Я скрутил документ и аккуратно спрятал в тубус для бумаг, который всегда носил с собой под камзолом. Обычно, конечно, вельможи носили с собой только меч, но обо мне ходили такие слухи, что я уже думал повесить тубус на перевязь на поясе, вместо ножен. И при этом выставить на всеобщее обозрение метку Пала.
Вспомнив о красной пряди на виске, я неосознанно провел рукой по волосам, поправляя аккуратно собранные волосы, которые на затылке были перехвачены синей лентой. Прядь Пала я прятал, закрывая метку бога Войны другими волосами, а воинскую косу с золотом не заплетал еще со времен битвы за Миллер. Как война была окончена, так и расплел ее, отказавшись от этой части себя на мирное время.
Некоторые за глаза осуждали меня за подобное поведение, ведь воинская коса, дарованная Палом — редчайший дар, а я им пренебрегаю. Да еще и метку бога Войны прячу. Но я был в этом решении непреклонен, демонстративно перейдя в лагерь жарких поклонников Софа и Сидира. Я вообще думал поставить этим двум богам в Эдре большие храмы, так, назло соседям.
Мой жест не укрылся от короля.
— Почему ты стыдишься своего вида? Пал оказал тебе великую честь. Таких как ты на поколение может и не появиться, а тут сразу и артефакт от Сидира, и коса от Пала.
Этот разговор у нас проходил каждый раз, как я попадался на глаза королю. Я понимал Кая Фотена. Официально я не числился фаворитом короля — сейчас это место было вакантно, но каждый аристократ Клерии знал, что при желании я могу открыть дверь покоев монарха ногой. При этом гвардия меня не остановит, а сам монарх просто спросит, что у меня случилось. И учитывая его ко мне расположение, Каю хотелось, чтобы его любимчик выглядел внушительно и даже опасно.
— Я тебе уже говорил, Кай, что и коса, и прядь и посох — аванс от богов. И пока в Клерии мир, носить косу с золотом я не буду. Как и свой артефакт, как и демонстрировать окружающим метку бога Войны и Солнца, ты уж прости.
Монарх раздраженно фыркнул и сменил тему разговора.
Просидели еще около часа. Поговорили о делах, посплетничали о происходящем при дворе. Я поинтересовался, как дела у Вилы, которая после войны наконец-то вышла замуж и сейчас отсутствовала при дворе — на подходе был второй ребенок, и интригантка была уже слишком круглой для того, чтобы перемещаться по дворцу с той легкостью, как раньше.
— Графиня де Шонц-Вилен в полном порядке. Она оставила вместо себя самую бойкую баронессу, так что вроде все идет своим чередом. Плюс, уже к лету, как я надеюсь, она с супругом вернется ко двору.
Вила все-таки нашла себе подходящего мужчину. Арман Вилен был безземельным потомственным дворянином, побочная ветвь графского рода Виленов без прямого титула. Что-то там дед Армана начудил в свое время, я особо не вдавался в подробности. Служил он при канцелярии Его Величества и был непосредственным руководителем Орвиста и других дворян, которые выполняли специальные поручения. Короче, типичная история служебного романа, который перерос в крепкий брак, основанный на взаимоуважении и признании профессиональных качеств партнера. Арман был мужчиной невысоким — на полголовы ниже Вилы, наружности неброской и в целом какой-то тихий. Но это пока вы не знакомы с ним лично. По сути же, это был мрачный гений королевской канцелярии, и Вила ему очень подходила. Ну, или он Виле, с какой стороны посмотреть. Так что эти двое определенно нашли друг друга, а король получил в свое распоряжение семейную пару, полностью ему преданную и при этом незаменимую при дворе. Так что мой вопрос о том, как там графиня и когда она вернется, не был праздным. Я бы очень хотел, чтобы к моменту, когда я вернусь из сватов, Вила Де Шонц-Вилен была тут, при короле, исправно дергая во благо престола за свои многочисленные ниточки.
— А как ваши с Лу дела?
Я помрачнел, но все же ответил королю:
— Все как обычно. Приюты, паства, новые часовни, ты же знаешь, я постоянно беру в канцелярии разрешения на строительство.
Вот так просто. Уклонился от прямого ответа и заговорил о работе.
