Я вложил в Меч Гниения столько Маны и Духа, сколько получилось, и изо всех сил обрушил Меч Фэнхуана на врага. Одновременно со мной Фоур провёл умопомрачительно быструю комбинацию ударов.
Наконец, наши с ним удары пересеклись, словно сливаясь в один.
— ГА-А-А-А-А-А-А!
Рана Такта истекала даже не кровью, а гноем. Ну и мерзкая же эта атака… зато сильная. Ещё бы ей не быть сильной, когда я влил в неё все достижения стиля непобедимых адаптаций. В каком-то смысле это предел силы обычного человека, но этот предел недалеко ушёл от возможностей Героя. Как и у Фоура. Он использовал удар, который в точности повторял один из навыков Рукавицы. Именно им он убил дракона, с которым только что сражался.
— Кха… ха…
Такт упал на пол от двойного натиска.
— Уф… что-то мне… не стало легче, — сплюнул я, пиная лежачего Такта.
— Это точно. Хочется только одного — поскорее прикончить его.
— Полегче. Он ещё не расплатился за убийство Атлы, королевы и жителей деревни.
— Да, брат, я понимаю…
Ладно, как там дела у наших? Первым делом я посмотрел туда, где по-прежнему грохотал гром и сверкали искры.
— Ну что ты? Я же совсем не наигралась.
Садина уже зажарила своего противника до хрустящей корочки, но удерживала её в воздухе с помощью молний и продолжала атаковать. Не мне об этом говорить после того, что мы сделали с Тактом, но она зашла слишком далеко. Понимаю, что она пытается вымещать на ней мой гнев, но… Видимо, сказывается прежняя работа жрицей Аквадракона и палачом.
Кажется, она… уже убила акулу. Ну вот, не хватало нам ещё казни электричеством.
— Наофуми-тян, я хочу ещё поразвлекаться.
— Ну ты даёшь. Заканчивай уже. Хорош тратить мою Ману.
— О-о, меня ругают.
После моих слов Садина отменила озверение и осталась в облике зверочеловека-касатки. Разумеется, она тут же начала паясничать, но мне не до смеха.
— Я тоже была очень недовольна из-за того, что случилось с Атлой-тян и с тобой, но теперь мне полегчало.
С этими словами она направила искрящийся гарпун на Такта. Что бы она ни говорила, я понимаю, что она по-прежнему вне себя от злости. Она из тех, кто широко улыбаются, даже когда сердятся.
И ещё бы ей не злиться — будучи самой старшей деревней она отыгрывала роль мамочки. Разумеется, она в ярости из-за смерти Атлы.
Затем Садина направила гарпун на женщин, за которыми присматривала Сэйн.
— Не издевайся ~~~~.
— Мы не любим издеваться над слабыми, но их бессмысленное сопротивление раздражает.
— Хорошо, Сэйн-тян, я помогу тебе сдерживать их.
Садина посмотрела на обугленную девушку, затем снова на баб. Так вот для чего она зажарила акулу?
— Никаких резких движений, или будете выглядеть как она.
— Ай!
Да уж, они точно будут вести себя осторожнее, увидев, чем кончают противники Садины. Избитый Такт, оторванная голова аотацуобразной, а теперь ещё и убийство электрическим током. На их месте меня бы, наверное, тоже парализовало.
— Получа-а-а-а-ай!
— Кюа-а-а-а-а-а!
— А-а-а-а-а-а!
Хм? Я слышу какие-то крики со стороны Рена и Гаэлиона.
Я поднял голову и как раз увидел, как огромная императрица драконов падает на землю перед крепостью. Гаэлион грыз её шею, а Рен вонзал Меч в лоб.
От падения содрогнулась земля.
— Ку-у-уа-а-а! — гулко взревел Гаэлион.
— Ч-что это за шутка?! Конечно, я не отдам тебе осколки императора драконов! Как ты смеешь даже говорить об этом, никчёмный осколыш, который даже не может сражаться со мной без помощи Героя?!
Императрица попыталась вырваться, но Рен вонзил Меч ещё глубже, заставив её взвыть от боли. Тут уже очевидно, кто побеждает.
— Я скорее умру, чем отдам осколки!
— Гау… — прорычал Гаэлион другим голосом.
Кажется, это уже Гаэлион-отец. Я уверен, что он и по ходу битвы несколько раз подменял Гаэлиона-сына и помогал Рену в битве.
Кстати, это были последние слова императрицы, потому что затем раздался громкий хруст.
