруг, ему попалась знакомая фамилия. «Воробьёв?» – удивился Смелов.
– …Капитан Илья Александрович Воробьёв… – зачитал адмирал одну из фамилий. Одну из многих.
Адмиралу казалось, что он недавно видел его. Он припоминал, что того Воробьёва зовут Андрей. Неужели так быстро умер? Или однофамилец? Ну, умер и умер, какая разница? Жаль конечно, но ничего… Не он первый, не он последний. Капитанов нынче пруд пруди. Правильная агитационная работа внушила людям, что служба во флоте верх самого престижного престижа. Десятки лет лучшие ученики планеты ещё со школьной скамьи мечтают попасть в ряды флота. Мечтают, проходят мучительный отбор, а потом умирают. Никто не знает зачем, никто не знает за что. И чьи интересы губят лучших из людей…
Отчитав свою ежемесячную прощальную речь, Виктор Смелов захлопнул папку с именами и бросил её помощникам. А сам, немедля ни секунды, понёс своё выпирающее пузо в служебный автомобиль.
Личный состав стал расходиться. Вскоре разошлись все, кроме одного капитана. Андрей Воробьёв стоял словно статуя и смотрел в сторону трибуны. Мерзкий мелкий дождь набрался смелости и таки стал ливнем.
Решение было принято, оставалось только сделать первый шаг. Сегодня он обещал себе подать рапорт на увольнение. Капли дождя грустно отлетали от траурной церемониальной формы. Эта ткань не пачкалась и не мокла.
– Капитан, – обратился молодой офицер, он подбежал, странное поведение капитана. – С вами всё в порядке?
– Я больше не капитан, – поморщился Андрей. Он сорвал с себя китель и со всей силы бросил его на мокрый асфальт. После чего уверенным шагом направился в штаб. А китель остался лежать на асфальте капитанским погоном вверх.
***
– Капитан Воробьёв, я понимаю, вы лишились брата, но зачем так рубить с плеча? – возмутился начальник отдела кадров.
– Решение окончательное! – настаивал на своём Андрей.
– Вы понимаете, что разорвав контракт, вы не сможете вернуться на службу?
Андрей не желал вступать в спор. Он знал, всё что будут ему навязывать. Знал, как будут пытаться удержать на месте. На самом деле, не так-то просто подготовить нового капитана для тяжёлого крейсера.
– Решение окончательное! – снова процедил Воробьёв пугающей интонацией. Настолько пугающей, что горе-кадровик невольно сглотнул.
– Согласно действующему законодательству, вы ещё полгода обязаны...
– Не полгода, а два месяца отработать, – проворчал Андрей. – И за эти два месяца я отгуляю заслуженный отпуск!
– Понимаете, – растерялся кадровик, – за годы моей практики, по собственной инициативе ещё никто не увольнялся из флота. У нас не было такой практики.
– Что ж, я первый, – с явным безразличием к проблеме кадровика ответил Андрей.
– Знаете, отпуск не плохая идея. Годовой оплачиваемый отпуск.
Воробьёв на выдержал и подобно горилле ударил двумя руками по интерактивному столу кадровика. По экранам пошла трёхмерная волна.
– Ладно-ладно! – испуганно заверещал кадровик. Он был кабинетным работником и чистой ярости никогда не видел. Все, кто не видел космоса – трусы. Капитан Воробьёв это знал и ловко этим воспользовался.
***
Спустя два дня тяжёлый крейсер «Леонов» был передан другому капитану. А капитан Воробьёв отправился в заслуженный отпуск. Конечно, перед этим его помучили. Сначала он сдавал тест на психологическую дееспособность. Потом следовала череда бесед с вышестоящим руководством. Каждый адмирал считал своим долгом пригласить капитана и провести профилактическую беседу. Все они, как умели, отговаривали от ухода из флота. Предлагали вкусные на их взгляд должности. Конечно, не самим же им умирать от рук пиратов и жестокого космоса. Эти адмиралы давно забыли о том, что такое космос. Максимум выходили на орбиту, ради каких-нибудь мероприятий. Некоторые из них, такие как Смелов были сыновьями предыдущих адмиралов. Такие с детства были воспитаны присваивать себе чужие заслуги. Все они
