Его поразило, что залив настолько глубок. Подавив ярость, он поплыл в направлении берега. Признаков погони не было, и он подумал, что Мэлтор решил оставить его в покое. Он недоумевал насчет причины нападения. Вряд ли это был грабеж, ведь кроме одежды и небольшой суммы денег у Старка ничего не было. Нет, причина была серьезнее. И связано это с уговорами Мэлтора поселиться у него. Старк улыбнулся. Улыбка не обещала ничего хорошего. Он стал размышлять о Шурууне и о том, что говорили об этом городе люди по берегам Красного моря.
Лицо Старка сделалось каменным. Темные вихри пламени, мимо которых он плыл, пробудили в нем воспоминания о временах, когда он искал приключений в глубинах Красного моря. Тогда он был не один. С ним отправился Хелви — рослый сын одного царька-варвара с побережья у Ярелла. Они охотились на странных зверей в хрустальных лесах на морском дне и купались в огненных колодцах, выходивших из самого сердца Венеры и питавших ее моря. Они были братьями. А теперь Хелви отправился в Шуруун. И не вернулся оттуда.
Старк плыл к берегу, и внезапно под собой, в алом сиянии, он увидел нечто, вынудившее его нырнуть в глубину, хмурясь в недоумении.
Внизу росли деревья. Лесные гиганты поднимались к таинственному небу. Ветви их плавно колыхались, омываемые ленивым течением. Старк был в растерянности. Леса, где они с Хелви охотились, действительно состояли из хрусталя, в них не было и следа жизни. И деревья в них были деревьями не больше, чем ветвистые кораллы в южных океанах Земли.
Но эти казались настоящими. Или были настоящими когда-то прежде. Сначала Старку подумалось, что деревья еще живые, поскольку листья на них были зелеными и стволы их обвивали лианы с огромными покачивающимися цветами — золотыми, пурпурными или, как воск, белыми. Но едва Старк подплыл поближе, как сразу же убедился, что и деревья, и цветы, и лианы — мертвые. Они не окаменели и не были мумифицированы. Они шевелились, и цвета их остались яркими. Они просто прекратили жить, и газы Красного моря сохранили их посредством каких-то химических превращений так хорошо, что и листа не упало.
Старк не отважился погрузиться в тенистые переходы под сплетениями ветвей. Непонятный страх охватил его при виде этого мертвого леса, спящего в глубинах залива; леса затонувшего и забытого и словно бы удивленного, куда исчезли птицы, где теплые дожди и дневной свет.
Старк проложил себе путь наверху, промчавшись над ветвями подобно большой черной птице. Его переполняло желание как можно скорее убраться прочь от этого страшного места. Он весь содрогался от ощущения близости зла, столь огромного, что ему пришлось собрать весь свой здравый смысл, дабы убедить себя, что его не преследуют демоны.
В конце концов Старк вынырнул на поверхность и обнаружил, что сделал хороший круг, сбившись с направления и оставив Шуруун далеко позади себя. Он поплыл обратно, на этот раз не спеша, и выбрался на берег у черных скал. Он стоял в начале грязной тропинки, которая вела к городу. Старк двинулся по тропинке не быстро и не медленно, стараясь соблюдать осторожность. Глинобитные хижины вынырнули из тумана, скоро их стало много, и они превратились в улицу. Здесь и там в узких окнах мерцали огоньки. Мужчина и женщина стояли обнявшись в дверном проеме. Увидев его, они шарахнулись в разные стороны, и женщина закричала. Старк пошел дальше. Он не оглядывался, но знал, что они молча следуют за ним на некотором расстоянии.
Дорога изогнулась, как змея, пробираясь сквозь беспорядочное нагромождение хижин. Огней стало больше, прибавилось и людей, белокожих высоких жителей Болотного края с бледными глазами, длинными волосами цвета воска и волчьими лицами. Старк проходил мимо, чужой, не похожий на них, загорелый, черноволосый. Никто не заговаривал с ним и не пытался остановить. Люди только глазели на него из тумана со смешанным выражением удивления и страха, и некоторые из них следовали за ним, держась далеко позади. Орава маленьких голых детей выскочила откуда-то из-за домов и с криками побежала за ним, оставаясь вне пределов досягаемости, пока один мальчик не бросил камень и не прокричал нечто малопонятное; единственное, что Старк уловил, это слово «Лхари». И тут все они остановились и убежали, испуганные.
Старк шел дальше, через ткацкий квартал. Инстинкт тянул его к верфям. Отсветы Красного моря разливались в воздухе, и, казалось, туман был полон крошечных капелек крови. Кругом стоял запах, который ему не понравился: запах зловонных испарений, потных тел, спиртного и сока велы. Шуруун был нечистым городом, он насквозь пропах злом.
И было что-то еще, едва уловимое, словно кто-то притронулся к нервам Старка холодным пальцем. Страх. Тень страха мелькала в глазах людей, отзвуки страха слышались в их голосах. Волки Шурууна не чувствовали себя безопасно в своем логове. Непроизвольно, по мере того как нарастало это чувство, походка Старка делалась все настороженнее, взгляд — холоднее и тверже. Он вышел на широкую площадь перед гаванью. С площади можно было разглядеть призрачные корабли, швартующиеся у причалов, сложенные штабелями бочонки вина, путаницу мачт и снастей на фоне пылающего залива. Горело множество факелов. Большие низкие здания окружали площадь. С темных веранд доносились голоса и смех, а где-то женщина пела печально и вдохновенно под аккомпанемент тростниковой дудочки. Яркий свет привлек внимание Старка. В том направлении улицы взбирались в гору, и, пристальнее вглядевшись в туман, он различил неясные очертания высокого замка, стоявшего на скале и глядевшего сияющими окнами на ночные улицы Шурууна.
Старк поколебался немного. Затем направился через площадь к самой большой таверне. У таверны толпился народ, все больше моряки да их жены. Они были в подпитии и туго соображали, но тем не менее тут же прекратили разговоры и уставились на смуглого незнакомца, а затем шарахнулись от него, по-прежнему не сводя с него глаз.
Те, кто еще раньше увязался за Старком, вышли за ним на площадь и рассеялись, затерялись в кучках шепчущихся людей. Женщина оборвала пение на полуслове. На площади воцарилось напряженное молчание. Нервный шумок облетел площадь несколько раз. Мужчины медленно спустились с веранд и вышли из дверей винных лавок. Женщина с растрепанными волосами указала вдруг на Старка рукой и рассмеялась пронзительно, как хищная птица.
Старк обнаружил, что дорогу ему преградили три высоких молодых парня с тяжелыми челюстями и хитрыми глазками. Парни улыбались, как улыбаются псы, перед тем как вцепиться в глотку.
— А, чужеземец, — сказали они, — Землянин.
— Я вне закона, — ответил Старк, и это было наполовину правдой.
