Как оказалось, жил Гримал в купеческом квартале. Не в самой его лучшей части, но…в хорошем месте. Довольно-таки приличный двухэтажный дом выходил дверью на улицу – раньше в нем была купеческая лавка, даже следы остались – прямоугольное пятно на фасаде, и перекладина для подвешивания вывески. Но теперь никакой вывески не было, обычный дом, каких по городу великое множество – без сада, без заднего двора, но с подходящим к нему водопроводом – трубы было видно с улицы, они тянулись к ближайшему акведуку. Содержать такой дом не так уж и просто – платить за воду, платить налог за недвижимость, ну и просто – стирать пыль и убирать. Скорее всего, в доме имелись еще и слуги, ведь кто-то же ухаживал за этим подонком? Неужели он жил один?
Но Гримал не стал стучать, звонить, и все такое прочее. Он достал из пояса здоровенный ключ, вставил его в замочную скважину (предварительно внимательно оглядевшись по сторонам), и распахнул дверь, открывшуюся наружу.
Юсас еще в раннем детстве заметил, что большинство домовых дверей открывается наружу. Вначале он недоумевал – почему так, но потом ему объяснили, что это все – для пущей безопасности жителей дома. Выбить дверь, если она открывается внутрь, гораздо легче, чем если она открывается наружу. Это истина, не требующая доказательств – настолько все очевидно. Потому все дома строились только так – с дверью, открывающейся наружу. Кто будет выбивать дверь? Да мало ли кто…погромщики, например, во время городского бунта. Или разбойники.
Но были у таких дверей и свои, так сказать, неудобства – в такую дверь не скользнешь так быстро, как в открывающуюся внутрь. А если ты еще и крупный парень? Если ты с трудом помещаешься на маленьком крыльце?
Юсас лежал под кустом на противоположной стороне улицы, сливаясь с травой и нападавшими листьями, и когда Гримал достал ключ из замочной скважины и взялся за ручку двери, вскочил, и уже не скрываясь, но и не особо топая – бросился вперед, стараясь держаться в тени за границами светового круга, созданного горящим масляным фонарем (кстати – за фонари на улице взимали отдельную плату со всех владельцев домов).
Гримал успел обернуться прежде, чем Юсас подскочил к нему на расстояние удара, и как ни странно – мгновенно его узнал. Благо, что свет фонаря падал как раз на крыльцо перед входом.
- Ты?! Ах ты ж мразь! И ногу отрастил, гавнюк?! И теперь ты не слепой?! Ходил за мной, сука, весь день! Зачем ходил?! Щас я это узнаю!
Гримал схватил Юсаса с такой неожиданной скоростью, что тот не успел ничего сделать, и только когда уже летел по воздуху, вдруг с ужасом подумал о том, что сегодня явственно видел вокруг Гримала зеленое сияние! Только вот не поверил самому себе. Не захотел поверить! И вот как этот гад выжил! Он одержимый! Он точно – одержимый!
Пролетев по воздуху несколько шагов, Юсас врезался в стену с такой силой, что у него помутилось в голове и вышибло дух, как если бы кто-то пнул под ребра здоровенной ножищей.
Впрочем, он тут же проверил – так ли это, можно ли сравнить этот удар с пинком в поддых? Нога Гримала врезалась Юсасу в живот, и он как мяч отлетел, и снова ударился о стену. И потерял сознания.
Очнулся Юсас от ощущения того, что кто-то обшаривает его тело, не стесняясь залезть рукой туда, куда Юсас не позволял лазить никому. Но виду не подал, не показал, что очнулся. Пусть думает, что жертва еще без сознания.
Обшарив недвижимое тело, Гримал легко, как маленький куль с мукой, одной рукой поднял Юсаса на ноги, и заглядывая в глаза, спросил:
- На «крыс» работаешь, сука?! Говори, кто тебе поручил за мной следить?! Кто?!
Гримал ухватил Юсаса за волосы левой рукой, и размахнувшись, ударил его в поддых правой. Юсас ухитрился извернуться, и удар прошел вскользь, по ребрам, одно из которых явственно хрустнуло.
Сломал! А может и показалось, что сломал, но боль была ужасной. Впрочем – не ужасней, чем тогда, когда тебе вырывают язык раскаленными щипцами. И не тогда, когда на место, где раньше была кожа, сыплют крупную такую, тут же прилипающую серую соль.
