Дворец - Наталья Викторовна Бутырская

было, несколько министров всё равно делали вид, что против. Это было нужно для того, чтобы показать их работу императору, а также чтобы получить некоторые выгоды на будущее. Например, один министр делает вид, что против указа, тогда тот министр, который поддерживает указ, попросит у него поддержки. Если поддержка будет оказана, тогда второй министр оказывается в долгу у первого. Особо сложные комбинации разыгрывались тогда, когда император хотел изменить сразу несколько законов. Там продумывались длинные многоходовые интриги, которые в основном проходили вне совета министров, а на совете проходили театральные представления, чей успех зависел от одного лишь зрителя.

— Бедные они, бедные, — рассмеялась Уко. — После таких игр столкнуться с Теданем все равно что столкнуться с рогачом.

«Итак, Ван Мэй сказала:

— Первое — предоставить список людей в Киньяне с талантом от пятидесяти и выше.

Второе — предоставить список людей во всей стране с талантом от семидесяти и выше. Указать их имя, место пребывания, должность, родовитость, семейное положение.

Третье — предоставить списки богатых домов Киньяна с указанием численности охранников, предпочитаемого оружия, умениями пользоваться боевой магией и амулетами.

Четвертое — предоставить список всех выпускников Академии боевых искусств, их текущую работу и место пребывания.

Пятое — предоставить список начертателей, входящих в гильдию начертателей. Их имена, возраст, место пребывания.

Шестое — предоставить список всех, кто покинул Киньян за последние пять лет. Названия кланов, имена членов семьи, предполагаемое состояние, их имущество, оставленное здесь.

Седьмое — предоставить список всех торговых кланов с описанием их деятельности…»

Ши Хэй продолжал перечислять первоочередные дела, коих набралось не меньше пятидесяти. Уко то и дело поглядывала на императора и по мутному рассредоточенному взгляду поняла, что его сознание снова поплыло.

Этот диковинный яд действовал весьма странно, он не вызывал рвоту и даже не убивал, а запутывал разум. Глупая наложница Чунтао стала первой жертвой яда. Тедань должен был что-то заподозрить, увидев, как всегда церемонная и даже чопорная девушка пляшет в одном нижнем платье, стоя по колено в пруду. Она вскидывала вверх ноги, поднимая кучу брызг, и смеялась. Но он, слепой и самоуверенный болван, подумал лишь, что смог растопить ее ледяную оболочку. Тедань не раз говорил Чунтао, чтобы та забыла о церемониях и правилах, попробовала разок посмеяться в голос, а не скромно хихикать, прикрываясь веером, подурачилась как ребенок. Служанки стояли на берегу и хором уговаривали госпожу вернуться в дом, ведь Чунтао могла простудиться. А Тедань вместо того, чтобы позвать на помощь лекарей, скинул одежду, прыгнул к девушке, подхватил ее на руки, закружил… Может, яд был на ее коже? Или в ее слюне? Или в дыхании?

Сейчас Чунтао и ее служанок допрашивали люди Цянь Яна, но толку от этого немного. Сама наложница совсем помешалась, остальные девушки утверждали, что никто посторонний к Чунтао не приходил, они ничего не видели и не слышали.

И лишь Пропасти ведомо, насколько бы повредился разум Теданя, если бы не Уко. Бешеная сука, знавшая императора уже почти двадцать лет, из которых десять находилась рядом с ним постоянно, подметила первые же признаки отравления, притащила лекарей, Ван Мэй, вызвала Ясную Мудрость. И совместными усилиями они сумели понять, что это действие яда. Тедань разрушал любую магию, но если разрезать кожу и направить заклинание сразу в кровь, то оно работало. Несколько часов поочередно Ясная Мудрость и Ван Мэй вычищали тело Теданя, не доверяя даже десятки раз проверенному лекарю. И хотя дальнейшие исследования яда не выявили, последствия всё ещё давали о себе знать.

Император не мог сосредоточиться, терял нить разговора, часто спотыкался, путался в словах. И синшидайцы боялись, что состояние Теданя уже не улучшится. Уко теперь не отходила от императора ни на шаг и корила себя, что поддалась его уговорам и перестала сопровождать его к наложницам. Спустя три года после лисы попытки покушения прекратились, и бешеная сука расслабилась, поверила, что вычистила всех врагов.

Ши Хэй зачитывал речи во время первого совета министров. Как бесновалось старичьё, как они пытались возражать Теданю, как тяжело им было говорить без привычных восхвалений, которые император обрывал на первом же слове. Впрочем, он их обрывал и потом, стоило им только сослаться на замшелый закон, принятый чуть ли не во время Империи Семи священных животных, или на неразумность мер. Тедань затыкал им рот одними и теми же фразами: «Раньше не было семихвостой лисы», «Допустить появление семихвостой лисы — тоже неразумно» и так далее.

Потом мастер предшествующих знаний перешел к реальным делам. Переговоры с Ма Ийнгпеем, основателем Академии Боевых искусств, переговоры с торговцами, знакомство с Джин Мэйху, решение сделать академию Син Шидай базой для подготовки магов, поиск людей из запрошенных списков, переговоры с гильдией начертателей…

«Трижды в гильдию начертателей приходило приглашение из императорского дворца, и трижды те отказывались приходить, рассчитывая отсидеться за мощными массивами. В четвертый раз император Ли Ху пожаловал лично с сотней солдат. И прошел через массивы как сквозь паутину.

Ворота в гильдию взломали, солдаты ворвались внутрь, но их оружие не могло коснуться стариков и мужчин, собравшихся в поместье. Начертатели предполагали, что император будет гневаться, но рассчитывали укрыться за массивами и пойти на переговоры, лишь когда нахальный юнец окажется в полнейшем отчаянии. Они планировали вытребовать для гильдии освобождение от налогов, независимость от чиновников и еще несколько выгод. Они не ожидали, что их барьеры будут так легко сломаны. Слухи о том, как именно проходило нападение на дворец, яростно пресекались солдатами Чжена и синшидайцами. Всех евнухов, наложниц и служанок согнали в дальние заброшенные дворцы внутри императорского города и охраняли, хотя мало кто из них что-то видел и тем более понял.

Император Ли Ху вошел в дом с начертателями и каждого из них похлопал по плечу. Старики в ужасе смотрели, как защитные массивы расползались у них на глазах. Солдаты скрутили начертателей, бросили их на колени перед императором Ли Ху, и лишь после этого начались переговоры.

— Вы предатели нашей страны и всего человеческого мира! — так сказал император. — А что делают с предателями? Их казнят. Кто глава гильдии?

Они молчали.

— Юминг! — крикнула Цянь Джи, стоявшая возле императора.

К ней подошла девушка, чье имя тогда было еще малоизвестно. Это была Ци Юминг, дочь гильдейского начертателя. Она посмотрела на коленопреклонных старцев, ткнула пальцем в одного из них.

— Это он.

Император Ли Ху кивнул, и Цянь Джи на глазах у гильдийцев перерезала старику горло.

Начертатели забыли, как дышать и моргать. Ведь они думали, что император погневается на