Я рассмеялся и на мгновение сжал ее в объятиях. Кровь забурлила в наших жилах. Я не хотел отпускать ее, но, собрав всю свою волю, разжал объятия.
– Вот как, – презрительно сказала она, – тарнсмен обращается с дочерью богатого торговца.
Я упал на землю, отвернувшись от нее, но не смог уснуть.
Рано утром мы покинули стоянку. Нашим завтраком была вода в фляге и маленькие засохшие плоды с куста поблизости. Но едва мы прошли немного по дороге, как Талена схватила меня за руку. Я прислушался и услышал вдали клацанье когтей тарлариона.
– Воин, – предположил я.
– Скорее надень на меня колпак, – скомандовала она.
Я сделал это, надев также и наручники. Клацанье когтей тарлариона, окованных сталью, быстро приближалось.
Через минуту показался всадник – великолепный бородатый воин в золотом шлеме, вооруженный копьем. Он остановил ящерицу в нескольких шагах от меня. Его тарларион был из породы высоких тарларионов, которые бегают на задних лапах. В его огромной пасти блестели длинные клыки. Перед грудью висели непропорционально маленькие передние лапы.
– Кто ты? – спросил воин.
– Тэрл из Бристоля, – ответил я.
– Бристоль? – переспросил удивленный воин.
– Разве ты не слышал о нем? – я принял возмущенный вид, как будто был оскорблен.
– Нет, – подтвердил воин. – Я – Казрак из Порта Кар и служу Минтару из касты Торговцев.
Я не нуждался в объяснениях: Порт Кар – город в дельте реки Воск, прибежище пиратов и подобных им людей.
Воин указал пальцем на Талену.
– Кто она?
– Тебе не обязательно знать ее имя и происхождение.
Воин рассмеялся и хлопнул себя по бедру.
– Ты хочешь уверить меня, что она из Высшей Касты? Она скорее похожа на дочь козьего пастуха.
Я видел, как Талена сжала кулаки.
– Что нового в Аре? – спросил я.
– Война, – ответил всадник. – Теперь, когда люди Ара заняты братоубийственной войной, пятьдесят городов собрали армии, которые расположились на берегах Воска, готовясь вторгнуться в Ар. Такого лагеря ты еще не видел – целый город из шатров, пасанги стойл тарларионов, крылья тарнов гремят подобно грому, костры поваров видны за два дня пути от реки.
Талена спросила изменившимся голосом:
– Значит, трупоеды собрались над телом раненого тарлариона?
Это было горийское выражение, и похоже, что пленницам не подобало произносить его.
– Я не говорил с девушкой, – сказал воин.
Я извинился за Талену:
– Она недолго носит наручники.
– Куда ты направляешься? – спросил я.
– На берега Воска, к городу шатров, – ответил он.
– А что слышно о Марленусе? – спросила Талена.
– Ты бы побил ее, она слишком дерзка, – сказал воин, но ответил. – Ничего. Он бежал.
– А Домашний Камень Ара и дочь убара? – спросил я, чувствуя, что Казрак ожидает этого вопроса.
– Домашний Камень сейчас, по слухам, в сотне городов. Кое-кто говорит, что он уничтожен. Правду знают лишь Царствующие Жрецы.
– А дочь Марленуса? – настаивал я.
– Несомненно, в Райских Садах храбрейшего тарнсмена Гора, – рассмеялся воин. – Надеюсь, что ему повезло с ней так же, как с Камнем. Я слышал, что у нее нрав тарлариона, и лицо тоже может поспорить с нравом!
Талена выпрямилась.
– Я слышала, – гневно сказала она, – что дочь убара – красивейшая женщина на Горе.
– Мне нравится эта девушка, – сказал воин. – Уступи ее мне. Отдай ее мне, иначе мой тарларион раздавит тебя. Или, может, ты хочешь отведать копья?
– Ты знаешь закон, – сказал я громко. – Если ты хочешь ее, ты должен вызвать меня, биться со мной на том оружии, которое я выберу.
Лицо воина омрачилось, но лишь на мгновение.
– Идет! – крикнул он, пристегнул копье к седельной сумке и легко спрыгнув с ящерицы. – Я вызываю тебя!
– Меч, – сказал я.
– Согласен.
Мы отвели испуганную Талену к краю дороги. Она стояла здесь как награда, которую получит сильнейший, и уши ее наполнились звоном мечей воинов, боровшихся не не жизнь, а на смерть ради нее. Казрак из Порта Кар неплохо владел мечом, но с первых мгновений схватки мы поняли, что я сильнее. Его лицо побелело, когда он пытался остановить мой яростный натиск. Я шагнул назад, указывая на землю мечом, что являлось знаком для заключения мира, если он желателен. Но Казрак не положил свой меч к моим ногам. Он внезапно бросился в атаку, заставив меня защищаться. Казалось, что предложение мира разъярило его еще больше.
Наконец, мне удалось ранить его в плечо и правая рука воина опустилась. Я вышиб из нее оружие. Он гордо стоял на дороге, ожидая смерти.
Я повернулся и подошел к Талене, которая должна была ждать, пока с нее не сорвут колпак.
Когда я сделал это, она радостно всхлипнула и в ее зеленых глазах отразилось удовлетворение. Потом она увидела раненого воина и вздрогнула.
– Убей его! – приказала она.
– Нет.
Воин, державшийся за раненое плечо, из которого текла кровь, горько усмехнулся.
– Она стоит этого, – сказал он. – Я снова вызываю тебя.
Талена сорвала с моего пояса кинжал и бросилась к воину. Я успел схватить ее за наручники как раз тогда, когда она собиралась вонзить его ему в грудь. Он не двинулся.
– Ты должен убить его, – сказала Талена, вырываясь. В гневе я завернул ее руки за спину и закрепил на них наручники.
– Тебе следовало бы высечь ее, – посоветовал воин.
Я оторвал немного материи от платья Талены, чтобы сделать перевязку Казраку. Она вытерпела это, но не глядела на меня. Едва я закончил перевязку, как услышал звон металла и, подняв голову, обнаружил, что окружен конными копьеносцами, носящими те же цвета, что и Казрак. Позади них, растянувшись до горизонта, приближалась длинная цепь крупных тарларионов, которые волокли огромные повозки, наполненные товарами.
– Это караван Минтара из касты Торговцев, – сказал Казрак.
– Не трогайте его, – сказал Казрак. – Это мой брат по мечу, Тэрл из Бристоля.
Он говорил в полном соответствии с кодексом воинов Гора, законы которого были для него столь же привычными, как дыхание, и которые я, Тэрл Кэбот, поклялся выполнять в Зале Совета Ко-Ро-Ба. Тот, кто пролил вашу кровь, становится братом по мечу, если вы не отречетесь от своей крови на оружии. Это родство между воинами Гора устанавливается несмотря на город, которому они служат. Это кастовая традиция, выражение уважения воинов к тем, кто разделяет тяготы их жизни и профессии, независимо от того, в каком городе он живет или какой Домашний Камень почитает.
Пока я стоял в кольце копий охраны каравана, стена тарларионов вдруг раздвинулась, пропуская Минтара из касты Торговцев. Богато украшенная платформа висела между двух медленно идущих тарларионов. Звери остановились по приказу возницы и занавеси раздвинулись. Внутри на подушках из шелка сидела человекоподобная жаба с круглой, как яйцо тарлариона, головой, с глазами, утонувшими в складках жира. С подбородка свисала тощая прядь волос. Маленькие глазки торговца, бегая, как у птицы, быстро оглядели всю сцену. Их подвижность была пугающей по сравнению с их нездорово раздувшимся хозяином.
