Кстати, цвет оказался приятный — нежно зелёный. И почему-то пахло жасмином.
Эдик уже совсем приноровился летать в каналах пространственных переходах. Его больше не раскручивало, как неопытного парашютиста во время первого прыжка. Он даже придерживал Деккера, преследуя при этом сразу две цели. Во-первых, чтобы тот не болтался как карандаш в стакане, а во-вторых, чтобы товарища не отнесло далеко. Кто его знает, как это может повлиять при выходе. Потеряются здесь, и пиши пропало. Где потом друг друга искать? И самое главное, каким образом?
Предмет, безусловно, интересный для научного спора. И, несмотря на не самое подходящее место для подобных изысканий, Эдик даже начал задумываться над этим вопросом. Но его размышления были прерваны самым безжалостным манером. Переход закончился, как всегда, неожиданно. Чавкнуло, и Эдик с громким всплеском погрузился в липкую вонючую жижу. По уши. Рядом плюхнулся Деккер, зарывшись в тину с головой.
— Да твою же мать! — выругался Эдик, когда смог встать и, наконец, отплеваться от жидкой противной на вкус грязи, заполнившей рот.
Одного взгляда оказалось достаточно для опознания места их приземления. Про этот мир много чего писали волшебники Аркенсейла, но в основном нехорошее. Болота Гидроса, вот где они очутились. Эдик ещё раз огляделся. Действительно, не курорт.
Душное влажное пекло, хотя солнца не видно сквозь густые высокие заросли. Вонь стоит такая, что сводит скулы и режет глаза. От звенящего гула насекомых закладывает уши. Воды по колено, но идти практически невозможно — илистое дно засасывает намертво.
— Зараза! — Деккер размашисто прихлопнул кровососа на своей щеке.
Бесполезное занятие, их здесь тысячи.
Эдик помахал перед лицом ладонью, пытаясь разогнать рой комарья, и сделал первый шаг в новом мире. Попытался сделать. Привыкшее к определённой моторике движения тело уже перенесло центр тяжести вперёд, а нога, вместо того, чтобы шагнуь вперёд, так и осталась на месте. Пришлось вновь окунуться в мерзкую жижу. Следом бултыхнулся матерящийся Деккер, похоже, он испытывал те же проблемы. Но идти-то всё равно надо, пусть без особой цели, но относительно сухое место стоило поискать. Может, островок какой попадётся, кочка на худой конец. Болота, ведь без кочек не бывает. Впрочем, в последнем постулате Эдик как раз достаточно сильно сомневался, поэтому ожидал чего угодно.
И они пошли, вытаскивая ноги руками и погружаясь в воду то по колено, то по пояс, а то и вовсе по горло. Парадокс, но чем глубже было, тем легче становилось идти. К сожалению, выбирать фарватер не приходилось. Шли, как придётся. Зимняя одежда пропиталась насквозь и теперь весила, наверное, не меньше пуда. Ремни доспехов натирали кожу. Вездесущий гнус забивал дыхательные пути. Эдик уже молился про себя, чтобы какой-нибудь портал утащил их отсюда побыстрее и куда угодно.
Тот факт, что хрень, которую на них навесил Синеглазый, притягивает порталы, стал очевиден. Оставалось надеяться, что заклинание Скверны не выдохнется именно здесь, в Гидросе. Даже могучий Деккер уже дышал словно загнанный лось. Вдруг Эдик приободрился и вроде как даже пошёл быстрее. Впереди показался островок, возвышающийся над уровнем воды, в окружении густых побегов незнакомых растений. Но сейчас слава ботаника меньше всего волновала парня.
До желанного клочка суши осталось два шага. Вода уже едва закрывала щиколотки, дно стало жёстким, ноги совершенно перестали вязнуть. Эдик обогнал товарища, но даже пожалеть об этом не успел. Громадный мясистый лист взметнулся над водной поверхностью, стремительно развернулся и прихлопнул парня, как назойливую муху. Давление зелёного монстра усиливалось с каждым мигом, выдавливая из лёгких остатки кислорода. Эдик не то чтобы головы поднять, он даже пошевелиться не мог. Судорожный вдох залил водой все дыхательные полости. Парень захрипел, забулькал, несколько раз дёрнулся в тщетной попытке вырваться. И обмяк. «Плотоядный Лопух Гидроса» — мелькнула выдержка из бестиария в потухающем разуме. Всё-таки стоило уделять больше внимания изучению растительного мира. Как Деккер остервенело рубил мечом зелёного хищника, он уже не слышал…
— Эддард! Эддард, очнись, — отчаянный крик Деккера доносился до слуха, словно издалека. — Да очнись ты уже наконец!
Рыцарь сидел верхо́м на товарище и от души осыпал его градом пощёчин. Других методов приведения в чувство он попросту не знал. Достаточно опасный способ оказания первой помощи утопающим. С его силищей он запросто мог выбить дух и даже не заметить этого. Эдик замычал, закашлялся и его вырвало грязной водой прямо на Деккера. Но тот даже внимания на это не обратил, так обрадовался, что парень пришёл в себя. Эдик тоже радовался, только потихоньку и незаметно, потому что сил никаких не осталось. Ощущения были, будто его дорожный каток переехал. Как минимум дважды.
Хотелось оказаться в мягкой постели, под тёплым одеялом. Чтобы вкусная еда, подогретое вино. Трескучий огонь в камине. И чтобы никто не трогал дня три, а лучше четыре. И спать. Столько сколько влезет. А утром завтрак. И снова спать.
— Что ты сказал, Эддард? — озабоченно спросил Деккер.
— Ничего, — буркнул Эдик, — похоже, я начал заговариваться.
Очередной портал проявился жёстче, чем два предыдущих. От мощного электрического удара тряхануло, будто Эдик специально пальцы в розетку сунул. Затрещали кусты, осыпались срезанные ветки. Товарищей затянуло в изнанку Междумирья прямо вместе с островком, водой и остатками Плотоядного Лопуха. Труба перехода оказалась шире, чем все предыдущие, а поток перемещения плавней. Практически не трясло и не крутило. Путешественники плыли на своём острове, как на плоту по спокойной реке. Можно даже сказать вполне комфортно себя ощущали. Вот только надоели уже прыжки от мира к миру обоим, хуже горькой редьки.
И вдруг Эдика осенила идея. Не наверняка, конечно, сработает, но попробовать-то можно. Иначе так и будут скакать неизвестно сколько. И где это закончится, тоже вопрос? А самое главное, как? Парень нащупал поясную сумку и вытащил из неё кошель и ещё один мешочек поменьше. Из первого появилась серебряная монета, из второго — голубой кристалл с руной на одной из граней. Деккер хлопал глазами, наблюдая за манипуляциями товарища и не мог взять в толк, чего тот задумал.
Эдику пока было не до объяснений. Сам всё поймёт, если получится. А если не получится, так, может, и объяснять не придётся. Некому будет. И не для кого. Парень задумался на секунду, вытащил вторую монету, а
