— Всем!
Не подчиниться сейчас властному голосу было нельзя. Это понимал даже Грэг. Разъяренный, окровавленный, взбудораженный айорой, он неохотно направился к выходу.
— Ты умрешь, — шепнул он, проходя мимо Повелителя Камней.
Удержать Коури от посещения ристалища Лакису оказалось не под силу. Однако он на некоторое время смог отвлечь внимание друга объяснениями турнирных правил. Повелитель Камней старался не пропустить ни слова и сам не заметил, как вслед за Лакисом переместился из первых рядов зрителей в глубь разношерстой толпы. А здесь, вдали от учеников мага и воинов рыцарских кланов, заметить их было гораздо труднее.
— Участвовать в поединках может любой горожанин, который имеет право носить оружие, — торопливо говорил Лакис, — кроме дежурной смены городской стражи и патрулей, разумеется. У победителей турниров есть неплохие шансы попасть в экспедиционный корпус. Видишь тот двухэтажный карс? Оттуда за ходом турнира наблюдает Управитель Конхо. Лично пожаловал… Он всегда старается сам отбирать воинов для своего корпуса и вряд ли будет советоваться даже с Радоусом и Миях-хиллом. На стрельбище, кстати, Конхо тоже приезжал. Видел, как ты камнем разнес «Глаз Демона».
«И как расстрелял по Степи целый колчан, наверное, тоже не пропустил», — подумал про себя Повелитель Камней. Однако сейчас его больше интересовал не карс Конхо, а бесчисленная толпа, окружившая ристалище и заполнившая все пространство между Замком и военными кварталами.
Казалось, весь город Грифонов собрался на этот турнир. Несколько верховых патрулей не без труда сдерживали напор людской массы. Воины городской стражи с завистью поглядывали на ристалище.
— Надо же! — пробормотал Лакис. — Я знаю этих парней. Самые лучшие воины клана Вулоса. В поединке запросто уложили бы любого противника. Но на ристалище им теперь путь заказан, а значит, и корпус ребятам уже не светит. Интересно, кто их определил в стражники как раз во время турнира.
— Народу — не протолкнешься, — заметил Коури. — Неужели все эти люди пройдут через ристалище?
— Нет, конечно, — ответил Лакис. — Постоянно носят оружие только гвардейцы магов и воины рыцарских кланов. Они и будут мериться силами. Все остальные — зрители. Торговцы, ремесленники и прочая мишура. Турнир — это захватывающее зрелище, и смотреть на него имеет право любой Грифон. Ну или почти любой. Вонючим тяглам здесь лучше не появляться — могут избить.
Зрителей собиралось уже так много, что пробиться вперед теперь не представлялось возможным. Лакис вздохнул с облегчением, а Коури оставалось только заглядывать поверх чужих голов.
Ристалище кочевников оказалось таким же незамысловатым, как и передвижное стрельбище. Низенькие повозки, заваленные оружием и поставленные вплотную друг к другу, образовывали огромный и не очень правильный круг, больше смахивающий на овал. Легкие щиты прикрывали два прохода в огороженное пространство. Щиты убирали, когда внутрь въезжали противники на своих хэйалах, а затем ставили на место. После этого за барьером из повозок и разворачивалось основное действо.
Некоторые воины бились молча с любым из вооруженных зрителей, кто первым изъявлял желание скрестить оружие. Другие, наоборот, выискивали себе противников в толпе и сами вызывали их на поединок. Никто пока не отказывался от схватки.
На турнир Грифоны выезжали в тяжелых латах. У многих доспехи прикрывали даже хэйалов, а уж самих бойцов делали хоть и неповоротливыми, но практически неуязвимыми. Тем более что оружие поединщиков выглядело довольно странно.
В основном сражались на копьях, разгоняя хэйалов по ристалищу и с грохотом сшибаясь в его центре. Турнирные копья, как заметил Повелитель Камней, вместо стальных наконечников венчали тупые обрубки. Да и мечи, которые изредка взлетали вверх, оказались лишенными привычного блеска остро заточенных лезвий. Другого оружия Коури на ристалище пока не видел.
— Копье — традиционное оружие турнира, — пояснил Лакис. — Затупленные мечи — тоже, но к ним обычно прибегают, когда хотят свести на ристалище старые счеты. Тяжелый меч — пусть и не отточенный — все-таки опаснее палки без наконечника.
Вообще-то турнирными правилами не воспрещается и использование боевого топора или булавы. Но их выбирают лишь самые отчаянные поединщики, которые намерены сражаться всерьез. Если воин выходит на ристалище с таким оружием, значит, он будет драться не ради победы. Его цель — изувечить или убить противника. За убийство на турнире, в отличие от убийства в уличной драке, не последует кары, и заклятые враги иногда пользуются этим.
Впрочем, до смертоубийства на ристалище доходит редко. Участники турнира сражаются в особой — специально укрепленной — броне. В экспедиции ее не берут — слишком тяжелая, но на турнирах надевают обязательно.
Сбитые с хэйалов всадники действительно уходили с ристалища сами. Лишь одного пришлось выносить на руках.
— Странный обычай, — задумчиво проговорил Коури, — надевать самый прочный доспех и драться палками вместо копий, чтобы завоевать право идти в поход…
В племени Повелителя Камней воину не нужно было доказывать свою доблесть, сражаясь тупым оружием на потеху публике. Если же кому-то наносилась смертельная обида, которую нельзя прощать, тогда уже бились насмерть. И никто не видел как. Просто двое уходили в Нижний Лес, а возвращался только один. И это правильно. Смерть становилась благом для побежденного. Избавлением от позора, жить с которым истинному воину невыносимо. А что здесь? Поверженные, опрокинутые навзничь при множестве свидетелей всадники покидали ристалище с гордо поднятой головой. Странный обычай… Словно и не было поражения. Впрочем, что ж — каково состязание, таково и поражение.
Из задумчивости Коури вывел удивленный гомон, пронесшийся над толпой.
— Грэг?! Стрелок нового корпуса! — передавали зрители друг другу неожиданную новость. — Его ведь уже взяли в экспедицию. Так чего же он ищет на турнире?
Теперь Коури и сам увидел Грэга. В ристалищный круг он въехал на мощном хэйале, сияющем металлической чешуей, в полном турнирном облачении, с тяжелым щитом, прикрывающим и всадника, и животного. И даже оружие, что сжимала правая рука. Только забрало тяжелого шлема было еще поднято. Грэг явно кого-то искал взглядом и не мог найти. Два или три воина из первых рядов взмахнули руками, в безуспешной попытке привлечь внимание всадника, однако Грэг проигнорировал желающих сразиться с ним. Он давал понять, что в этом поединке сам намерен выбрать себе соперника. Повелитель Камней знал, на кого падет выбор.
