Повелительница тем временем откинулась на спинку кресла и молча наблюдала за неспешными движениями девушки. Халима плавно извивалась в странном медленном танце, лишь изредка переступая с ноги на ногу, словно стояла не на раскаленных углях, а на обыкновенном полу. Постепенно движения ее начали убыстряться, подчиняясь уже другому ритму. Волны раскаленного воздуха окутывали тело танцующей, и на бархатной коже выступила испарина. Теперь гибкое грациозное тело блестело, словно умащенное драгоценным маслом, а желтый свет факелов бросал блики на груди и бедра. Ритуальный танец Халимы всегда отличался от танца любой из настоятельниц, и окружающие застыли, завороженные гармонией ее движений, боясь упустить в происходящем малейшую деталь, хотя и понимали, что как каждое движение в отдельности, так и весь танец в целом лишь подготовка к главному. Тем не менее вольно или невольно, но неким таинственным образом и они тоже участвовали в обряде. Но понимали это только Разара да, быть может, сама Халима.
Постепенно ритм танца нарастал. Руки и колени девушки взлетали все выше, а тело, будто лишившись костей, неистово извивалось, но взгляд настоятельницы, прежде отрешенный, вдруг обрел осмысленность, она встретилась глазами с Владычицей. Мать-настоятельница поняла, что долгожданный миг близок, и, хотя проводила этот ритуал тысячи раз, к удивлению своему, неожиданно почувствовала странное волнение. Однако Разара только сильнее сдавила пальцами подлокотники каменного трона, да холодное сердце ее забилось быстрее, чем обычно.
Халима неистовствовала. При каждом ее шаге горячие угли вылетали из жаровни, словно она нарочно расшвыривала их по сторонам, зарываясь ступнями все глубже и глубже. Крупные капли пота покатились по телу и начали с шипением падать на раскаленные угли, распространяя в пещере терпкий запах сильного здорового тела. Внезапно настоятельница замерла. Она застыла в странной, неестественной позе, стоя на одной ноге, изогнувшись и разметав руки в стороны, будто кто-то невидимый вдруг перестал дергать за ниточки, которые заставляли куклу двигаться. Казалось странным, как она вообще может устоять в таком положении и почему не падает… Разара стремительно встала и метнулась к краю жаровни, не отрывая внимательного взгляда от глаз молодой колдуньи.
— Я вижу,— заговорила девушка странным потусторонним голосом, в котором тем не менее чувствовалось торжество Силы.— Я вижу Знак Перемен,— слово в слово повторила она фразу, произнесенную на этом же месте Ярой незадолго до появления в Логове рыжеволосой послушницы.— Спокойной жизни Логова пришел конец.— Тогда было сказано «приходит», а сейчас, поменяв лишь одно слово, прорицательница больше не строила предположений, она утверждала.
Внезапно она снова умолкла, словно прислушиваясь к некоему голосу, но на этот раз Разара знала, что слушает Халима не ее. Напряжение, до сих пор копившееся в воздухе, казалось, набрало предельную силу, и все почувствовали, что именно сейчас произойдет нечто значительное.
— Что ты видишь? Говори! — повелительно выкрикнула мать-настоятельница, в то время как остальные как будто перестали даже дышать, всецело отдавшись созерцанию происходящего.— Я должна знать все, и немедленно!
— Я вижу кровь, раздоры и смерть.— Халима говорила медленно, словно читала незнакомые письмена.— Я вижу Вожака и Огнегривую Соню.— Быть может, впервые в жизни она назвала свою счастливую соперницу, не попытавшись оскорбить ее.— Я вижу, как они уезжают в опасную поездку, но не могу понять, чем она закончится. И я вижу…— Тут она запнулась, словно разум ее отказывался поверить в открывшуюся в очарованном сне истину.— Я вижу Белую Волчицу — Оракула богов, которым все мы поклоняемся!
— Как?! — не выдержав, вскричала Владычица и резко встала.— Как она выглядит? Говори немедленно! Кто она?!
— Я вижу… Женщину…— ровным голосом произнесла Халима. Она прищурилась, словно всматриваясь в чье-то плохо различимое лицо.— Я вижу белые волосы, обрамляющие ее лик…
Глаза ее расширились, и она замолчала. Разара поняла, что та узнала нечто важное и может не успеть поведать о нем, ведь силы провидицы уже на исходе. Если сейчас не помочь ей, все пропадет! Мать-настоятельница собралась, хотя необходимого на подготовку времени не оставалось, и мысленно потянулась к девушке, отдавая ей все свои силы. Голос Халимы вновь наполнился уже, казалось, покинувшей колдунью уверенностью.
— Эта женщина — ты, Владычица! — возвестила она.— Отныне ты Белая Волчица! Ты Оракул! С этого дня боги станут говорить с нами через твои уста! — выкрикнула она из последних сил и без чувств повалилась на руки поспешно подхвативших ее настоятельниц.
Разара обессиленно опустилась на каменное сиденье. Она смотрела на нагое тело прекрасной Халимы, на хлопотавших над ней женщин и чувствовала невыносимую слабость. Все свои силы она отдала ей, чтобы услышать откровение до конца, и не жалела об этом: услышанное того стоило. Кто-то из настоятельниц подбежал к ней, спрашивая, все ли в порядке, но она жестом показала, что желает остаться одна.
Разара прикрыла рукой глаза, заслезившиеся от ставшего вдруг невыносимо ярким света факелов, чувствуя, что тот первый приступ слабости — всего лишь начало. Однако опасение за свою жизнь только мимолетно коснулось ее сознания. В следующий миг мысли Владычицы переключились на другое. Свершилось! Она — Белая Волчица! Разара попыталась осознать величие события, но мысли против воли вернули ее к действительности. Великая Волчица! Как она устала! Всплеск радости прошел так же быстро, как и накатился, уступив место страху. Она чувствовала себя как выброшенная на солнцепек рыба. Последние капли воды, еще оставшиеся на жабрах и помогающие дышать, испаряются, и их не удержишь ничем. Стараясь не двигаться, она закрыла глаза и мысленно потянулась к огню. Некоторое время продолжала сидеть так, не шевелясь, с наслаждением чувствуя, как отступает холод, сковавший сердце, пока не поняла, что худшее осталось позади. Теперь у нее есть время и подумать.
Она вздохнула с облегчением и осмотрелась. Два красноглазых с факелами остались при ней. Настоятельницы ушли — она даже не заметила, когда и как,— в точности выполнив ее приказ. Что ж, оно и к лучшему. Разара задумалась о событиях последних лун. Почему-то не шла из головы странная схожесть, почти дословное совпадение прорицаний Яры и Халимы, и в памяти всплывали события, происшедшие за это время. Прибытие в Логово Сони и связанные с этим — она недовольно поморщилась, подбирая нужное слово,— неприятности. Зато теперь у Севера есть напарница. Это хорошо. Это значит, что жизнь Логова подошла к переломному моменту, о котором она прежде столько мечтала. Не только мечтала, но и готовилась, держа приготовления в тайне ото всех.
