— Спасибо, Анна, — сказала Аска, передавая ей клавиатуру.
— Для подруги — все, что угодно.
* * *
Мегуми нервно поправила костюм, чувствовала себя не в своей тарелке. Она находилась, судя по всему в небольшом спортивном зале, ускоренными темпами превращаемым в некое подобие церкви. Две дюжины членов движения до сих пор занимались покраской, уборкой и окончательной отделкой помещения. «Никогда раньше не была в церкви, столь похожей на базар», — подумала она, стараясь не слишком откровенно рассматривать разных приверженцев культа. Она не видела в них ничего необычного. Вполне нормальные люди, в рабочей одежде, занимающиеся ремонтом. Мужчины и женщины, возраст которых в среднем варьировался от двадцати до тридцати лет. Единственное, что их выделяло — шестиугольные звезды, похожие на звезду Давида, но с языком пламени в центре.
Из канцелярии появился секретарь и объявил:
— Мистер Шмидт готов принять вас.
Мистер Шмидт оказался аккуратно одетым мужчиной, лет сорока. Он мог бы с тем же успехом являться менеджером среднего звена. И выглядел он гораздо более нормальным, чем ожидала Мегуми, только казался немного утомленным. Его стол был завален бумагами, но он ничем не отличался от тех сотен людей, у которых она брала интервью за эти годы. Шмидт взглянул на нее и постарался улыбнуться. Это была улыбка усталого человека, который сейчас бы предпочел немного вздремнуть, чем отвечать на вопросы любопытной журналистки.
— Мегуми Канзаки, я полагаю? — спросил он.
— Да, ответила она на немецком, — Я надеюсь, мой немецкий не слишком плох и вы можете меня понимать.
— Я впечатлен, что вы вообще знаете наш язык, хотя прибыли из Японии, — ответил он, — И я немного удивлен, видя японскую журналистку здесь, в Германии.
— Нас интересует все, что происходит в мире, — сказала Мегуми, — И я сопровождаю Детей и NERV.
Он кивнул.
— Пожалуйста, садитесь. Хотите чаю?
— Спасибо, не откажусь.
Арнольд принес чашки с чаем. Сев, он некоторое время наслаждался своим напитком.
— Итак, что бы вы хотели узнать? — наконец спросил он.
— Ну, я не знакома с истоками, породившими вашего движения, так что, полагаю, первый вопрос будет: Почему вы поклоняетесь Детям?
— Потому что они святые. Их прибытие предсказано многими древними текстами, и они обладают божественной силой. Они — дети древних богов, пришедшие спасти нас в наш самый черный час, — сказал Арнольд, стараясь интонацией донести всю важность факта до Мегуми, — Придет время, когда они сбросят оковы смертных, сдерживающие их, и тогда они предстанут в полной славе.
— Оковы смертных? — переспросила Мегуми, — Вроде как вознесение на небеса?
— Прекращение служения смертным. Это наш долг — служить им, — пояснил Арнольд, — Но вместо этого, NERV использует их, как слуг, хотя они заслуживают почитания и восхваления.
— И что же вы планируете предпринять?
— Мы не приемлем насилия, — ответил Арнольд, — В конце концов, это право Детей — сбросить их цепи. Мы уверены, что они сделают это, как только осознают такую возможность.
— Хорошо, — сказала Мегуми, — А почему многие из вас переехали сюда?
— Чтобы быть ближе к Детям, конечно. Многие из нас, к сожалению, не могли позволить себе такой переезд, но те, кто могли — стекаются сюда, — сказал Арнольд, — Как видите, это порождает для меня массу бумажной работы, — он развел руками над столом.
— Вы стоите во главе всех этих людей?
— Я отвечаю за экспансию нашей Церкви, и стараюсь помочь найти всем этим людям работу и место для проживания. У меня слишком маленький штат, а дела накапливаются быстрее, чем я могу с ними справиться. Я собираюсь нанять побольше персонала, но хороших помощников найти нелегко, да и с деньгами проблема.
— Значит, вы вроде епископа? — спросила Мегуми.
— Сравнение не хуже любого другого. Хотя административная сторона дела не оставляет мне много времени для духовных вопросов, — он вздохнул, — Но кто-то должен этим заниматься.
— Значит, вы утверждаете, что Дети — святые? Что это означает для верующих? — спросила Мегуми.
— Хороший вопрос, — ответил он, протягивая ей брошюру, — Здесь все подробно расписано. Если в двух словах, мы полагаем, что предназначение человечества — служить святым. Дети прибыли, чтобы сопроводить нас в новую эру человечества, мы должны отказаться от старого и пойти другим, новым путем. Как только Ангелы будут побеждены, они введут нас в новый золотой век. Сейчас же, наш долг помогать им нашими молитвами и воздавать им почести, которые они заслуживают.
Она опустила брошюру в свою сумочку.
— Хорошо. Думаю, я узнала все, что нужно для начала.
— Вы можете в любой момент встретиться со мной, если захотите узнать больше.
Она кивнула.
— Так и сделаю.
* * *
— Я считаю, нужно внедрить к ним агента, — сказала Мисато.
Вейсс кивнул, соглашаясь.
— Да, нам нужен свой человек в их рядах, чтобы предупредить о возможной угрозе.
Шло совещание старших офицеров во главе с Фуюцуки по вопросу о Последователях.
— Есть предложения — кого послать? — спросил он.
— Как насчет Макото? Он надежный и может правдоподобно изобразить человека, желающего взглянуть на божественную сущность Детей «изнутри», — предложила Мисато.
— Нам нужен человек, хорошо говорящий по-немецки, — сказала Рицуко, — Достаточно хорошо, чтобы сойти за местного.
— У меня есть на примете такой человек. Питер Бременхофен. Он хороший человек, преданный и осторожный. И немецкий его родной язык, — предложила Ингрид.
— Хорошо, если вы доверяете ему, я приму на веру ваше мнение, — сказал Фуюцуки, — Отправьте его, как можно скорее.
— Есть, — кивнула Ингрид.
* * *
— До нас дошли слухи, что во время нападения Нарушителя у командующего Икари было свидание? — спросил инспектор Эндрю Уолкер. Он представлял Австралию в комитете инспекторов.
— Не думаю, что кто-либо захотел бы заняться сексом с ним, даже если бы у него было такое желание. Для этого надо быть совершенно безрассудным, — ответила Мисато.
Другой инспектор, Фаисал Шахид из Сирии, поинтересовался:
— Настолько плохо?
— Да, — ответила Мисато.
— Проклятье, — это прозвучало так, словно он жалеет Гендо.
Уолкер вздохнул и закатил глаза.
— Если я правильно понял, Нарушитель успешно исполнил роль командующего Икари и воспользовался его кодом доступа, чтобы отключить МАГИ?
— Да, — сказала Мисато, — Он способен изменять форму, по образу того, кого захватил.
