не заметил.
На это ушли почти все ясные часы Наи. Последней она уложила чашу с углями, которые достала из очага в комнате. В другое время ей бы и в голову не пришло покидать королевство под вечер, но сейчас всё было не как обычно.
Толи задержалась в дверях и в последний раз окинула комнату взглядом. Что ж, час настал. Она уходила, чтобы совершить невозможное – пересечь ледяную пустыню и заключить сделку с Матерью драконов.
Толи могла погибнуть. Её мог погубить лёд. А если не он, то драконы. Девочка закусила губы. Так не хотелось бросать Викса и Петал и уж совсем не хотелось умирать. «А может, не стоит торопиться? – вдруг услышала она внутренний голос. – Вдруг Пендару удастся договориться с драконами на дароприношении? Вдруг они вернут маму?»
Толи припомнила мерзкий смешок Кралы и поняла, что эти двое не будут ждать. Девочка расправила плечи. Нет уж. Хватит этих детских игр и притворства, пусть и во спасение. Она спасёт всех или погибнет, стремясь сделать это.
Мама должна вернуться на своё законное место на троне. Толи едва могла дышать, когда затворила за собой дверь.
Прощаться с друзьями она не стала. Когда у тебя под плащом спит дракон, может произойти всё что угодно. Сердце сжалось, когда Толи представила, как обидятся и разозлятся Викс и Петал. Они будут в ярости, но выбора нет. Она им всё объяснит, когда вернётся.
«Если вернусь», – мысленно поправила она себя.
Но был кое-кто, с кем она должна была попрощаться. Отдать последний долг перед отъездом.
Толи покинула зал через главные ворота и поспешила по узким тропинкам, петлявшим меж домов и амбаров, к восточной части королевства. Снег искрился, а значит, нужно было торопиться.
Девять статуй немым полукругом стояли в Приюте охотников. Отец в центре, по бокам по четыре фигуры. Толи снова подумала, что лёд так и не смог передать отцовские черты лица. Его глаза при жизни были зелёными, как и у неё, с вечной задорной искоркой… Таким он запомнился ей, но статуя его обаяния не передавала.
Девочка помнила папины растрёпанные волосы и жёсткую бороду. Она помнила его голос, когда он склонялся над кроватью, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Ещё маленькой она сидела только на его коленях, а не на маминых. И так было, пока она не повзрослела. Отец укрывал её одеялом и заботливо подтыкал его. Он усаживался на край кровати, и они рассказывали друг другу, как прошёл день, делились сокровенными мыслями, задавали вопросы и сами же отвечали на них, иногда заговариваясь до полуночи.
– Пап, а куда можно приехать по льду? – спросила однажды Толи, запуская пальцы в его бороду. Отец плотнее укутал её мехом и ответил:
– По льду можно ехать долго-долго. До бесконечности. Сначала до Драконьей горы, а потом всё дальше и дальше.
Она посмотрела на раскрашенный полог и нахмурилась.
– И только?
Лицо отца стало серьёзным.
– Ты неправа, дочь. Про лёд нельзя говорить «и только». – Он погладил Толи по щеке. – К нему нужно относиться с осторожностью, как и ко всем опасным существам. Лёд непредсказуем. Он жесток, как драконы, и переменчив, как буря. Свои секреты он хранит даже крепче, чем они все.
Девочка тряхнула головой, отгоняя воспоминание. Она положила руку на ледяную ступню статуи. Холод обжёг кожу, но Толи не убрала ладонь.
– Я должна была послушать тебя, – горько прошептала она и закрыла глаза.
В тот день в комнате родителей было очень тепло. Огонь мирно потрескивал в очаге. Отец посмотрел на неё сверху и опустил руки на плечи.
– А если что-то пойдёт не так? – спросила дочь. – Почему именно ты всегда должен приносить дары?
Отец немного отстранил её, в его глазах сверкнули знакомые искорки.
– Всё будет, как и всегда. Драконы никогда не причиняли нам зла, дорогая. И они прилетят в любом случае. Я должен вести своих охотников. Это моя обязанность перед твоей матерью, и я должен исполнить её.
Лучик света упал на чёрные чешуйки на его одежде, окрасив их в глубокий синий цвет.
– Я могу пойти с тобой.
– Ты останешься здесь, – твёрдо сказал отец, и девочка знала, что его не переубедить.
Толи не смогла объяснить, откуда возникло это тягостное ощущение, это предчувствие скорой беды.
Девочка заслонила собой дверь.
– Я тебя не пущу!
– Анатолия, прекрати.
– Тебе нельзя туда.
– Толи, я помощник королевы и должен выполнять свои обязанности. В этом году мало бизонов. Мы едва смогли собрать дань, но для нашего народа ничего не осталось. Твоя мама исполняет свою роль. Я должен исполнить свою.
Анатолии хотелось, чтобы её ноги приросли к полу, когда отец подхватил дочь и поднял вверх. Девочка постаралась стать тяжелее самого тяжёлого камня, когда он ласково отстранил её от двери. На глаза навернулись слёзы, а сердце защемило от боли, когда отец крепко сжал её в объятьях. Она почувствовала терпкий морозный запах. Потом он поставил дочь на пол и ушёл.
Нужно было ждать в комнате, как и сказал папа. Может быть, он остался бы жив. Но Толи не послушалась. Она пошла за ним, он заметил её, и эта заминка стоила ему жизни.
Они принесли дары, хотя охота в том году не задалась. Почему драконы напали? Все решили, что чудовища были просто голодны, но Толи чувствовала, что это не единственная причина.
Принцесса сморгнула слёзы. Холод одолевал её.
– Папа, прости.
Девочка убрала руку и пошла к Южным воротам.
Ветер трепал её косички. Она слышала далёкое завывание пещер. Эти завывания то затихали, то набирали силу, словно причитания близких по умершему человеку.
Толи поёжилась.
На королевство надвигался густой туман. Он спускался с вершин огромного утёса, как водопад. Снег кружился, запорошив всё вокруг. Если бы Толи не знала дороги, то запросто могла заблудиться.
– Снова эта проклятая буря, – выругалась Толи.
Девочке не терпелось отправиться в путь. Пока она теряет здесь время, мама там борется за жизнь. И с каждой минутой шансы, что она вернётся на свой трон, где ей и положено быть, тают, как снег в тепле.
Толи была готова мчаться по ледяным просторам, противостоять холоду даже без света Наи, но уже на полпути к Южным воротам она поняла, что не покинет сегодня королевства. Снег заполнил всё пространство вокруг. Он порошил ей глаза, хлопьями засыпал голову. Если она уйдёт сейчас, то ни за что не доберётся до Драконьей горы. Спар учила её не терять хладнокровия и продумывать каждый шаг. Отправляться в такую бурю всё равно,
