из всех секретов наших секретных исследований. – Он сурово оглядел насторожившиеся лица товарищей. – И нашей семьи. Понятно? Об этом знаем я, ты, Гумар, и ты, Руди.
– А Никто? – уточнил Гумар. – Он тоже знает.
– И Никто теперь тоже семья, – неохотно согласился Сюр.
– Что, профессор тоже в нашей семье? – спросила, поморщившись, Руди.
Сюр кивнул.
– Так уж вышло.
– И мне с ним нужно будет спать? – вновь спросила Руди.
– Спать? – удивился вопросу Сюр. – Зачем спать?
– Ну, ты и Гумар – моя семья, и я спала с тобой и с ним. Раз профессор тоже наша семья, то…
– Ничего не то, – ответил Сюр. – Семья это не значит любовники. Он тебе как старший брат.
– Я такого брата убила бы, – отозвалась она. – Он видел, как мы с Гумаром… И снял с меня трусы.
– Я тоже видел, и что? – спросил Сюр.
– Ты семья, – ответила Руди, – тебе можно.
– Руди, – остановил ее Сюр, – тебе нужно лечь в капсулу. Там тебе поправят моральные принципы. Поняла?
– Нет, не поняла. У меня нормальные моральные принципы, и проводить коррекцию личности я не позволю.
– Это будет не коррекция личности. Это будет моральный кодекс члена коммуны. Все пройдут эту процедуру, и я тоже… В кодексе будут описаны права…
– Члена коммуны? – насупилась Руди. – Только у членов будут права, а у вагин прав не будет?..
– Руди, ты о чем думаешь? Член это… – Сюр задумался, чтобы подыскать правильный синоним этому слову, но тут выступил Гумар.
– Член, Руди, это не вагина, – пояснил он. Сюр и Руди уставились на Гумара. – А что? – растерянно глядя на товарищей, произнес Гумар, – это же правда.
– Правда, – вздохнул Сюр. Хмуро посмотрел на товарища и произнес, скривившись, словно у него внезапно заболели зубы: – Мы не будем употреблять слова «член коммуны» и «вагина коммуны», просто будет одно слово – коммунар, без пола.
– Как без пола? – воскликнула Руди. – Нас лишат половой принадлежности?
– У-у… – взвыл Сюр. – Какие вы ту… Непонятливые. Хорошо, будут коммунары и коммунарки. Вы, Гумар, вместе с Никто создадите программу морального кодекса коммунара и коммунарки. Я дам наметки. А сейчас мы должны обсудить план перестройки резервной платформы. Докладывай, Руди, что удалось узнать и сделать.
Руди подобралась. Она опять была в своей стихии и, забыв предыдущий разговор, начала горячо и быстро говорить.
– Сюр, ты больной на голову гений.
У Сюра полезли глаза на лоб.
– Руди, разговор не обо мне. Спасибо, конечно, что считаешь меня гением… Хм, но при этом как-то странно выражаешься…
– Ничего странного. Только психически больному человеку придет мысль использовать платформу как крейсер…
– Что, все так плохо? – приуныл Сюр.
– Наоборот, – торжествующе ответила Руди. – Твоя гениальность проявилась в предвидении. Эту платформу готовили стать мобильным сверхоружием. Она – уничтожитель целых флотов. Рассказываю кратко задумку ее создателей. Она должна была совершать гигантский прыжок в линейный строй кораблей противника и сокрушительным огнем сверхмощных гразеров в упор уничтожать корабли. При этом сама оставаться в недосягаемости от их основного оружия. «Ирбис» нашел противоядие ракетному оружию… Как вы знаете, сейчас бой кораблей строится по одной простой схеме.
Ракетные корабли выстраиваются в линию и ведут обстрел кораблей противника ракетами с предельных дистанций. У кого больше ракет, кто точнее стреляет и у кого лучше рэб, тот и побеждает. Флагман окружают малые корабли прикрытия. Задумка инженеров «Ирбис» ломала привычную тактику использования кораблей. Сразу хочу отклонить ваши возражения, что пока платформа разгонится и уйдет в прыжок, корабли противника удерут. Это не так. У платформы очень быстрый разгон за счет четырех двигателей от эсминцев. Она уходит в гиперпрыжок за чуть более двадцати минут разгона…
– Но при этом, – воскликнул пораженный Гумар, – возникают немыслимые перегрузки…
– Да, возникают, но они гасятся новой системой компенсаторов. Ребята, они включаются последовательно и на пике… – Руди выдержала театральную паузу.
– Что на пике? – не справился с эмоциями Гумар.
– На пике внутренняя часть корабля уходит как бы в прошлое или в другое измерение, и внутри корабля не возникает сверхперегрузки. «Ирбис» провел опыты, и они были успешными, только неизвестно, сколько времени проходит внутри корабля.
– Как это? – пришло время удивиться Сюру.
– А так. Подопытными были двое зараженных онокамрузом.
– Они что, запустили в прыжок платформу? – спросил Сюр.
– Да, и один зараженный успел сожрать второго, до того как корабль вышел из гипера. Вот.
– Они что, провели в прошлом несколько дней? – изумился Сюр.
Руди пожала плечами.
– Не знаю. Данных об этом не было.
– Ну, знаете, – покачал головой Сюр. – Нам такие скорости ни к чему. Пока корабль выскочит из гиперпрыжка, ты, Руди, родишь, и у тебя появятся внуки. Надо ставить защиту от таких экстремальных скоростей.
– Я тоже так считаю, – ответила Руди.
Гумар поднял глаза к потолку и шевелил губами.
– Ты чего шепчешь? – спросила его Руди.
– Считаю, – ответил тот. – Если зараженные были новообращенными зараженными, то тогда более сильный мутант сразу же пожирает более слабого. Есть данные о сроках заражения?
– Нет, – покачала головой Руди.
– Я думаю, – продолжил Гумар, – что у них не было подопытных зараженных, м-м-м, «со стажем». Они использовали молодняк. Тогда внутри платформы прошло не более… А как выглядели останки второго зараженного? – спросил он.
– Не знаю, – ответила Руди, – не указано.
– По теории, сильно замедлиться время внутри корабля не могло. Не позволяют физические законы. Мы не можем достичь скорости света, чтобы далеко уходить в прошлое. Этот промежуток в отставании времени зависит от скорости корабля, его массы и силы гравитационного напряжения. Просто время немного замедлилось благодаря системе компенсаторов, и внутри платформы была комфортная обстановка, раз один сожрал другого. Они даже не находились в декомпрессионных ложементах. Тут все же дело не во времени… мне надо знать расчетные характеристики компенсаторов.
– Их нет, – ответила Руди. – Это секретная информация. Есть только рабочие параметры систем.
– Тогда это может быть обманом, – ответил Гумар. – Выдают желаемое за действительное.
– В общем-то, нам это не важно, – перебил его Сюр, – надо знать предельно допустимые возможности систем, чтобы компенсировать разумное ускорение корабля. Что еще есть на корабле?
– Многое, – ответила Руди. – Если я буду перечислять, нам дня не хватит. Я тебе скину основные узлы, чтобы ты имел представление о возможностях корабля. Просмотри, и завтра проведем новое совещание.
– Лучше его провести через полигон. Его и Гумара, – предложил Малыш. – Это будет более информативно.
– Согласна, – ответила Руди. – Сюр, ложись…
– Сначала пусть ложится Гумар. Он лучше меня разберется в системах, – решил отказаться от полигона Сюр, – и он даст краткую справку. Я с ней ознакомлюсь и внесу свои предложения.
– Не пойдет, – отрезала Руди. – Там много всего, что
