А Дарфано и Мал ок-Син тем временем готовились к отъезду, отдавая обычные распоряжения своим слугам. Тору невидимой тенью блуждал возле них, чутко прислушиваясь к любым разговорам, но на вопросительные взгляды Кулла, несколько раз выходившего во двор проводить гостей, лишь украдкой пожимал плечами.
Наконец к отъезду Дарфано и Мал ок-Сина все было готово, и последние воины Малых Княжеств — за исключением Бифара — торжественно покинули королевский дворец. Кулл переглянулся с Брулом и, повернувшись, молча вернулся в свои покои.
Весь следующий день события развивались своим чередом. Выслушав отчет Главного советника Ту о положении дел во дворце и в столице в связи со странным исчезновением Бифара, Кулл кивнул, удовлетворенный хотя бы тем, что пока не было замечено ничего подозрительного или опасного. На всякий случай решено было усилить патрули Алых Стражей и удвоить охрану нижних помещений дворца. В кладовой, где последний раз видели Бифара, разместили сторожевой пост из шести вооруженных до зубов солдат, — одним словом были приняты все меры для предотвращения любых неожиданностей.
Когда этот длинный и утомительный день подошел к концу, Кулл, наскоро поужинав, отправился в опочивальню с твердым намерением лечь спать пораньше. Свечу на всякий случай он пока гасить не стал и некоторое время лежал, прислушиваясь к звукам и шорохам надвигающейся ночи. Легкий успокаивающий ветерок доносил из окон, выходивших на великолепные внутренние сады царского дворца, тонкие пряные ароматы цветущих декоративных кустарников и цветов. Вдыхая всей грудью упоительную гамму этих ароматов и наслаждаясь долгожданной ночной прохладой, Кулл уже начал засыпать, как вдруг какое-то неясное ощущение вызвало у него чувство тревоги. Сначала он не мог ничего понять, но потом до его сознания дошло, что к знакомым запахам цветущего сада был подмешан еще какой-то, совершенно неизвестный. Осознание этого длилось лишь краткий миг, после чего все показалось ему нереальным, и он вновь услышал мелодию, которая нашла мгновенный отклик в его душе. Всем существом своим Кулл следовал за ней, паря в пространстве и растворяясь в божественной музыке.
Утром Кулл с трудом смог открыть глаза. Голова гудела, а тело едва слушалось его. Ему потребовалось приложить немало усилий, чтобы приподняться и сесть, прислонившись к спинке кровати. Едва он сделал это, как дверь распахнулась, и в комнату вошел Брул.
— А я уже начал волноваться, — сказал он, подойдя к кровати. — Ты никогда так долго не спал. Что-то случилось?
— Не знаю, — неуверенно произнес Кулл. — Наверное, видел дурные сны. Я не помню.
— И все? — Брул пытливо посмотрел на друга. — Может быть, опять кто-то пел?
— Может быть, — поморщился Кулл. — Я же говорю, что ничего не помню. Просто я долго не мог заснуть, и вот…
— Понятно, — Брул неотрывно смотрел атланту в глаза. — Кулл, если у тебя есть что сказать мне, скажи сейчас. Или ты уже не доверяешь мне?
— О чем ты? — устало махнул рукой Кулл. — Мне правда нечего сказать. Вернее, я не могу этого объяснить. Иногда я как будто слышу какую-то музыку… А может, мне это только кажется.
— И после этого ты становишься совсем больным — вот как сейчас?
— Я не болен… просто какая-то слабость, — вяло отозвался Кулл. — Сейчас встану, и все пройдет.
— Нет уж, полежи, — решительно возразил пикт. — Я велю женщинам сделать тебе укрепляющий настой из трав.
И с этими словами он круто развернулся и вышел из комнаты. Кулл молча смотрел ему вслед, не в силах сопротивляться настойчивости друга.
Через некоторое время в комнату вошла необыкновенной красоты девушка, неся поднос, на котором стоял кувшин с дымящимся отваром и широкая глиняная чашка. Она приветливо улыбнулась Куллу и поставила поднос на резной столик возле кровати.
— Приветствую вас, Ваше Величество, — нежным голосом произнесла она и склонилась в изящном поклоне. — Сейчас всю вашу хворь как рукой снимет.
— Кто ты? — Равнодушный к женщинам, Кулл все же невольно залюбовался ею. — Как тебя зовут?
— Крета, ваше величество, — с легким поклоном ответила девушка и налила из кувшина полную чашку отвара. — Я служу здесь, во дворце, — в основном, составляю отвары для заболевших, иногда прислуживаю за столом во время праздников.
— Но я тебя никогда не видел раньше! — недоуменно воскликнул Кулл.
Крета залилась тихим переливчатым смехом.
— Это потому, Ваше Величество, что я всегда стою у вас за спиной, прислуживая вам и тем, кто сидит рядом с вами. А еще потому, что вы, кажется, совсем не видите женщин.
Кулл смутился и потер лоб рукой.
— Из чего состоит этот отвар? — спросил он, чтобы переменить тему.
— Он довольно прост — это всего лишь вербена с медом, но при правильном сочетании может через какое-то время поднять на ноги даже тяжелобольного. — Улыбаясь, Крета подала ему чашку с отваром. — А вы не так уж тяжело больны, Ваше Величество, так что выздоровеете немедленно.
Кулл недоверчиво поднес чашку к губам и сделал маленький глоток, ощутив через мгновение легкую волну тепла, пробежавшую по его телу. Теперь уже, не колеблясь, он допил весь отвар до капли и почувствовал, как весь наливается силой. Поставив чашку на столик, он с удивлением и благодарностью взглянул на служанку.
— Да ты просто волшебница, Крета, — восхищенно произнес он и, выпрямившись, сел на кровати. — Где ж ты была все это время?
— О нет, Ваше Величество, я совсем не волшебница, просто немного разбираюсь в травах. Я считаю, это должны уметь все женщины. Дело мужчин — воевать, а дело женщин — исцелять их раны, полученные в боях.
Не в силах скрыть своего восхищения ее словами, Кулл только покачал головой.
— А теперь позвольте мне удалиться, Ваше Величество. Теперь я здесь больше не нужна. — Поклонившись, Крета взяла поднос и грациозной походкой направилась к двери.
Кулл соскочил с кровати и зашагал по комнате, наслаждаясь необыкновенной легкостью движений, затем торопливо оделся и вышел в коридор.
День начался как обычно — череда лиц, вереница вопросов государственной важности, обмен любезностями и многое другое, что к вечеру всегда утомляло Кулла. Но сегодня, как ни странно, он не чувствовал ни малейшей усталости и к полудню уже успел сделать столько дел, сколько раньше не успевал сделать до вечера.
Когда посетители, придворные и аристократы один за другим разошлись, к Куллу приблизился советник Ту. Он явно был чего-то обеспокоен.
— Ваше Величество, — тихо произнес он, оглядываясь. — У меня не очень хорошая новость. Исчез ваш золотой кубок.
— Что? — не понял Кулл, во все глаза глядя на советника.
