висела отливающая золотом на красном табличка: «Посторонним вход воспрещен». Но Татьяна недрогнувшей рукой достала из кармана кителя ключ и открыла дверь в святая святых.
– А тебя не заругают? – насторожился Ким, разумно опасаясь получить нагоняй от грозного местного начальства.
– Не бойся, – лукаво усмехнулась девушка. – Во-первых, вы не посторонние, а мои гости. Во-вторых, я здесь сама себе начальник. Вот, смотрите, это приемник, а это передатчик, – и она принялась подробно показывать все составляющие старой «ламповой» радиотехники.
– Круто! – искренне похвалил оборудование Март. – Ну что, теперь пошли есть мороженое?
Не успела Татьяна и головой качнуть, выражая полное согласие, как в небе грянул далекий гром. И почти сразу на земле грохнули тяжелые разрывы, полетели осколки и куски грунта. Девушка, в ступоре глядя на происходящее, застыла на месте.
– Это что, взрыв? – воскликнул переполошенный Витька и растерянно посмотрел на друга.
– Таня, очнись! Надо уходить, – схватил ее за руку Март.
– Что? Нет! Надо подать сигнал о нападении. – Решительно схватив переговорное устройство, она принялась посылать в эфир на всех доступных волнах сообщение: – Мейдей. Говорит порт Сокчо. База К-50. На нас напали. Идет обстрел аэродрома! Повторяю. Мейдей. Говорит порт Сокчо. База К-50…
Судя по всему, первыми, кто ее услышал, были нападавшие. Не успела храбрая радистка послать сообщение, как из-за облаков вынырнул серый корвет с золотой хризантемой на носу и восходящим солнцем на корме и, недолго думая, выпалил из орудия.
Первый выпущенный им снаряд сделал большую воронку на месте, где еще минуту назад стоял расчет зенитного орудия с задранным в небо стволом, второй снес причальную мачту для аэростатов, а третий разорвался совсем рядом с радиобашней. Сила взрыва оказалась так велика, что во всем здании повыбивало стекла. В самой же рубке разворотило всю стену, один из обломков которой ударил Таню по голове.
Стоявшим с противоположной стороны ребятам повезло больше. Несмотря на то что их тоже крепко оглушило, все ограничилось несколькими царапинами. Едва успев прийти в себя, Март тут же кинулся к лежавшей без сознания девушке. Не найдя других видимых повреждений, кроме стремительно наливающейся на голове девушки гематомы, смог нащупать слабый пульс и, соскользнув в «сферу», убедился – она жива, но сильно контужена. Наверняка получила сотрясение мозга.
– Витька, ты цел? – спросил он у оглушительно чихавшего от пыли приятеля.
– Не уверен, – глухо отозвался тот.
– Значит, жив, – удовлетворенно кивнул Вахрамеев, после чего принялся осматривать оборудование.
Несмотря на царивший кругом погром, радиостанция все еще работала, и ему следовало продолжать вызывать помощь.
Тем временем успевший в зародыше подавить все возможное сопротивление японский корвет приземлился на летное поле и опустил аппарель. После этого раздались гортанные выкрики команд, и по металлическому настилу начали грохотать ботинки десантников.
– Мейдей. Аэродром Сокчо атакован японцами. На взлетке сел вражеский корабль. Идет высадка десанта! Мейдей… – повторяя как заведенный, Март выдавал в открытый эфир призыв о помощи.
Судя по всему, и на этот раз единственными слушателями оказались японцы. Пулеметная очередь прошила хлипкие стены и разбила хрупкое оборудование, едва не зацепив Вахрамеева, лишь чуйка в который раз уберегла его от смерти. Словно ощутив на себе злой взгляд, он в последний миг упал на пол, потянув за собой Витьку.
– Валим отсюда, хватай Таньку за ноги, я – за плечи и ходу!
Не успели они миновать один лестничный пролет, как сверху оглушительно грохнуло, все сразу заволокло дымом и пылью.
– Хорошо стреляют, сволочи. Засадили точно в башню. Давай дальше, понесли ее.
– Смотри, тут вроде подвал, только на двери замок.
– К черту его, – напитав руку силой, Март сорвал хлипкую дужку и распахнул дверь. – Занесем ее сюда. Вот так. Безопасней места все равно не найти. Вить, оставайся с ней, а? Я тебе пистолет дам.
– Это мы еще посмотрим, кто кому даст, – проворчал друг, каким-то чудом ухитрившийся до сих пор не расстаться с саквояжем.
Отщелкнув замки, он вытащил наружу завернутую в старую одежду деревянную кобуру с маузером и протянул его приятелю.
– На, держи. А я лучше из пистолета. Меня дядя Игнат стрелять научил, так что обузой не буду.
– Хорошо, – кивнул Вахрамеев, отдавая Киму браунинг. После чего вынул автоматический пистолет и, присоединив к нему приклад, принялся снаряжать магазины. Благо с помощью пластинчатых обойм это было не трудно.
– Ну, с Богом! – вздохнул Март, покончив с приготовлениями. – Я пойду первым, ты за мной. Держи спину.
Перед тем как выйти наружу, он уже привычно скользнул в «сферу», стараясь разглядеть, нет ли рядом врага, но при этом не слишком растратить свой невеликий ресурс. Возникшая в голове объемная картинка показала, что, несмотря на подавляющее превосходство в вооружении, врагу не удалось подавить сопротивление обороняющихся.
Судя по всему, русских и корейских военных спасло разгильдяйство. Ни те, ни другие не находились рядом с замаскированными зенитными орудиями, когда японцы нанесли первый удар. И хотя ПВО оказалась подавленной, прежде чем вступила в бой, солдаты уцелели и успели вооружиться, занять оборону и теперь яростно отстреливались.
Одним из узлов сопротивления стал тот самый кирпичный сарай с надписью «Сокчо» на корейском и русском языках. То тут, то там из окон гремели винтовки, изредка поддерживаемые короткими очередями ручных пулеметов. Заметившие это японцы быстро выдвинулись к зданию, явно собираясь одним решительным броском подойти поближе и закидать упорных защитников гранатами.
Засевший в развалинах радиобашни Март хорошо видел перемещающихся короткими перебежками десантников. Заметив, что один из них сорвал чеку и собирается швырнуть смертельный гостинец в окно вокзала, он быстро прицелился и выстрелил.
Обострившиеся как всегда в таких случаях чувства нарисовали ему четкую картинку, как пуля бьет вражеского бойца под лопатку. Вот он, еще не поняв, что умирает, оседает на землю, а из ослабевших пальцев выскальзывает жестяной цилиндр. Прогремевший вслед за этим взрыв раскидал в разные стороны его товарищей.
Воспользовавшись возникшей суматохой, Вахрамеев сделал еще несколько прицельных выстрелов, после чего его все же засекли. Вокруг густо засвистели пули, время от времени вышибая кирпичную крошку прямо ему в лицо. Переведя рычажок на автоматический огонь, парень дал в сторону врага несколько коротких очередей, после чего тут же подался назад.
– Отползаем. За угол здания. За мной, – отплевывая попавший в рот мусор, скомандовал Вахрамеев. Добраться до намеченной точки удалось без повреждений. Правда, их нарядные костюмы пришли