— Гф…
Это Гаэлион сломал ей шею.
Когда конвульсии прекратились, Рен вытащил Меч и ловко взбежал на балкон по выступающим камням стены.
— Вы закончили?
— Вроде бы.
Кстати, где Гаэлион? А… кажется, занят каннибализмом. Гаэлион остервенело кусал останки императрицы, выпуская в воздух фонтаны крови. Я уже видел, как Фиро поедает диких зверей, но это зрелище было ещё кошмарнее. Рену даже пришлось закрыть рот ладонью, чтобы не стошнило.
— Ч-что он… делает?
— Ты слышал, как она говорила про осколки императора и осколыша?
— Ага.
— Император драконов — это дракон, который собрал множество осколков. По крайней мере, Гаэлион говорил, что в его старых воспоминаниях есть поиски осколков…
— Не очень понимаю, о чём речь, но если короче: и у Гаэлиона, и у этой императрицы есть какие-то осколки?
— Типа того. Она отказалась делиться, так что Гаэлион убил её, чтобы забрать.
Я долго недоумевал, почему драконы этого мира не слетаются к Гаэлиону — неужели нависшая над миром угроза не пробудила в них инстинкт единства? Но, скорее всего, настоящая причина в том, что Такт просто уничтожил всех остальных драконов.
Гаэлион тем временем кусал где-то в районе сердца императрицы. Видимо, осколки хранятся именно там.
— Думаю, Такт узнал способ развивать союзников выше сотого Уровня именно от императрицы драконов. Если повезёт, сейчас этот секрет узнает и Гаэлион.
— Правда?! Тогда мы сможем сделать сильнее и деревню, и всю страну!
— Это пока на уровне предположения.
Кстати, это ещё одна из причин, по которой Такта нельзя убивать прямо сейчас. Мы должны сначала узнать, как именно он пробил стену сотого Уровня, иначе рано или поздно пожалеем.
Я посмотрел в небо и увидел, что бой Фиро и грифонихи всё ещё продолжается.
— А ты… неплохо дерёшься.
— Я не проиграю!
Но с первого взгляда ясно, кто побеждает. Движения Фиро быстрее и увереннее. Грифониха летала на последнем издыхании, вся израненная.
— Но я не…
— Нет, это конец, я уже готова, — раздался другой голос.
— Что?!
— Ой! — Фиро вдруг сдуло порывом ветра, словно кто-то специально оттащил её от врага.
Тем временем грифониху окружило воздушным пузырём. Это какая-то магия оставшейся на земле Силдины? Правда, я вижу молнии на поверхности пузыря.
— О-о, это же молнии моей сестры.
— Кх! Не влезай в нашу битву!
— Я и не влезала, мы с божественной птицей с самого начала сражались вдвоём. Это ты слишком зациклилась.
— Жалкая воздушная клетка! Я мигом из неё выберусь!
— Не выберешься. До свидания.
Силдина вытянула руку к грифонихе и сжала кулак. Воздушный пузырь резко сжался.
— Гхнн… Гха-а-а-а-а-а-а!
Вслед за истошным воплем грифониху разорвало на мелкие лоскуты, распустившиеся в воздухе алой розой.
— Вот сила нынешней кровожадной жрицы. Как тебе, Садина? Видишь, у меня красивее.
— О-о.
Силдина повернулась ко мне и гордо выпятила грудь. В ту же секунду полился кровавый дождь. Основная часть останков грифонихи упала точно на обжаренную рыбу. Получилось яркое и сочное блюдо, которое, однако, совсем не вызывало аппетита.
— Силдина-тян, ты ужасна! — Фиро плавно приземлилась на Силдину. Ничего себе фокус.
Кто там остался, повелительница из прошлого? Судя по тому, что я вижу, она переговаривается с Раф-тян взглядами и продолжает наседать на лисицу.
— Раф! Раф-раф! — Раф-тян показала на мой меч и кивнула, словно прося перебросить ей.
Видимо, собственного оружия ей недостаточно. Раф-тян здорово выросла, раз научилась так думать. Хорошо, внесу свой вклад в битву иллюзий.
— Лови! — крикнул я, бросая Меч Фэнхуана Раф-тян.
— Рафу! — она подпрыгнула и поймала оружие.
— Так это ты настоящая?! — лисица тут же напала на Раф-тян, но та остановила атаку мечом. — Ха-ха-ха, уродливая енотиха. Твоим жалким иллюзиям меня не… гф?!
