Я поднял руку над головой, и раскрутил медальон на пальце за цепочку, собираясь запустить им в сторону погибшего корабля. Только вот украшение соскользнуло с пальца прежде, чем я рассчитывал, полетев в противоположную сторону, где сразу нашло себе цель. Целью оказался Энди Ансельм, идущий рядом с Лией и в чем-то ее убеждающий. Наверняка ведь врет девушке, что успел обнаружить таинственный сундучок, закрытый на три висячих замка, и только мой строгий приказ немедленно покинуть трюм заставил его вернуться с пустыми руками.
Не ожидавший нападения сзади (а медальон угодил ему немного ниже поясницы), Энди отпрыгнул далеко в сторону. Вообще-то Ансельм далеко не трус, и я сам был свидетелем тому, как однажды в Мавангане он один вышел против трех человек, вооруженных ножами. Причем по лицу Энди явственно читалось, что ситуация его забавляет, и не более того. Но сейчас другое дело.
Когда мы обнаружили первый рассыпавшийся в пыль л,хасс, все несомненно вспомнили о проклятиях духов, пусть никто ничего и не сказал вслух. А уж после того, как из темного угла трюма послышался тяжелый вздох, мы застыли, как изваяния. Лично у меня по телу быстро-быстро забегали мурашки. Затем оттуда же раздался замогильный голос, показавшийся мне полным неизбывной тоски. Голос взывал: 'Энди-и-и! Энди-и-и!'. Не выдержав, Ансельм бросился к лестнице, но поскользнулся и упал. Как я удержался на месте, сам не пойму. Закончилось все тем, что показавшись из темного угла Гвенаэль, сложился пополам от хохота. Глядя на лицо Энди, я подумал, что ему все же стоит отдать Гвену долг в два золотых нобля.
Так что реакция Энди на попавший в него медальон меня нисколько не изумила. Что удивительно, Николь, девушка временами смешливая, на этот раз даже не улыбнулась.
Проходя мимо медальона, я не стал его подбирать, а вдавил каблуком в землю. Каково же было мое удивление, когда через некоторое время я увидел, что его цепочка обмоталась вокруг сапога. Только дрыгнув ногой в третий раз мне удалось, наконец, избавиться от медальона.
* * *
Поднялись мы в воздух безо всяких проблем, затем так же легко набрали ход. Как будто бы и не было ничего, что несколько дней назад заставило нас срочно опуститься на землю.
Когда Энди заступил на вахту за штурвал, я поинтересовался:
- Что заставило тебя пойти шляться по острову с самого утра?
Тот не стал скрывать:
- Да я хотел с Николь договориться, чтобы она Лию ко мне приворожила. Лия - вредная девка, но почему-то тянет меня к ней, спасу нет. А она все надо мной надсмехается.
- Ну а пошел-то зачем?
- Думал трав и кореньев всяких насобирать, чтобы Николь уговорить.
- Энди, а сам-то ты в них хоть что-нибудь соображаешь?
Ответ Ансельма поразил меня своей логикой:
- Я с собой большой мешок прихватил, непременно бы что-нибудь полезное попалось, а Николь потом сама бы разобралась.
- А где же он? Что-то я никакого мешка не видел.
Энди, вздохнув, признался, что где-то его забыл, после того, когда обнаружил упавший с неба корабль.
Бросив прощальный взгляд на остров посреди болот с высоты, я обратил внимание на то, что посередине него, на холме, между деревьев, виднеются какие-то руины.
'Возможно, странное поведение л,хассов связанно именно с ними? - пришла мне в голову мысль. - Рассказывают, попадаются такие ловушки. Вот и рухнувший корабль, вероятно, в нее угодил. Только теперь она уже не работает так, как сотни лет назад...'
Глава 7. Любовь Энди Ансельма
С Гиллубертом Глувером в Хависе мы расстались вполне хорошо. Он не стал выговаривать за два дня задержки в пути, отлично понимая, что нам еще повезло. Ни слова я не услышал от него и о появлении на борту Лии. Разве что рассчитался он со мной одними лишь серебряными геллерами, но это ни о чем не говорит, возможно, других денег у него попросту не отыскалось.
Я передал монеты Николь, она их тщательно пересчитала и положила на хранение там, где и положено храниться корабельной кассе - в капитанской каюте. В каюте у меня имеется небольшой такой железный сундучок с хитроумным замком на крышке. А еще он прикручен двумя длинными болтами к палубе. Вернее, болты проходят сквозь нее и уже снизу на них накручены гайки с шайбами, а на самих болтах сбита резьба.
Вообще-то я и сам деньги умею считать, но тут другой случай. Женщины относятся к деньгам более ответственно, особенно к тем, что не принадлежат им лично. Ну и главное: сундучок находится в моей каюте, а увидеть в ней лишний раз Николь всегда приятно.
Хавис - еще та дыра, и развлечений никаких. Да и к женщинам местные мужчины относятся слишком уж по-собственнически. Особенно к тем, кто молоды, симпатичны и не замужем. В общем - деревня. Единственное что мне тут нравится, так это то, что у них взять чужую вещь - страшный грех. Это даже удивительно - не так уж и далеко от Хависа начинаются степи говолов, а те своей вороватостью славятся на все герцогство. В Джессоре совсем другая картина, там, если не хочешь остаться без кошелька, постоянно держи на нем руку, а еще лучше оставь дома.
Единственно, в чем похожи два этих города (при условии, что Хавис можно им назвать), так это то, что близость степей сказывается на лицах их жителей. Говолок берут в жены охотно, они славятся своим трепетным отношением к мужьям, считая их чуть ли не полубогами, и плохих хозяек среди них отыскать очень трудно. Разве что верно то, о чем не так давно упомянул Гвен: среди говолок мало таких, кто могли бы похвастать своей полногрудостью. Но это ли главное, они же своих детей как-то выкармливают? В общем, вахту у корабля мы выставлять даже не стали.
Прогуляться и развеяться в город я отпустил всех желающих. Удивительно, но даже наш повар, Пустынный лев Амбруаз Эмметт, захотел оказаться в их числе. Как выяснилось позже, причина заключалась не в том, что всю свою жизнь он мечтал прогуляться по улицам Хависа. Амбруаз просто решил приобрести какие-то особые корешки, которые, если их хорошенько растолочь, придают любому, даже самому незамысловатому блюду, неповторимый вкус и аромат. Ушел вместе со всеми и Энди Ансельм, имевший на редкость загадочный и печальный вид. Правда перед тем мой приятель дал твердое слово не напиваться. Ну и Лия отправилась на встречу со своими родственниками, обещая, что ноги ее на 'Небесном страннике' больше не будет. И чем он ей так не понравился?..
Вечером Энди вместе со всеми не вернулся. Не пришел он и к утру. Род на всякий случай посмотрел в подшкиперской, причем двери на этот раз он открывал очень осторожно. Напрасно, помещение оказалось пустым. Я уже хотел сразу после обеда отправить людей на поиски Ансельма, когда он заявился сам. И - как нельзя вовремя: все мы находились за столом, накрытом прямо на палубе 'Небесного странника', и выглядел он стараниями Амбруаза весьма празднично.
