Ифе дёрнулась, услышав голос грешного бога в своих мыслях.
«Где ты?»
– Племянника нужно отвлечь. На этот раз я буду осторожнее.
«Но один раз он тебя уже схватил!»
– О, сколько беспокойства! Мне нравится, когда ты переживаешь за меня.
– Ифе, всё в порядке? – напряжённо спросил Кейфл.
Девушка поняла, что уже какое-то время не отвечала на вопрос принца. Даже не слышала его. Она с беспокойством указала юноше замолчать.
– Одно мгновение! Я… Я говорю.
– С кем?!
Но Ифе уже не ответила, внимая словам Сета.
– Слушай внимательно, маленькая аментет, – спокойно говорил бог. – Я уведу племянника как можно дальше от вас и постараюсь отвлечь его. Пока он будет разбираться с проблемой, которую я для него создам, у нас будет время приступить.
«Приступить к чему?»
– К кражам частей силы богов, разумеется.
«Но…»
– Через два дня я найду вас на торговом пути в Унут [16]. И мы вместе навестим Тота.
«Постой!»
Однако в своей голове Ифе снова осталась наедине со своими мыслями.
Атсу, Кейфл и Мив смотрели на неё не отрываясь.
– Со мной говорил Сет, – тихо сказала она.
– Почему я не удивлён, – Атсу закатил глаза. – Он сбежал?
– Он отвлекает Анубиса. Пытается увести дальше от нас…
Аментет кратко пересказала послание бога.
– Я много повидала на своём веку. И богов, и героев… – задумчиво пожевала губу Мив. – Но чтоб такие дела кто-то воротил – не видала!
Ифе с удивлением поняла, что старушка едва скрывала своё ликование.
– И вы не испытываете к нам ненависти за то, что втянули во всё это? – недоверчиво спросил Кейфл.
– Я благодарю вас. Что может быть приятнее для старухи, видавшей всё, чем удивление?
– А я смотрю, мы здесь все немного безумцы, – Атсу издал нервный смешок.
– Не дерзи, мальчишка!
Ифе тоже не сдержала улыбки.
– Ну что, когда выдвинетесь на торговый путь? – спросила Мив.
– Мы ещё ничего не решили, – ответил Кейфл.
– Но Сет будет ждать нас там! – Ифе не понимала, оставался ли у них хоть какой-то выбор.
– И это странно. Он рискует из-за нас, помогает. Даёт иллюзию выбора, – размышлял принц. – Я не доверяю ему.
– А мне? – голос аментет дрогнул.
Принц мягко улыбнулся.
– Конечно, доверяю.
– Сегодня мы снова едва не погибли, – сказала Ифе. – Я не стану ждать повторения. И если суждено умереть, то умру, стремясь к жизни.
– Значит, ты уже решила обворовывать богов?
– А есть ли у нас выбор?
Мив в тот же миг сжала её руку.
– Выбор есть всегда, девочка. Я смутно понимаю, что за тяжесть лежит на ваших сердцах. Но если вы знаете способ её облегчить, им следует воспользоваться. Уж я-то знаю.
Ифе благодарно улыбнулась старушке.
– Я уже говорил. Обокрасть богов – вершина карьеры вора. Меня уговаривать не придётся, – кивнул Атсу.
Лишь принц продолжал смотреть на них, как на безумцев.
Ифе неуверенно шагнула к нему.
– Кейфл… Ты ведь можешь не идти. Если таков твой выбор.
Юноша горько усмехнулся.
– Если бы я мог выбирать, то это ты никуда не пошла бы. Моим выбором была бы твоя безопасность. Я бы хотел принести тебе прощение богов на золотом подносе! – справившись с чувствами, Кейфл сказал уже спокойно: – Но нет. Тебя тянет в самую гущу, в лапы Анубиса и в сердце опасности.
Сердце аментет забилось быстрее. Вспышка эмоций принца была для неё странной и непонятной. Он злился. А ей почему-то хотелось улыбаться.
– У меня нет выбора. Так же, как у тебя, – закончил он.
– Решено? Отправляемся на торговый путь? – хлопнул в ладоши Атсу.
– Ещё чего! Сначала вы отправляетесь спать! На всех троих лица нет.
Мив пригрозила всем троим узловатым пальцем.
Ифе и правда ощущала дикую усталость. А ещё голод и жажду.
– И то верно, – кивнул Атсу. – У меня есть немного хлеба – положить на зуб перед сном.
– Вот, этот разговор уже лучше, – одобрила старушка.
Кейфл молча направился к выходу из зала.
– Подожди!
Принц замер, словно предчувствуя, какой вопрос задаст ему Ифе.
– Почему ты не воспользовался хека в пустыне?
– Для битвы с тем чудищем потребовалось бы очень много сил. Мы лишились бы артефакта.
– У нас был ещё один. Который мы взяли Сету, – вор похлопал себя по бокам, с удивлением обнаружив, что второй артефакт исчез. – Да… Видимо, Сет своё уже забрал.
– Хека может нам пригодиться в будущем.
– Ты готов был пожертвовать жизнью, лишь бы не тратить свою драгоценную силу? – разозлился Атсу.
– Я берёг её, чтобы у нас ещё был шанс жить! Или ты думаешь, что боги, которых обворовывают, будут менее опасными, чем зверушка из Красной Пустыни?
– Спасибо за ответ. Я поняла, – Ифе попыталась прервать нараставший конфликт.
– А я нет! – воскликнул Атсу.
Проигнорировав вора, принц молча вышел из зала, не глядя ни на кого из присутствующих.
– Он странный, – Атсу едва сдерживался от того, чтобы не приволочь хекау обратно.
– Просто мы все много пережили сегодня, – устало сказала Ифе.
Мив настойчиво потянула её за руку.
– Давай, мальчик, свой хлеб. И мы пойдём спать.
Вор кивнул и достал из небольшого мешка у стола чёрствую буханку.
– М-да… Ну, на безрыбье и финик рыба. Подожду тебя в комнате, Ифе. Уважишь старуху разговором.
Мив забрала хлеб и покинула зал. Девушка хотела последовать за ней, но её остановил голос Атсу.
– Ифе…
– Да?
– Я бы никогда не стал просить тебя остаться здесь, но… Ты уверена, что хочешь отправиться в путь? Мы не знаем, что там случится.
– Спасибо. За беспокойство, – тихо ответила девушка. – Но я не буду в безопасности нигде до тех пор, пока не получу прощения.
– Мне всё ещё кажется, что тебя не за что прощать.
– О! Анубис не зря зовёт меня грешницей. Поверь.
– Когда ты так улыбаешься – верю.
Ифе рассмеялась.
– Доброй ночи, Атсу.
– Доброй…
Девушке было странно произносить эти слова. Она никогда не чувствовала их на языке. Точнее, не помнила о них. Кивнув вору, аментет отправилась в комнату.
Мужчина ещё какое-то время смотрел ей вслед. «Мне – лишь улыбка. А щёки её краснеют при виде принца, – немного горько усмехнулся вор. – Надеюсь, он будет достоин…»
Атсу старался не думать о том интересе, смешанном со страхом, что он заметил на лице Ифе в пустыне. Когда она что-то говорила Карателю. Если смущение девушки перед принцем мужчина ещё мог понять, то эти эмоции казались ему невозможными. А невозможное Атсу предпочитал держать вне собственных мыслей, как сделал и сейчас.
* * *
Ифе сидела на кровати и жевала жёсткий кусочек хлеба. Мив расчёсывала ей волосы, напевая колыбельную:
Дитя моё, не страшись темноты.
Не пугайся длинных ночных теней.
Не бойся глубин морских, высоты.
Верь в любовь, что делает нас сильней.
– Какая красивая песня…
– Она очень старая. Её поют почти всем детям в Та-Кемет.
«Женщина из моего видения пела что-то другое… – думала Ифе. – Почему же я не могу ничего вспомнить?»
– Мив, вы могли бы рассказать мне про Азенет что-нибудь ещё?
Руки старушки замерли на волосах аментет. Она тяжело вздохнула, продолжая молчать.
– Понимаете, я не помню, кто я, – предприняла новую попытку девушка.
– О чём-то подобном я уже догадывалась, – спокойно ответила Мив.
– Как?!
Старушка усмехнулась, откладывая гребень в сторону.
– Ты не знала простых вещей. Называла кидеты и дебеты гирьками. Тебе было непривычно всё вокруг. Ты походила на ребёнка, который только познаёт мир. Да и сейчас ведешь себя так же.
«Да… Притворяться смертной у меня вышло из рук вон плохо».
