От мыслей его отвлекла внезапно наступившая в таверне тишина. Роультин оглянулся на входную дверь и увидел Вестника Зла. Тот прошел через весь зал и поднялся на второй этаж, где располагались комнаты для гостей.
Нинель молча проводила его взглядом. Она ушла в раздумья. Ким не обратил на нее внимания, хотя должен был заметить, что она сидит с эльфами. Возможно, он не хочет с ними знакомиться? Нинель решила, что надо попросить Кима задержаться в городе еще ненадолго. Ей необходимо поговорить с Роультином и узнать о своем отце.
— Что он здесь забыл? — простонал Роультин, глядя вслед Вестнику Зла.
— Жаль, гномы ему разрешают входить в Железный, — отозвался другой эльф. — Я бы ему сейчас показал, сколько листьев у березы.
Эльфы рассмеялись. Они вовсе не боялись Вестника, как люди, однако и не жаловали его, как гномы. Эльфы презирали его за то зло, которое он несет простым людям, помогая оркам нападать на них. Это бесчестно, трусливо и жестоко.
Нинель хмуро посмотрела на эльфов и решила, что вряд ли стоит рассказывать им, что она пришла в город с Вестником Зла. Она не может им доверить такое. Они не поймут.
— Я поднимусь к себе, — сказала Нинель. — Роультин, заходи ко мне, как только сможешь. У меня комнатка с изображением дракона на двери. Я буду ждать тебя.
Роультин проводил девушку взглядом. Она была похожа на Эвалиона. Мужчина вспомнил своего товарища. Он знал, что у Эвалиона была дочь — тот часто о ней говорил. И вот теперь Роультин встречается с ней на земле гномов. Зачем она здесь? Зачем покинула Одрелоун? Что с ней случилось? Его мучили вопросы. Он всерьез обеспокоился ее судьбой и тем, через что она прошла.
— Я пойду к Нинель, — немного погодя сказал Роультин своим друзьям. — Поговорю с ней об Эвалионе. И узнаю о ней. Я вернусь, как только удостоверюсь, что она в порядке и в безопасности.
Роультин поднялся наверх и постучался в резную дверь. Ему открыла улыбающаяся эльфийка.
— Роультин! — радостно воскликнула она.
— Ты такая веселая, — заметил эльф, зайдя внутрь и присаживаясь на стул. Он мельком осмотрел комнату, заметив, что окно задернуто шторой, чтобы в комнате сохранялся полумрак. Он постарался не делать поспешных выводов и продолжил разговор: — В чем дело? От нас ушла грустная, а сейчас счастье из ушей льется.
— Я уговорила своего спутника остаться здесь до завтра. И теперь я смогу узнать об отце. Расскажи мне о нем, пожалуйста.
Роультин улыбнулся и повел свой длинный и увлекательный рассказ, по ходу которого Нинель начала понимать, что очень похожа характером на своего отца. Тот так же сильно, как она, любил приключения. Любил познавать новое. Эвалион так же бросал вызов обыденности и установленным в обществе стандартам, но был добрым и чувствительным. Девушку до глубины души растрогало, что во время войны Эвалион часто вспоминал свою единственную дочь.
— После того как он погиб, я пообещал себе навестить тебя, — закончил свой рассказ Роультин. — Но что-то не вышло. Прости. Забылось за суетой мира.
Нинель махнула рукой.
— Мы встретились, и это главное. Судьба сама нас свела сегодня.
— Ты веришь в судьбу?
— Не уверена, — покачала головой Нинель. Странностей в ее жизни хватало! Она поглядела в окно. Уже стемнело. Она даже не заметила, как пролетел день, пока они беседовали с эльфом.
— Если тебе не сложно, расскажи, где ты была десять лет? — осторожно спросил Роультин, выводя Нинель из дум. Ее взгляд мгновенно помрачнел. Нинель глянула на доброжелательного эльфа, и ее глаза посветлели.
— Я никому еще не рассказывала об этом, — начала Нинель. — Да и кому рассказывать, если я появилась в Хауле всего несколько дней назад?
— Появилась в Хауле? — удивился эльф. — Что это значит?
— Меня не было в этом мире, — нахмурилась Нинель. Она закрыла глаза и сжала кулаки. Может ли она доверить Роультину свою историю?
— Мне тяжело говорить об этом, — вздохнула Нинель, не открывая глаз. — Я боюсь, что ты мне не поверишь или будешь осуждать.
