— Сынок! — захлебывается она счастьем. — Сынок… Какой ты вырос… Ты уже совсем взрослый. Ты воин…
— Воин… — доносится откуда-то издалека. — Воин… Чья-то рука трясет его за плечо, и варвар, с трудом открыв глаза, оборачивается.
— Воин, проснись же наконец!
Голубоглазая прелестница, из-за которой совсем недавно пролилось столько крови, похоже, довольно давно пыталась разбудить крепко спавшего киммерийца и уже почти отчаялась.
— А, это ты, крошка… — еле ворочая языком, пробормотал Конан.
— Пойдем со мной, воин, — чуть не плача, позвала его красавица. — Пожалуйста.
— Меня зовут Конан. Конан-киммериец, — все еще толком не проснувшись, представился варвар.
— Хорошо, Конан. Только пойдем быстрее.
— Ты сколько стоишь, девочка? Впрочем, это неважно. Я сегодня при деньгах.
— Ты идешь или нет?! — топнув изящной ножкой, воскликнула девушка.
— А зачем куда-то идти? — непонимающе уставился на нее еще не протрезвевший киммериец. — У Ортиса есть комнаты…
— Идти надо, — твердо ответила красотка и повторила: — Надо идти.
— Хорошо, — послушно кивнул варвар. — Пойдем к тебе. Мне все равно.
Он с трудом поднялся из-за стола. Его сильно качнуло в сторону, но Конан устоял на ногах, вытащил из кошеля несколько золотых и бросил их возле кувшина.
— Я готов, — почти твердо сказал он и направился вслед за незнакомкой прочь из «Попутного ветра».
Улочки становились все более узкими и кривыми. Ветхие дома с покосившимися крышами смотрели на случайных прохожих слепыми глазами темных окон с разбитыми стеклами. Вскоре киммериец понял, что совершенно не представляет, куда завела его очаровательная незнакомка. Это было тем более странным, что Конан как свои пять пальцев знал столицу Турана, от роскошных кварталов, где обитала местная знать, до самых безобразных трущоб. Но сейчас, сколько он ни силился определить, где находится, ничего не получалось. Варвар готов был поклясться чем угодно, что никогда прежде не бывал тут.
Однако его белокурая спутница уверенно шла вперед, решительно ступая по прогнившим доскам деревянных мостовых, легко и изящно перепархивая через зловонные лужи. Она, казалось, даже не замечала всей этой грязи и тошнотворных запахов, стремясь к только ей ведомой цели. Но что это была за цель? Теперь, когда винные пары, затуманившие мозг Конана, слегка рассеялись, киммериец внезапно понял, что девушка вовсе не похожа на обычную портовую шлюху, за которую он принял ее с пьяных глаз. Но почему тогда она согласилась пойти с ним? Хотя нет, не согласилась. Она сама позвала его с собой1 Кром! На скучающую аристократку, которые иногда отправляются в припортовые кабаки на поиски острых ощущений, она никак не походила. Насмотрелся он на этих похотливых кошек вволю и мог различить их издалека даже на приемах у Илдиза Туранского, где они изображали гордых и неприступных девственниц или верных хранительниц домашнего очага.
Эта девушка была совсем другой. Но что ее привело в «Попутный ветер»? И, похоже, она искала именно его, Конана. Зачем? Варвар никогда не верил в людское бескорыстие. Если красотка явилась за ним, значит, ей что-то от него нужно. Очень нужно. Впрочем, что толку гадать, когда значительно легче просто все узнать сразу.
Конан резко остановился. Его спутница, сделав несколько шагов, тоже встала и удивленно взглянула на него:
— Что случилось, воин? Ты передумал идти со мной?
— Погоди, красавица. Я не сделаю больше ни шагу, пока ты не ответишь мне на несколько вопросов.
— Что ж, — вздохнула девушка. — Твое право. Спрашивай.
— Как тебя зовут и кто ты?
— Сильвия. Я… — Она помолчала немного, а потом решительно выдохнула: — Я не совсем человек.
— Кром! — воскликнул киммериец, — Я так и знал! Слишком уж спокойной была моя жизнь в последнее время! И кто же ты? Слуга Нергала? Дочь Сета? Тень с Серых Равнин?
— Зачем же так мрачно? — рассмеялась Сильвия. — Мой народ не имеет ничего общего с темными силами. Честно говоря, мы стараемся не иметь никаких дел ни с кем: ни с богами, ни с людьми.
— Твой народ? — удивленно поднял брови варвар. — Какой народ? Я немало побродил по свету и готов поспорить на что угодно, что землю населяют лишь люди. Есть еще, правда, гномы, но их ни с кем не спутаешь, да и они редко покидают свои подземелья. Может, и еще какая-то нечисть где-то бродит… Но целый народ… Да еще так похожий на людей… Ты что-то темнишь, крошка!
— Да, целый народ! — почти выкрикнула девушка. — Причем очень древний! Мы жили на этой земле задолго до того, как появились люди. А потом… Мы хотели мира и спокойствия. У нас нет ни оружия, ни воинов. Когда люди поняли это, они начали уничтожать ольтов, забыв о том, сколько добра мы им сделали.
— Ольтов? — перебил Сильвию Конан.
— Так мои соплеменники называют себя, — пояснила девушка. — Ольты почти не отличаются от людей, но все мы от рождения обладаем магическими способностями и умеем общаться друг с другом мысленно. А еще мы понимаем мысли птиц, животных и рыб, а они — наши, так что с ними ольты тоже могут разговаривать.
— Интересно, — хмыкнул все еще не совсем трезвый киммериец. — Поболтал с оленем о том, о сем, а потом зажарил его на обед!
— Мы не едим мяса, — пояснила Сильвия. — Нам вполне хватает фруктов, меда, цветочного нектара. Есть у нас и умельцы, которые выращивают овощи, пшеницу и овес. Мы вообще считаем, что жизнью и смертью вправе распоряжаться лишь боги.
— А магия? — поинтересовался Конан, возвращаясь к началу разговора. Ему, опытному и умелому воину, вовсе не хотелось рассуждать о жизни и смерти. — Разве с ее помощью вы не могли одолеть врагов?
— Одолеть — нет, — печально улыбнулась девушка, — а вот защититься сумели.
— Вы стали невидимыми? — спросил варвар, тут же подумав, что сам-то он прекрасно видит Сильвию.
— Вовсе нет. Ты ведь видишь меня, — словно прочитав его мысли, ответила Сильвия. — Мы спрятались.
— Как?
— Очень просто. Собрав всю магическую энергию, ольты создали Волшебный Мост между тем местом, где был когда-то наш дом, и одинокой скалой в океане, в той его части, куда не заглядывают люди. На скале постепенно вырос город, и несколько тысячелетий мой народ не покидал его. За это время сменилось много поколений людей и не осталось даже легенд, в которых упоминались бы ольты. Мы снова обрели покой и счастье.
— Но, раз ты здесь, похоже, не все так прекрасно, — посмотрел ей в глаза Конан.
— Увы, — вздохнула Сильвия. — Несколько сотен лет назад наши мудрецы заметили, что скала, на которой стоит наш город, медленно опускается. И, что самое страшное, под ней — Огненное Море. Тогда это лишь обеспокоило их, потому что скала погружалась в пучину всего на полпальца в десять лет. Но ровно сто лет назад стало ясно, что гибель нам грозит намного раньше, чем предполагалось. Сами мы с бедой не справимся…
