Айболита. Лёва навык прокачал, а может Кормчий начал налегать на навыки подчинённых. Теперь я этого не узнаю… ну и ладно.
Создав плоскость, благодаря симбиозу процедура почти не отнимала времени, можно сказать, нажал кнопку, и она готова. Устроился на сидении, поднялся на сотню метров. Прохладный ветер бил в вентиляционное отверстие, обдавая свежестью, я летел в сторону Гадаровки.
Примерно на полпути, заметил стаю заражённых, матёрый топыч, загонял оленя. Свита из тварей послабее следовала по его стопам, примерно полтора десятка особей. Чуть подумав, решил не отвлекаться, поднял плоскость выше, прибавил скорость и очень скоро, взору предстало поселение.
Поменьше Причудного и неправильные очертания защитных ограждений, не было формы круга или даже прямоугольника, сложилось впечатление, что строили как попало, с высоты в полторы сотни метров, это хорошо видно. Приняв решение, отправил плоскость по большой дуге.
Задумка была проста, я хотел войти в Гадаровку с противоположных Причудному ворот, чтоб у них не возникло ассоциаций со шпионами или кем-то ещё. Что ни говори, а информации у меня немного, вместо того чтобы выспрашивать у народа о политических раскладах, я мотался по дальним городам. Оставалось надеяться, что не спалюсь в первые же мгновения.
Приземлился в трёх километрах, недалеко от трассы.
Неплохо устроились, подумал я, ступая на асфальт. Широкая дорога, по две полосы в каждую сторону, покрытие не сказать, что в превосходном состоянии, но проехать можно даже на машине с низким просветом.
Посмотрел в обе стороны, хотя в этом не было надобности. Благодаря навыку, я знал, что до ближайшего пешехода метров триста, он не увидит выходящего из лесу подозрительного типа в джинсе, потому как находится за поворотом. Мужик на телеге, что двигается впереди, тем более не заметит.
Прекрасно. Я зашагал по ровному асфальту. Сумка, собранная Кормчим, на плече, пистолет в наплечной кобуре, остроносые казаки, сверкали звёздочками шпор. Была мысль хоть немного запачкать обувку, больно уж чистая для человека, прошагавшего не одну сотню километров. Пришлось отбросить. Как спрашивается замараться, если системный шмот очищается сам?
Как-нибудь отмажусь, может, даже внимания не обратят.
Топот сапог за спиной начал приближаться, человек вышел из-за поворота, заметил одинокого пешехода и зачем-то решил догнать.
— Братишка… братан! Обожди, — хриплый голос и одышка, выдавали заядлого курильщика.
Обернулся. Небритый мужик в полувоенной одёжке, камуфляжная куртка, триконы с пузырями и офицерские сапоги. Если бы не автомат на плече, можно было принять за деревенского мужика, любившего крепко поддать. Ветер, что дул в мою сторону, подтвердил мысли, пахнуло перегаром и чесноком и это несмотря на разделяющее нас расстояние, метров сорок.
— А ты чо тут один и без оружия? — задал он первый вопрос, как только приблизился.
Мужика звали Полтинником, да-да, именно как деньгу, на которую он совсем не похож, бомжеватый алкашёнок с видавшим виды АК-74. Служил в охране поселения, что говорило о многом. Он пропил всё что мог, даже штаны, точнее, проиграл в карты, спустил бы и автомат, но оружие принадлежало посёлку, за это не только со службы нагонят.
— Есть у меня оружие, — я показал ему наплечную кобуру. — А один, потому что эгоист.
Полтинник даже с шага сбился, видимо, слово показалось подозрительным, или с пистолетом что-то не так.
— Ты ведь тоже один, а автомат только от мелочи спасёт.
— Это точно, — охранник опасливо посмотрел по сторонам. — Так у меня дар хороший, бегаю быстро…
— Навык!
— А?
Я махнул рукой.
— Так чего же один гуляешь? — старался отвести интерес от себя, вот и задавал дежурные вопросы.
— Скажешь тоже, гуляешь… Наш пост в шести километрах, в деревеньке разрушенной, — Полтинник высморкался под ноги и махнул за спину. — А карточный долг, святой долг… К Анашке старой за пузырём бегу.
Я не стал уточнять, что за Анашка и почему она старая? Других вопросов хватало. Горе-охранник, между тем, посматривал на мой шмот. Моя ошибка, нужно было попроще одеться, но тут уже ничего не сделаешь, не убивать же первого встречного свидетеля?
— Как посёлок-то называется или город? Я не местный, просветишь?
— Чего же не сказать? Видно, что не местный и балакаяшь мудрёно. Гадаровка называется. Самый большой посёлок на… — Полтинник задумался, почесал давно не мытую седину на затылке и после выдал. — На двести километров вокруг… — очертил пальцем, для наглядности. — А то и триста. Все остальные деревни мелкие!
Во загнул, а про Причудное ни слова. Вражда?
— Табачком небогат?
— Нет, ты уже спрашивал, — мирно произнёс я.
— А-э… Надо к травнице зайти, с памятью что-то в последнее время… Так откуда ты? Вещи дорогие, не пачкаются, наверное? — поинтересовался Полтинник, в очередной раз обдав перегаром.
А вот это интересно, если про системный шмот знают, значит, и правда посёлок продвинутый.
— С севера. А что, посёлок-то богато живёт? Ремесленники есть?
— Есть, как не быть! Кузнец — Молотком кличут, травница Акулина… А вот портных в посёлке нет, — опять посмотрел на мою куртку. — Ты бы Максим похуже чего напялил, а то будешь, как ёлка новогодняя сверкать. Народ у нас разный ходит, пришлые есть и крысы попадаются, небогатые все.
Даже этот колдырь моим мыслям вторит. Может и правда переодеться? Во что? Плевать! Толком не знаю, зачем иду в этот посёлок. Как говорит мой нежданный попутчик, самый крупный на триста км — прям райцентр. Какие меня могут ждать неприятности? Поселковое начальство? Местная гопота? Или крысы? Неужели не справлюсь?
— Нет у меня проще, и лучше нет, не ходить же голым?
— И-то, правда, чего это я? — Полтинник хохотнул. — Табачком небогат?
Я вздохнул, переводя взгляд вперёд. Появилась защитная стена, на первый взгляд метров шесть в высоту, из-за неё торчали наблюдательные вышки с гнёздами пулемётчиков и снайперов. Мощные ворота, способные пропустить крупнотоннажную технику, раскрыты наполовину. Перед ними гужевой транспорт, кривенькая телега с полудохлой лошадкой, несколько человек в камуфляже, общались с возничим. Расстояние не сказать, что большое, но обычным слухом никак не расслышать, подключил навык.
…– Патроны есть? Гильзы тоже пойдут!
— Да откуда? — возничий развёл руками. — Пулемётные не отдам! Самому мало.
Телега, несмотря на убогость, обладала мощным козырем — установленный на станине пулемёт, марку не разглядеть, но калибр не меньше двенадцать и пять. За ним сидел парень, на вид не больше семнадцати, должно быть,
