Завгороднев посмотрел на меня и сказал, несколько успокаиваясь:
— Кто его инициировал? Когда успели?
— Он сам себя инициировал. Согласен, что случай редчайший, но возможный. Это произошло во время схватки, — Соколов стал в красках расписывать все перипетии боя, а в конце заметил:
— Накал страстей был столь велик, а мера ответственности у Муромцева за других людей, я имею в виду Фадеева, так высока, что он без какой-либо посторонней помощи вошел в Сумрак. Без обычной при инициации накачки Силой. Без прочей в общем ненужной способному Иному дребедени вроде тех же стимуляторов. Пускай он вошел частично, но этого хватило. Рад поделиться с тобой Газзар, что по моим оценкам у Муромцева довольно высокий потенциал. Его я предварительно оцениваю, как третий и даже второй уровни. Со временем конечно, со временем. А там глядишь, чем Сумрак не шутит, может быть и первый. Кто знает? Ты доволен? Ведь в полку Иных прибыло и не важно Темный он или Светлый. Какая разница? Правда? Так как на счет полюбовного решения судьбы кровососа?
Даже мне было ясно, что над Завгородневым просто издеваются.
— Фадеев мешал охоте и мы это легко докажем, — сердито, но не очень уверенно сказал Завгороднев.
— Обязательно докажем, — пропищал сантехник, встряв в, скорее всего не касающийся его разговор.
— Уйми свою макаку, — не глядя на мужичка, брезгливо произнес Петр Иванович, — а то ведь и я сейчас на взводе. Могу ненароком на распыл кого их Темных пустить. Как тогда, в восемьдесят втором. Помнишь, Газзар? Что касается действий Фадеева, то он проводил предварительную беседу с вновь обнаруженным Иным, причем потенциально Светлым Иным. А Юсупов, будучи высшим вампиром, не мог этого не заметить. У меня есть только одно объяснение. Он уже не контролировал себя. Во время охоты так почти всегда бывает у низших. Предвкушение крови сводит их с не шибко большого ума. Так? Это тоже легко доказуемо.
Завгороднев мрачно посмотрел на своего спутника и тот мгновенно увял. Даже как-то стал еще меньше ростом и ретировался за спину своего покровителя. Потом Газзар перевел взгляд на меня. Я, к этому времени еще не совсем оправившийся от полученного потрясения, совсем потерялся, услышав все эти странные для меня речи, и не знал, как себя вести. Под пронзительным, буквально гипнотизирующим взглядом Завгороднева было крайне неуютно.
«Как лягушка перед змеей, — подумалось мне».
Между тем Завгороднев слегка повернул голову к Леону и, продолжая разглядывать меня, сказал:
— Возможно, но сначала я хочу знать, как все произошло и с его, а не твоих, Леон, слов.
Я не нашел ничего лучшего, как посмотреть на Соколова, будто ища поддержки, и он охотно кивнул:
— Расскажите, Сергей. Мне тоже полезно будет узнать детали.
Завгороднев подозрительно воззрился на него, но ничего не сказал.
После беспомощного взгляда на Светлого мага, я, стараясь сохранить лицо, как мог небрежнее пожал плечами и сказал:
— Рассказывать то почти нечего. Мы здесь отдыхали. Пока разводили костер, я пошел прогуляться по берегу…
— С ружьем, пригодным для охоты на динозавров? — сразу прервал меня Завгороднев.
— Ну и что с того? Другого у меня просто нет, а это, — я нежно погладил холодную сталь, — это подарок. Оно зарегистрировано… Какие проблемы? К тому же охотничий сезон открыт.
— Мне кажется, коллега, — вступился за меня Соколов, — Сергею надо дать свободно высказаться. Не прерывая. Ему и так пришлось не сладко.
— Ну, хорошо, хорошо, — раздраженно сказал Темный. — Я слушаю.
— Так вот, во время прогулки по берегу, — незаметно для себя я перешел на официальный язык, как будто отчет писал, — встретил Фадеева. Своего сослуживца, — пояснил я, увидев непонимающий взгляд Завгороднева. — Удивился, поскольку за несколько часов до этого разговаривал с ним в городе. Фадеев пригласил меня поговорить, начал объяснять про… ну в общем про вас. В широком смысле, конечно. Вскоре появился этот… это…, - у меня язык не поворачивался произнести слово «вампир», и, конце концов я нашелся, — в общем, тот, кого вы называете Юсуповым.
На этот раз меня перебил уже Соколов:
— Нежить что-либо говорила?
— Нет, что вы! Я увидел его первым и, увидел случайно. Между нами было всего-то метров двадцать. К тому же Юсупов практически сразу бросился на нас, а Фадеев ничего не успел или не смог сделать. Хотя, как мне показалось, пытался.
— Не успел, — пренебрежительно хмыкнул Завгороднев. — Хотел бы я видеть, как этот ваш Фадеев останавливает Юсупова. Какой у него был уровень? Седьмой?
— Он мне говорил о шестом, — ответил я.
— Это все равно. Парусина против носорога.
— Он и не смог бы ничего сделать, Сережа, — мягко сказал Соколов. — Разъяренный Высший вампир, потерявший во время охоты над собой контроль — это страшно. — Он повернулся к Газзару. — Кстати, а почему лицензию выдали именно Юсупову? Он прошлой весной уже охотился. Это странно, и наводит меня на некоторые размышления.
— У нас тоже лотерея, Пресветлый Леон, — ухмыльнулся Завгороднев. — Выпало ему. Я, конечно, проведу проверку по этому поводу, но таков порядок…
— Значит, будем менять порядки, и возвращаться к прежней системе персональных лицензий, — отрезал Соколов и обратился ко мне. — Что-нибудь еще можете вспомнить?
Я мог бы пересказать весь разговор с Фадеевым, но в присутствии Завгороднева делать этого не стал. Мне показалось это излишним. К тому же я должен был посоветоваться, что можно говорить, а чего нельзя.
— Да нет, ничего существенного. Помню, как Фадеев руки навстречу Юсупову поднял, пальцы зачем-то растопырил. Видимо, пугал или колдовал. Не знаю. Но ничего у него не вышло. Еще помню, как этот ваш уро…, - я осекся, сообразив, что называя вампира уродом, невольно считаю уродами и моих собеседников, — эта ваша нежить исчезла. Помню, как стрелял в нее, — добавил я злорадно. — Жаль патроны кончились…, я б… я бы его в бифштекс, в фарш… раскатал бы его словно на блюминге… И восстанавливать нечего было.
Я закончил и обвел их взглядом. Иные молчали, рассматривая меня. Соколов с сочувствием, Завгороднев с интересом. Потом Завгороднев молча, повернулся, и, обронив Соколову:
— Я думаю, что мы договоримся. Попозже, — канул, но не в темноту, куда-то туда, куда они все исчезают.
Всего второй раз это происходило на моих глазах, а я даже не удивился. Начинаю привыкать, что ли? За ним неслышной тенью скользнул и его спутник.
Лишь теперь я заметил, что на поляне остались только мы с Петром Ивановичем. Останки вампира тоже куда-то исчезли. Соколов похлопал меня по плечу и сказал:
