– В отличие от тебя, нет. Я верю тому, кто дал нам новый толчок в развитии. Теперь мы должны помочь другим. Как можно не понимать, что люди должны совершенствовать себя, а не машины?
– Согласен, но все должно идти естественным путем. Любое привнесение извне не всегда на пользу.
– Эй, молодые люди! Давайте перенесем ваш диспут на другое время, – не выдержал майор. – В одном я полностью согласен с Семеном. Сначала нужно решить более приближенную задачу, кувырком ее через коромысло. Ведь для того, чтобы кого-то спасти, нужно сначала самим уцелеть.
– Раз он такой умный, пусть предложит что-нибудь дельное, – надула губки Маргарита.
– Ладно, прения о возвышенном закончены, – не дал мне достойно ответить Степаныч, – вернемся к нашим баранам. Есть у меня один знакомый генерал-лейтенант. В госпитале пару раз встречались, последний раз – прошлым летом. Выглядел он тогда совсем плохо, но мужик правильный и при хорошей должности был. Если Семен его подлечит, думаю, мы сможем рассчитывать на его содействие. Михаил Федорович хоть и на пенсии, но связи должны остаться.
– А вас не будут караулить возле его дома? – решил подстраховаться я.
– Вряд ли. Случайных встреч за всю жизнь у меня было не счесть. Если все отслеживать… Нет, проработка контактов будет производиться лишь среди близких знакомых.
– Хорошо, – поднялась девушка. – Когда поедем? – Она с вызовом посмотрела на меня.
– Можно не сегодня?
– Нельзя.
– Ну хотя бы после обеда.
– Ладно, – смилостивилась Маргарита. – Едем вчетвером: Владимир, Семен, Степаныч и я. Остальным попробовать навести здесь порядок.
– Слушаюсь, товарищ командир, – подскочил Илья. – А как у нас с обедом?
Приготовлением пищи, точнее, вскрытием консервных банок и вакуумных упаковок занялись Александр и Володька. Илья решил организовать костер, собираясь поджарить сосиски, а ко мне подошел Вячеслав.
– Семен, а вы правда целитель?
«Целитель? Надо же! А я себя к обычным реставраторам лепестков причислял».
– Точно сказать не могу. А что ты хотел?
– Да я не от цветов, а от майского пуха каждую весну с ума схожу. – Паренек, видимо, зацепился за мою мысль о лепестках. – И никто из врачей помочь не в силах.
– В доме зеркало есть?
– На втором этаже.
– Пойдем посмотрим.
Комнаты второго этажа выглядели гораздо лучше. В них практически не ощущалось запаха плесени, не бродили грызуны и штукатурка потолка не имела столько трещин. Зеркало было очень старым. Оно стояло на массивном комоде, опираясь верхней кромкой о стену.
– Садись. – Я установил стул напротив древней мебели.
Прозрачный диск, голубые, как и у Степаныча, лепестки, только в виде сердечек. Без особых повреждений, но с небольшими мутными пятнышками. И… полное отсутствие реакции в ладонях. С девушкой и майором я ощущал покалывание. А теперь?
– Что там у меня? – спросил юноша, заметив растерянность на моем лице.
– Понятия не имею.
Постарался коснуться его лепестков. Я их видел, но воздействовать… Странно. Почему ладони сегодня не хотят работать?
– Слава, мои способности на тебя не действуют. И я не знаю почему. Может, сегодняшняя перестрелка виновата?
– А завтра?
– Не уверен. Слушай, позови-ка сюда Сашку, Илью и Володьку. – Я решил проверить одну догадку.
И Иноземцев, и Грунев также оказались невосприимчивы к моему дару, зато Володькино отражение тут же отозвалось в ладонях покалыванием. У парня был слегка поврежден один из лепестков. На его починку ушло немного энергии, и я почти не испытывал усталости после сеанса.
– Странно. – Случай заставил задуматься.
– Выходит, моя аллергия неизлечима. – Слава уже прочитал мои мысли.
– Пока это действительно не в моих силах.
За обедом я помирился с Маргаритой, а заодно поделился сомнениями по поводу предстоящей поездки:
– Что будет, если с генералом ничего не получится?
– Должно получиться, Семен. Надо только верить в себя и помнить – мы на тебя очень надеемся. – Она одарила таким взглядом, что я на несколько секунд забыл о том, что мы не одни.
– Зайцев, не стоит рисовать в сознании такие откровенные картинки! – охладил мой пыл майор.
Румянец на щеках Славика дал понять, что в моей голове копаются сразу двое. Что за жизнь? Ну есть у меня такая склонность – раздевать девушек взглядом. И что, теперь навсегда отказаться от своих привычек?!
– Я к Михаилу Федоровичу, – отметился Степаныч на пропускном пункте дачного поселка. – Доложите, что прибыл майор Кошевар. Со мной трое друзей.
Через минуту из будки вышел дежурный.
– Как добраться к дому генерала, знаете?
– Нет.
Охранник обрисовал путь, и мы поехали.
– Давайте не будем ничего обещать, пока я не увижу хозяина в зеркале, – попросил я.
– Ладно, сориентируемся по обстановке. Тот факт, что нас пустили, уже большая удача. Генерал мог и не вспомнить обычного майора, с которым встречался всего два раза.
Аккуратный двухэтажный домик на фоне дворцов, которые мы проехали, смотрелся скромненько, но охрана была и здесь. Из ворот выскочил мужичок лет пятидесяти.
– Майор Кошевар?
– Я.
– Ваши документы, пожалуйста.
Степаныч предъявил военный билет.
– Проезжайте. – Мужик махнул рукой, и стальные ворота медленно поползли в стороны, открывая въезд.
– Чем обязан, товарищи? – спросил хозяин дома после того, как мы расселись в просторной гостиной.
Генерал мне чем-то напомнил артиста Василия Ланового. Худой, высокий, с вдумчивыми грустными глазами.
– Михаил Федорович, – начал майор, – мы пришли к вам с очень большой проблемой. Для того чтобы объяснить, почему именно к вам, нужно рассказать предысторию вопроса. У вас есть время?
– С некоторых пор свободного времени у меня много, – невесело усмехнулся мужчина. – Предлагаю побеседовать за чашкой чая.
В комнату вошла женщина лет шестидесяти с самоваром. Она же чуть позже принесла чайные приборы.
В гостиной не было недостатка в зеркалах, поэтому я сразу занял место, чтобы видеть отражение Михаила Федоровича. К моему большому сожалению, отзвука в ладонях его цветок не вызвал, о чем я мысленно сообщил Степанычу. Он продолжал рассказывать об эксперименте с синим камнем. Всю информацию майор излагал в сжатом виде и уложился в четверть часа. Когда он закончил, хозяин дома задумался. Генерал по очереди осмотрел каждого из нас, затем снова перевел взгляд на сидящего рядом рассказчика.
– И вы хотите, чтобы я во все это поверил? Я, конечно, в отставке, но из ума еще не выжил. Не ожидал от тебя, майор.