С Лу все было плохо. Чуть меньше года назад в наших отношениях что-то сломалось, и богиня стала от меня отдаляться. Она еще возвращалась, но ее отлучки в божественном воплощении становились все чаще, а наши встречи — все короче. Когда мы ложились в одну постель, мне начинало казаться, что все по-старому, как в наши первые месяцы в полупустом поместье, когда мы не могли насытиться друг другом и просто спрятались от всего мира. Но наступало утро, а место на кровати рядом со мной пустовало.
В последний раз Лу я видел на празднике сбора Урожая — больше двух месяцев назад. Она посылала иногда мне весточки, пару раз ее видели в приюте в Эдре, который мы построили для местных сирот. Но вот лично…
Мне просто было тяжело об этом говорить. Надеюсь, король человек все такой же проницательный и услышит из моего обтекаемого ответа все, что должен.
Первые пару лет Кай Фотен приставал ко мне с темой женитьбы, желая породнить с каким-нибудь из старших домов и окончательно привязать к Клерии навечно, но от этой пули я сумел увернуться. Теперь же монарх почувствовал, что мой «гражданский брак» с Лу дал трещину и стал прощупывать почву. Но пока для активной рекламы герцогских дочерей слишком рано и я не был уверен, что подходящее для этой агитации время когда-нибудь наступит.
Конечно, в глубине души я знал, что Лу когда-нибудь меня покинет, но не ожидал, что это случится так скоро. Всего пять лет прошло. Шесть с половиной, если считать время наших приключений и войну, но не суть. Я еще не был стар и не видел причин, почему Лу надо бежать от наших отношений.
Перед тем, как покинуть короля и пройти в выделенные мне гостевые покои, я напомнил монарху, чтобы его доверенные люди поскорее определились с тем, какие из настоек поедут вместе с дарами на пробу Арху и ламхитанским вельможам. Этим требованием Кай лично озадачил меня в своем послании и мне пришлось срочно собирать небольшой караван на несколько лошадей, чтобы довести кувшины со свежими «разработками» ко двору.
Времени до путешествия у меня оставалось не так и много, а в Эдре надо было переделать массу дел. И как-то еще выловить Лу и серьезно поговорить с богиней.
Я раздраженно отмахнулся от мыслей о своей, как я еще недавно думал, второй половине и любимой женщине. Не сейчас. Ведь я же не могу ничего изменить, так? Лу рядом не появится, а даже если она прибудет к своему алтарю в Пите, то вряд ли заглянет на огонек, так что дела, дела и еще раз дела.
Можно было бы прогуляться в город — хоть время было вечернее, но не совсем поздно и в паре заведений для знати можно было бы пропустить со знакомыми аристократами пару стаканчиков под аккомпанемент холеных бардов. По уровню исполнения с Энжи им, конечно, не сравниться, но я уже привык довольствоваться тем, что слышу. Тем более несправедливо сравнивать возможности смертного и целой богини артистов, неправильно это.
В итоге я так никуда и не пошел: скинул сапоги, кликнул слуг натаскать воды в ванну и разжечь посильнее камин, да так и остался откисать в своих покоях.
На следующий день я заглянул в королевскую торговую гильдию. Фрахтовать корабли было пока рано, но вот договориться о том, чтобы для моих бочонков было место на одной из телег, стоило. Я пока не оброс собственными торговыми связями, поэтому вел дела через канцелярию Кая Фотена. Я уже давно понял, что полной независимости и самостоятельности мне не видать, да и времени и сил на выстраивание своей торговой империи у меня не было. Пока я ограничивался эксплуатацией Мирои: река была судоходной, что позволяло спокойно сплавлять по ней не только бочки и кувшины с самогоном и настойками, но также торговать с побережьем корабельным лесом, которого на моих землях было достаточно.
Помещение гильдии встретило меня чистыми стенами, просторными коридорами и новенькими гобеленами на стенах — здание капитально обновили после штурма Пите паринийцами, и оно еще не успело обветшать. В нескольких сценах на ткани я, к собственному смущению, узнал себя. Вон там, в третьем ряду, за спиной Кая Фотена, подозрительно знакомая рожа с писчьим хвостиком на макушке.
