Лицо Лисинки выражало раздражение и крайний гнев после того события на обочине.
Ее лагерь почти обезлюдел, поскольку сейчас тридцать человек пришло к караванной дороге.
Из-за этого на стоянке не осталось должной охраны от таких же грабителей или от набега жаждающих кровной мести конкурентов.
С тридцатью бойцами было легче напасть на караван с разных концов. В таком случае, ни человеку, ни животному не удалось бы. Ее удовлетворяла только полная победа, поэтому следопыт увел большую часть банды вперед прежде, чем остальные пошли по следу. Теперь никто не мог незаметно пройти по дороге и избежать нападения с обеих сторон.
Лисинка посмотрела на связанного лианами человека, которому уже довелось испытать на себе последствие гнева атаманши. В ярости Лисинка закружилась настолько стремительно, что длинный шнурок, скрепляющий ее иссиня-черные волосы, вытянулся в струну.
— Ты! — закричала она. — Ты все еще будешь утверждать, что просто ошибся, поведя нас по ложному следу? — Так и есть. Я это признаю, — человек говорил ровным голосом, несмотря на боль, и смотрел ей прямо в глаза без содрогания.
— Ты когда-либо слышал об испытании сражением? — спросила атаманша более спокойно.
— Сражаться против тебя? — мужчина хмыкнул. — А смысл? Ты — мой командир и, кроме того, владеешь оружием лучше любого из нас.
— Конечно, — кивнула Лисинка, с безрадостной улыбкой. — Но я имела в виду твое освобождение, чтобы ты смог присоединиться к схватке. Если боги сохранят тебе жизнь, то так мы узнаем их решение. Если погибнешь — аналогично. Но даже не помышляй о бегстве, поскольку я все равно узнаю! В этом случае смерть настигнет тебя незамедлительно! — Я другого и не ожидал, — сказал человек, скорее насмешливо, чем раболепно.
— Разве у меня осталось так мало секретов? — снова улыбнулась она, задав вопрос, казалось, деревьям и небу, а не связанному человеку.
— Если б я хуже знал тебя, то испытывал бы меньший страх перед тобой, — сказал пленник. — Обычно люди бояться всего неизвестного. А что представляет большую смертельную опасность? Огромная медведица, гадюка или Лисинка Мертус. Я думаю — последнее.
Женщина тихо засмеялась.
— Друг мой, ты не заработал свободу, но заработал мое обещание. Гарантирую, что независимо от твоих действий, смерть твоя будет быстрой и легкой.
Их разговор прервало внезапное появление гонца. Как один из самых неопытных в отряде Лисинки, он только учился подкрадываться по-кошачьи, чтобы тем самым возникнуть среди других прежде, чем его бы услышали.
— Караван приближается к нашему выбранному месту, — доложил он.
Парень еще не достиг возраста, когда знакомятся с бритьем, но говорил уверенно. Как было известно среди бойцов Лисинки, ее друзей, и противников, атаманшу не слишком заботил вид тех, кто прибивался к ней.
— Освободите его от пут, — приказала она, кивнув своим людям на связанного ими же проводника. — Но если он скроется, тогда ваша кровь ответит за него.
Не ожидая ответа, Лисинка грациозно развернулась, демонстрируя крепкие мышцы спины, и последовала за гонцом.
Охранников каравана насчитывалось около сорока человек, и мало кто из них был невнимателен или недостаточно вооружен. Такие попросту долго не выживали в пограничных областях. Ну а если бы вдруг выжили, то ни один караван, желающий безопасного завершения путешествия, не нанял бы их никогда.
Однако три десятка воинов Лисинки имели преимущество внезапности. Разбойники действовали как легендарный король древности Кайтан, известный и как мудрец и как воин.
Он всегда выделял начало схватки мудрыми изречениями, типа: «Неожиданность наполовину уменьшает силу защитников и наполовину удваивает силу нападавших».
Но король говорил так только о сражениях, где силы силы магии не играли никакой роли. Нынешний бой к таковым не относился.
Стрелы свистели из-за деревьев, стремясь настичь охранников каравана. Правда, тусклый свет и плохие стрелки не позволяли всем стрелам попасть в цель. Уклоняясь, боссонцы отвечали тем же. Однако в действительности ответные выстрелы наносили нападавшим еще меньше вреда, поскольку были направлены против лучников, ловко скрытых среди деревьев, в отличие от находящихся на дороге воинов.
Четверо из двенадцати воинов, охранявших телегу, пали. Еще двоих ранило в первый момент столкновения.
Наблюдая из чащи, Лисинка заметила, что телегу оставили без надзора, так как охранники присоединились к остальным защитникам каравана. Жадность и любопытство влекли нападавших к грузу. Бандиты схватились с объединенными силами караванщиков врукопашную. Вокруг повозки закипел бой.
Через сражающихся воинов пробиралась атаманша. Верткая и быстрая, она пользовалась мечом и кинжалом, не закрывая себя щитом, также на ней не было брони кроме шлема и ножных лат. Женщина сама по себе была надежной броней. Ее стремительность и точность оружия выручали многократно в течение долгих лет и в более опасных стычках.
Она уже почти расчистила путь к телеге, когда колдовство нанесло удар. Это не были чары, которые заявляют о себе ударами молнии, ослепляя светом, огнем, дымом, или источая острые ароматом. Это началось за мгновение до того, как Лисинка или кто-либо еще заметили, что железные стяжки, оплетающие груз в телеге, вдруг запылали.
Сначала появилось источающее жар сияние. Затем оно задрожало и поползло вниз с повозки, ярко освещая себе путь. Тут же, оси с обеих сторон телеги, превратились в груду опилок, как если бы дерево в один миг сгнило. Колеса зашатались и упали. Нагретые стяжки с треском лопнули, освобождая поклажу. Стержни, в местах соединения с каркасом повозки, засверкали подобно маленьким звездам так, что всем сражающимся пришлось прикрыть ладонями глаза, прервав схватку.
Когда они открыли глаза снова, то увидели, что груз вознесся к верхушкам дерева.
Некоторые потом говорили, что рассмотрели в клубах дыма какие-то падающие фрагменты.
Но хотя это было не легче бычьей туши, однако летело быстрее любой птицы и скоро исчезло за деревьями.
Когда все это произошло, Лисинка и другие разбойники обнаружили, что тела охранников лежат, растянувшись, на дороге. Четверо, пронзенные стрелами, выглядели мертвыми, но двое не казались смертельно раненными.
Что же касательно их шести товарищей, то ни один из неподвижно застывших на земле не имел ран или признаков насилия, кроме небольшой струйки крови изо рта или из носа. Их лица были обращены к небу, которое им уже никогда не увидеть снова.
Призывы и удары ножнами атаманши остановили панику среди ее воинов. Но, оказавшись перед проявлением такой магии, не имея вождя, способного повлиять на них, караванщики бежали так, будто им в пятки дышали смертоносные демоны Ахерона. Забыв о чести, оставив оружие, животных и, конечно, товары, их владельцы отчаянно улепетывали по дороге. Они бы разбежались и по лесу, если деревья позволили бы им проход.
