— Рыжая, да ты с ума сошла! — Луми резко дернул ее за безрукавку.
Девушка, успевшая за считанные мгновения начисто забыть о его существовании, вздрогнула. Лук опустился, и она сердито обернулась:
— Ну вот, недотепа, спугнул! А он был почти рядом, совсем молоденький пятнистый олень! Дичь, достойная короля! Нет, Луми, ты дождешься, что я тебя как следует проучу, хоть ты и ученик колдуна! Подумать только, лишились такого жаркого! — Соня просто кипела от досады.
Но легкий шорох снова привлек ее внимание. Девушка насторожилась и, неслышно переступая мягкими сапогами, подошла к самому краю тропы. Дальше начиналась густая трава, отделявшая их от высоких зарослей. Лук снова начал медленно подниматься.
— Нет, ты не будешь здесь стрелять! — закричал Луми и изо всех сил потянул спутницу за руку.
Стрела сорвалась и со свистом умчалась в густую листву, а Соня в бешенстве круто развернулась, собираясь как следует отделать дерзкого мальчишку. Но он стоял напротив нее, так же гневно сверкая глазами и крепко сжав кулаки.
— Ого, да ты с характером, малыш! — буркнула Соня, медленно обходя паренька и примериваясь, как бы половчее сбить его с ног. То, что он не умел драться, было видно сразу — по неловкой позе, по неуклюже выставленным кулакам, открытой для удара груди. Но глаза его смотрели на девушку с такой яростью и отчаянием, что она невольно остановилась.
«Ну и попутчик мне достался!» — усмехнулась Соня, закидывая лук через плечо.
— Объясни-ка, приятель, зачем тебе понадобилось мешать моей охоте? Смотри, вон на дереве сидит горлица, такая толстенькая, упитанная и нисколько не боится! А ведь все наши припасы остались там, в огне! И что у нас есть, кроме Воды? – Девушка махнула рукой в сторону ручья.
Луми перевел дух и опустил руки. Все еще мрачно поглядывая на девушку, он спросил:
— А ты очень проголодалась? Ну-ка, ответь мне, Рыжая, хочешь ли ты есть?
Его вопрос застал Соню врасплох. В самом деле, а голодна ли она? Девушка представила себе аппетитный кусок зажаренного на костре мяса — и тут же сплюнула: нет, ей совсем не хотелось попробовать его, сама эта мысль вызвала у нее отвращение. Приоткрыв в растерянности рот, Соня изумленно взглянула на Луми:
— Послушай, как же так… Столько времени прошло, а мне не до еды… И тебе тоже? — недоверчиво протянула девушка.
— Не удивляйся, Рыжая, ведь это колдовское место — Белая Тропа! И здесь все не совсем так, как там, в привычном нам мире! Знаешь, а я начинаю жалеть, что не пошел один. Ты со своей горячностью и неукротимостью натворишь таких дел, представить страшно! Ведь я же тебе сказал — не сходи с Тропы ни вправо, ни влево! А если бы ты все-таки подстрелила оленя, что бы было? Конечно, сразу бы кинулась туда, в кусты! — Мальчик говорил поучительно, совсем как умудренный жизнью старик.— Ну, что молчишь? Разве я не прав? Да пусть эти горлицы хоть на плечи садятся, если они не мешают идти вперед — не обращай на них внимания!
Соня хмурилась: очень неприятно выслушивать поучения мальчишки, но в то же время она понимала, что Луми прав. И угораздило ее так забыться!
— Сама не понимаю, что это на меня нашло,— примирительно сказала Соня, глядя в сторону.— Мне вдруг показалось, что нет ничего важнее, чем подстрелить этого оленя! Ты не ошибся, я совершенно забыла обо всем — и о том, зачем я здесь, и о твоих словах, маленький колдун!
— Не называй меня так! — снова вскипел Луми, и его руки опять сжались в кулаки.— Я не маленький и тем более не колдун! И мне вовсе не хочется ссориться с тобой на каждом шагу. Ты, по-моему, догадывалась, куда шла, и раз Боги допустили тебя на Тропу, возможно, ты сумеешь дойти до конца! И я вместе с тобой! Но для этого необходимо каждый миг помнить, где мы находимся! Пойдем дальше, и поменьше смотри по сторонам, разве что заметишь или услышишь что-то опасное!
Поправив суму, мальчик выжидательно взглянул на Соню. Девушка молча кивнула и зашагала вперед, не обращая больше внимания на птиц, беспечно порхавших с ветки на ветку. Она шла и удивлялась самой себе: куда подевались ее осторожность и осмотрительность?!
Здесь, за чертой привычного мира, похоже, изменилось все, а она сама превратилась в глупую девчонку, поддающуюся необдуманным порывам. А Луми, нерешительный, робкий Луми, показавшийся именно таким, когда они коротали ночь у костра, здесь вел себя как мудрый учитель, проводник, который уже не первый раз ходит по колдовским тропам…
Наконец лес с его щебетом и таинственными шорохами остался позади, и путники вышли на холмистую зеленую равнину. Тропа бежала рядом с ручьем, послушно повторяя все его изгибы и повороты. Голода Соня по-прежнему не чувствовала, но усталость и жажда давали себя знать.
Больше всего девушке хотелось встать на колени, напиться холодной воды и, ни о чем не думая, растянуться на траве. Но Луми, шедший немного приотстав, продолжал упорно двигаться вперед, грозя наступить спутнице на пятки. Он шагал молча, и Соня решила сама его ни о чем не расспрашивать — ей не хотелось в очередной раз выслушивать длинное поучение.
Словно угадав ее мысли, Луми поравнялся с ней и, как ни в чем не бывало, заговорил:
— Видишь, вон там, где Тропа огибает холм, растет большое дерево? Под ним можно будет отдохнуть и напиться…
Они к тому времени прошли мимо десятка таких деревьев, и Соня недоумевала, чем же это, указанное мальчишкой, лучше других, но не стала допытываться — ей просто захотелось поскорее добраться до него и упасть, все равно на что — хоть на траву, хоть на песок… Да и Луми тоже дышал тяжело и, похоже, еле переставлял ноги. С жадностью поглядывая на быструю воду, журчащую между камнями Соня прибавила шагу. Дерево, к которому она так стремилась, почему-то совсем не приближалось, и она вполголоса выругалась:
«Проклятие! Что все это значит?! Опять какое-то колдовство?! Почему нельзя отдохнуть прямо здесь или хотя бы сделать глоток из ручья? О, Боги, этот Луми просто сводит меня с ума! Может говорить что угодно, а я напьюсь, и напьюсь прямо сейчас!»
Спотыкаясь, девушка сделала пару шагов к манящему влагой потоку, но Луми, не говоря ни слова, отпихнул ее обратно на середину Тропы.
— Что ты себе позволяешь, щенок! Думаешь, нацепил на шею собачий клык, так и все на свете знаешь?! — закричала Соня, вырываясь.
Вода журчала, искрясь под солнцем, она была так близко, стоило только руку протянуть, а этот несносный мальчишка опять мешал ей сделать по-своему! Похоже, он вообразил себя хозяином Белой Тропы! И Соня, вспыхнув, вновь схватилась за кинжал.
Но Луми, не обращая внимания на ее крики и гнев, тащил ее за собой, словно упрямого ребенка, и бормотал успокаивающе:
