Ознакомительная версия.
– Никто никому ничего не отдает просто так. – Я был так растерян, что перестал сохранять на лице суровое выражение. – Может, купите?
– Раньше, до потери Сердца, люди часто давали друг другу вещи просто так – это называлось подарок. Почему бы не возродить традицию прямо сегодня?
Скриплер ждал, вытянув ко мне ветку, и что-то такое было в его взгляде, что я как будто на секунду стал тем, кем воображал себя двадцать лет назад, – усталым путником, которого скриплер приветствует в чайной перед новыми опасными приключениями.
И я медленно поставил шкатулку из светлого дерева перед ним. Скриплер улыбнулся, подтянул ее к себе. Через секунду она исчезла под прилавком, а я словно очнулся. Осознание того, что я только что сделал, рухнуло на меня, как груда камней.
– А теперь уходите, – пробормотал я. – И прилавок заберите.
– Ну-ну, Олдус, что вы. Не волнуйтесь так. Выпейте еще чаю. Поздравляю вас.
– И вас, – мрачно сказал я, отхлебнув из чашки. Даже если я прямо сейчас переверну прилавок, наверняка пособник скриплера уже утащил шкатулку. Какой же я болван. Если шкатулка и правда принадлежала Сиварду – ей цены нет.
– Я имел в виду не Зимний день. Вы добровольно расстались со своей вещью, в наших чайных путники так и поступали, но сейчас эта традиция, увы, утеряна. По традиции скриплеров за свой подарок вы получите один мудрый совет. А он вам пригодится – вы ведь отправляетесь потом в Хейверхилл, верно?
Я захлопал глазами. Откуда он мог знать?
– В Хейверхилле хранится секрет, – важно сказал скриплер. – А точнее, два. Жители дорого дали бы за то, чтобы никто не узнал про один из них, а про второй они и сами не знают. И вот мой совет: когда окажетесь там, внимательно смотрите по сторонам и крепче держите ларец с камнями. Я бы и его забрал, да не могу – это темное волшебство, мы не можем прикасаться к таким предметам. Освальд жаждет заполучить эти камни и натворить бед. То, что люди не слышали о нем триста лет, не значит, что он вдруг перестал быть бессмертным. Освальд никуда не исчез, он гораздо ближе, чем вы думаете. И жаждет того же, что и раньше: уничтожить Сердце раз и навсегда.
Он так это сказал, что у меня мороз по коже прошел.
– И еще кое-что, – прибавил скриплер. – Вам ведь было приятно отдать мне шкатулку, верно?
Я заносчиво фыркнул – это было глупо, но в тот момент, когда я подвинул шкатулку к нему, я и правда почувствовал себя счастливым.
– До потери Сердца ваши предки говаривали: «Пусть озаряют звезды путь дарителей». Это значит: если отдаешь что-то от всего сердца, ты создаешь особый вид волшебства. И оно всегда возвращается к тому, кто сделал доброе дело. Не забывайте об этом, Олдус, кого бы ни встретили в Хейверхилле.
– Так что у них хранится? – Я отодвинул чашку. – Если бы что-то ценное, они бы давно уже это продали. Какой-то могущественный предмет-помощник?
– О нет. Это не вещь. – Голос его душераздирающе заскрипел.
Я подождал еще, но продолжения не последовало. Скриплер смотрел в другую сторону, и я обернулся.
Трое детей тянули родителей в сторону прилавка, а те за руки тянули их назад.
– Мам, ну можно, пожалуйста? Он же живой, как в сказках!
– Вкуснейший чай, детки! Господин посланник подтвердит! – Скриплер посмотрел на меня, и я уныло кивнул.
После того что я только что сделал, прилавок скриплеров уже не казался мне чем-то из ряда вон выходящим.
И дети с радостным визгом бросились к скриплеру. Родители с опаской пошли за ними, а скриплер ловко вытащил из-под прилавка сразу пять чашек с блюдцами. Глаза у него блестели.
– А теперь, детки, скажите: почему, вы думаете, прилавок такой большой? – весело спросил скриплер. И сам же ответил: – Чтобы на нем можно было сидеть! Залезайте! – И дети с радостным визгом полезли по сплетенным веткам наверх.
– Нельзя сидеть на столе! – возмутился их отец.
– Сегодня праздник, пусть развлекутся, – отмахнулся я.
Тот посмотрел на меня круглыми глазами и неуверенно кивнул. И тут, расталкивая людей, которые опять начали собираться вокруг прилавка, к нам пробился хозяин гостиницы.
– Нашел! Вот. – Он торжественно поставил передо мной клетку.
– Не нужно, я все проверил. У него есть разрешение на установку прилавка.
– Какое такое разрешение?
– Официально заверенное и подписанное представителем королевской власти, – хмуро сказал я, и хозяин гостиницы сник. Я в последний раз бросил взгляд на прилавок – скриплера уже облепили дети, и он ловко крутился во все стороны, разливая чай и протягивая им печенье.
– Если мы еще встретимся, как я вас узнаю? – крикнул я.
Скриплер взглянул на меня, и я вдруг понял: он стал выглядеть моложе, даже листьев на голове как будто прибавилось.
– Меня зовут Пал. Любой скриплер вам скажет, как меня найти.
И я улыбнулся. На душе у меня стало так легко, словно я правда ему поверил: рано унывать, скоро придет наследник Великого Сиварда и спасет нас всех.
«Давно пора», – подумал я, оглядывая убогую, старую площадь, и пошел в гостиницу, держа Седрига под локоть.
– Завтра утром еду в Хейверхилл. Знаете, как туда добраться?
– В Хейверхилл? – Седриг закашлялся. – А зачем вам туда?
– Увидел на одной старой карте это название. Я даже не думал, что кто-то живет так высоко в горах. Наверняка у них уже лет сто проверки не проводили – вдруг там завалялось что-нибудь интересное. А что?
– Да ничего. Это часа три пешком в горы, повозок свободных у меня сейчас нет. И вообще, ничего вы в такой глуши не купите.
И мне вдруг почудилось: он не хочет, чтобы я туда отправился.
– Оттуда они нечасто спускаются, мы к ним тоже не ходим, – с нажимом продолжал Седриг. – Зачем вам туда идти прямо в Зимний день? Оставайтесь лучше у нас на праздник. У нас тут вон какая невидаль – разрешенный заверенный скриплер.
Но я только покачал головой. Жажда деятельности кипела во мне, как вода в чайнике скриплера Пала.
– Я выйду на рассвете, – важно сказал я и, оставив растерянного Седрига посреди улицы, отправился к себе.
В своей комнате, скрипучей и промерзшей насквозь, я рухнул на кровать и проспал до рассвета, на этот раз никем не потревоженный. Когда первый луч бледного зимнего солнца глянул в окно, я оделся и спустился вниз.
Внизу было холодно и очень тихо, у потухшего камина спал большой серый кот. Я хотел было позвать хозяина, но тут входная дверь распахнулась рывком, так что холодный ветер взметнул в камине пепел и осыпал им кота. Тот недовольно мяукнул и заснул опять.
На пороге стоял румяный, толстощекий человек в расстегнутом полушубке, как будто ему было жарко даже на таком морозе.
Ознакомительная версия.