Юсас вдруг успокоился. Совсем – успокоился! Что ему грозит? После того, что Юсас вытерпел в своей жизни, что с ним может случиться хуже?
А еще, из памяти всплыли знания. Еще когда они жили в трактире степного города, Юсас просил Дегера показать ему несколько приемов единоборств, которыми тот раскидывал противников. Дегер не отказал, но сказал, что сложные приемы Юсас все равно выполнить не сможет, а надо ему для жизни всего шесть-семь приемов, которые легко исполнить, и которые, если бы знали, могли бы исполнить и неподготовленные люди. И среди них были приемы, которые помогали освободиться от захвата. Ну, например – если тебя ухватили за руку. Или за волосы.
Юсас мгновенно схватился обеими руками за руку Гримала, держащего его за волосы, прижал ее к голове, и резко, всем телом навалился, рванулся вперед, прогибаясь к полу. Гримал охнул – рука пошла на излом, и негодяй непроизвольно отпустил волосы, чтобы вырвать руку и не допустить перелома кисти. И тогда Юсас отпрыгнул назад, тяжело дыша, чувствуя тупую боль в боку.
Гримал вытащил из карманов Юсаса все, что было – начиная с денег, и заканчивая боевым ножом, который Юсас некогда украл у «крысы». Но Гримал не был профессионалом, потому не нашел второго ножа, который Юсас предусмотрительно привязал к голени, использовав для того длинные полосы ткани. Нож был в крепких деревянных ножнах, обтянутых поверху свиной кожей, и потому вытащить его из ножен было делом секунды – поддернул штанину, уцепился за рукоять, и вот уже нож в руках!
Вот только бы теперь сладить с этим громилой! Ведь он тоже одержимый!
Чуть пригнувшись, ноги немного согнуты в коленях, напружинены. Страха нет. Есть расчет. Есть глазомер, скорость, и холодная ярость, заставляющая кипеть кровь, но не затмевающая разум.
- Ух ты! – вроде как удивился Гримал, и его толстогубое лицо расплылось в улыбке – Это интересно! Я тебя сейчас порежу на лоскуты, твареныш! Выколю тебе глаза, отрежу язык и ноги, а потом выпущу на улицу – собирать подаяния! Помнишь, как хорошо это было? Ты получаешь деньги, а я забираю! Так и будем жить! Но вначале я тебя допрошу. Хорошенько так допрошу! Я люблю мальчиков. Ничего, ничего, потерпишь! Интересно, кто же тебе дал денег на лечение? Маленький козленыш…
Юсас почему-то думал, что Гримал возьмет в руки его, Юсаса, нож, который он вытащил из куртки. Однако тот вынул откуда-то из подмышки короткую дубинку черного дерева, по типу тех, что использовали стражники. И это было опасно.
Зачем тебе нож, если не умеешь с ним обращаться? Но даже если умеешь - дубинка-то все равно длиннее! Попробуй, подойди с ножом к человеку, который размахивает дубинкой в полтора локтя длиной! Да не просто размахивает, а очень даже умело!
Его и с мечом не возьмешь! Без должных навыков. И вообще – дубинка, это тот же меч. Только тупой!
Дубинкой Гримал владел как положено. В руке она лежала уверенно, не так, как у какого-нибудь селянина. Видно, что пользовался он ей не раз, и не два. Возможно даже где-то учился – искусство боя на дубинках преподают, и стоит обучение приличных денег. В обществе почему-то считается, что дубинка годится лишь для самозащиты. Наивное мнение! Ей можно отдубасить мечника так, что он больше никогда не возьмет в руки острую железяку! Просто не сможет – переломанными руками.
Юсас умел драться на дубинках. Но после того, как закончил обучение в воровской школе, больше никогда не применял свои знания. Он вообще не любил драться – всегда лучше было убежать, а бегал Юсас довольно-таки быстро. Да и комплекция юсасова не для боев дубинами с такими вот грималами. Выбьет оружие из рук, и конец воровской жизни. Вот был бы постарше и покрепче, тогда - да.
Кровь билась в висках, а мир замедлился. И Гримал, который только что был быстрым и опасным, стал медлительным, как речная черепаха, выбирающаяся на мелководье в поисках своей партнерши. Только вот Юсас знал, как быстро умеют бегать эти самые речные черепахи. И как больно умеют кусаться…