— Я постараюсь поверить, — произнес Роультин, внимательно глядя на девушку. — Но осуждать? Нинель, тебя когда-нибудь осуждали эльфы?
Нинель чувствовала, как волнение и страх просыпаются глубоко в душе. Чтобы подавить панику и боль, она улыбнулась, открыла глаза и произнесла с огромным усилием воли:
— Я была в Сахане.
Эльф остолбенел.
— В мире демонов? Ты уверена?
— Уверена ли я? — криво усмехнулась Нинель. — Десять лет среди демонов добавляют мне уверенности, знаешь ли.
Эльф сидел с открытым ртом, глядя на девушку. Нинель поняла, что ему сложно в это поверить, и заговорила на низком, гортанном языке демонов.
— Я знаю, что ты не поймешь мои слова, но это язык демонов Сахана, который я неплохо знаю.
Роультин вскочил со стула. Он с ужасом смотрел на эльфийку, которая говорила на странном языке, по звучанию похожем на гоблинский, но по произношению — на эльфийский. Он оглядел Нинель с головы до ног, и до него начало доходить, откуда это ее странное поведение и потрепанный внешний вид.
— Но как?! — воскликнул он, осознавая, что Нинель действительно была в Сахане. — Как ты оказалась в этом месте? Даже самые опытные маги не всегда могут открыть портал в тот мир, и это всегда риск для жизни. Что же произошло?
— Я не знаю, что произошло, — пожала плечами Нинель. — Есть версия, что это простая случайность. Один маг-недоучка что-то напутал со свечой и шаром и открыл портал.
Роультин пораженно смотрел на девушку, не веря своим ушам. Он сел обратно на стул и облокотился на стол.
— Ты десять лет провела в Сахане? Это ужасно…
— Точно, — согласилась Нинель. — Столько лет впустую.
— Я не про это, — покачал головой Роультин. — Как ты выдержала весь ужас и мрак того мира? Как демоны не растерзали тебя? Как ты смогла выжить там?
— Сначала трудно было, — честно призналась девушка. — Потом, когда язык подучила, стало легче. Я была экзотической рабыней у короля Сахана. Так что у меня была некая неприкосновенность.
— По тебе заметно, что ты была в каком-то подобном месте, — подумав, сказал эльф. — Ты не такая, как все эльфы. Ты похожа на дикую кошку, которую загнали в клетку и били плетями.
Нинель печально улыбнулась. Как точно подметил эльф, ведь плетями ее действительно били.
— Знаешь, как давно я не общалась с эльфами, — сказала Нинель. В это время она глянула за его спину и сощурилась. — Я даже забыла, что такое нормальное общение.
— Немудрено. Как же ты смогла вернуться из Сахана?
Нинель указала взглядом за спину собеседника:
— Он помог мне вернуться.
Роультин обернулся, и внутри у него все похолодело. Возле двери, словно статуя, стоял Вестник Зла, скрестив руки на груди.
— Нинель! Ты связана с этим… — Роультин не смог подобрать нужного слова.
— Тебе что-то не нравится? — спокойно, но с вызовом спросил Вестник.
— Что тебе от нее надо? — вставая, спросил эльф. Он был готов к чему угодно, но не к тому, что Нинель связана с Вестником Зла.
— От нее? Ничего.
— Не лги мне, отродье тьмы! — выругался эльф.
— Сядь и не кричи! — прорычал Вестник, и в его голосе почувствовалась такая сила, что Роультин сел и присмирел. Воздух в комнате мгновенно стал тяжелым и удушающим. — И успокойся, — добавил Вестник уже спокойнее и мягче.
— Вестник, — вмешалась Нинель. — Не кричи на моего друга и не пугай его. Дай нам поговорить.
— Как скажешь, эльфийка, — проворчал Ким и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Воздух в комнате постепенно стал легким и чистым.
— Нинель! Ты связалась с Вестником Зла? — в негодовании воскликнул Роультин.
— Он вытащил меня из Сахана. Он помог мне прийти сюда. Я ему жизнью обязана. И после этого я не могу ему доверять? — спросила Нинель.
— Он спас тебя? — не поверил эльф.
Нинель кивнула.
— Не может быть, — покачал головой Роультин.
— Но это так.
— Давно ты с ним?
— Нет. Несколько дней, — ответила Нинель. — Но за это время я к нему привыкла. Он хороший, несмотря на пугающий внешний вид и еще пару вещей…
