- Хотела вас спросить, принцесса, - Алена смотрела глаза в глаза и не отводила взгляд, - что собираетесь теперь делать?
- Не знаю, - честно призналась Герда.
Она действительно не знала, что станет делать. Подумать об этом не было пока ни времени, ни сил. И еще не было смелости принять правду. Не хватало решимости взглянуть на случившееся широко открытыми глазами.
- Позволите вам помочь?
- Помочь в чем?
- В принятии решения.
- Хорошо, - согласилась Герда, - говорите.
- Ситуация безвыходная, - жестко сформулировала свою главную мысль молодая ведьма. - Князь Иван должен принять великокняжескую корону. Отказаться от нее в пользу младших братьев он не может. Оба запятнали себя предательством. Народ этого не поймет, да и самому князю это вряд ли понравится. Спасти их от смерти, - а он попытается это сделать, - он тоже сможет лишь, как Великий князь.
- Спасти их от смерти? - Нахмурилась Герда. - Но они же...
- Прежде всего, они его братья, и он их любит.
- А они его? - Искренно не поняла Алену Герда. - Его же собирались убить.
- Но не убили, - покачала головой Алена. - Роман мог рассчитывать на то, что Иван отречется от старшинства в его пользу...
- Зато меня он собирался убить.
- Князь Иван бывает непоследователен, - вздохнула Алена. - Вы его недостаточно знаете, принцесса. У него добрая душа, это правда. Но он излишне мягок и доверчив, и это, увы, тоже правда.
"Что ж, возможно, она права, - признала Герда, хотя все еще была не готова произнести эту мысль вслух. - Ему никогда не приходилось принимать жестокие решения. Не воин, не политик, принц, которому благоволил отец..."
- К чему вы клоните? - спросила она вслух.
- К тому, что на князя будут давить долг перед страной и родом, удельные князья и думные бояре, да и народ не захочет искать Великого князя на стороне. От добра, как у нас говорят, добра не ищут, а дальние родичи Ивана, к кому могла бы перейти власть, популярностью в народе не пользуются. Я это к тому, что Ивану придется воссесть на престол, и, значит, он обязан жениться на принцессе Шарлотте. Потому я вас и спрашиваю: что вы станете делать?
- А какие у меня варианты? - тяжело вздохнула Герда. Слова Алены все-таки заставили ее задуматься.
- Вы можете остаться в Новгороде или уехать заграницу.
- Что случится, если решу остаться?
- Не знаю, но могу предположить, - Алена была по видимости спокойна, но Герда чувствовала ее настроение, спокойствием там и не пахло.
- Предположите, - согласилась Герда.
- Князь не любит принцессу Шарлотту, но любит вас...
- Не знаю, хочу ли я такой жизни, - покачала головой Герда.
- Еще можно жить, как частное лицо. Вряд ли князь откажет вам в праве поселиться в Новгороде, Пскове или Петрове. Наверняка, положит вам достойное содержание. Вы знатны... со временем найдется подходящий по статусу жених. Из наших или из шведов... Из той же Литвы или Польши.
- Ясно, - кивнула Герда.
- А еще можно уехать. Но тут уж вам виднее, куда и с кем...
- С кем? - не поняла Герда.
- Я бы к вам присоединилась, если позволите. И тетка моя тоже. Думаю, после вчерашнего, здесь, я имею в виду в Новгороде, появилось много таких, кто пойдет с вами, Герардина. С вами... или за вами...
"О чем она? - удивилась Герда. - За мной? Но зачем?!"
Судя по всему, Герда еще не вовсе оправилась после вчерашнего. Соображала с трудом. Но, возможно, что все дело в информированности.
- Есть новости? - спросила она. - Известно, что происходит в городе?
- В городе... неспокойно, - с каким-то странным выражением лица сообщила Алена. - Прошел слух, что князь Иван выгнал вас из Полоцкого подворья. А учитывая, что он вчера показал себя не с лучшей стороны...
- Но он меня не выгонял! Я сама...
- Я знаю, - кивнула ведьма, - но люди видят то, что видят. Вы всю ночь и все утро дрались в детинце. Это уже известно всем. Перебив множество польских наемников и гридней князя Романа, вы отбили у них Владычный двор, освободили принцессу Шарлотту, захватили в плен мятежного князя Ижорского, а князь Иван... Ну, вы же знаете, Герардина, он действительно хороший человек. Добрый брат, галантный любовник... Веселый, щедрый, красивый и образованный... Но он не воин, не полководец, да и не политик. И еще один важный момент, люди его плохо знают. Он ведь, в основном, жил в других странах. А вчера он потратил почти всю ночь и весь день на какие-то бессмысленные метания по городу. То туда, то сюда... И эта его возня с Глебом... Это не война, Герардина, а потеха какая-то, вроде взятия снежного городка. Люди это видели. По городу идут слухи, разговоры. Если кто раньше не знал, что вы его невеста и живете вместе с ним в его доме, то теперь об этом знает весь Новгород. И о благословении, полученном от князя Дмитрия тоже известно. А он вас из своего подворья прогнал...
- Не прогнал! Я сама...
- Но люди видят то, что видят, - повторила Алена свои прежние слова. - Говорят еще, что посланные Иваном люди ищут вас по всему городу... Кто знает, может быть он от вас избавиться хочет?
- Ну, это вряд ли, - поморщилась Герда. - Проблема в том, что он меня действительно любит.
"А я его люблю?" - Стоило, наверное, ответить и на этот вопрос.
- Я тоже не думаю, что они ищут вас именно для этого, - согласилась Герда. - Но по факту, вы скрылись и неизвестно где находитесь, а он вас по всему Новгороду ищет, вот и прикиньте, что должен думать простой человек.
- Да, уж...
Обо всем этом стоило бы подумать чуть больше, чем одну минуту, но заняться этим у Герды не получилось. Пришла старуха Неревина и сказала, что к ней по просьбе князя Ивана пришел один ее дальний родственник. Князь знает, что Неревины ночевали в его дворце и участвовали в ночном бою. Предположив, что, возможно, Анна знает, где находится принцесса Герардина, он просит об одном - передать ей письмо.
- Что вы ему ответили? - Герда не знала пока, хочет ли она получить это письмо. Но ее нерешительность объяснялась обычным страхом. Она боялась прочесть там что-нибудь такое, отчего окончательно падет духом. Горечь очередного поражения и так уже ощущалась на губах, зачем же посыпать раны солью?
- Я сказала, что найду способ передать, - Неревина достала из-под накинутого на плечи платка сложенный вчетверо и запечатанный сургучными печатями лист бумаги. - Вот.
- Значит, он знает, что я здесь.
- Думаю, это было несложно узнать, - чуть улыбнулась старая ведьма.
- Спасибо, - Герда взяла письмо и, сломав печати, развернула лист.
"Здравствуй, Герда! Пишу тебе это письмо, находясь в ужасном непокое. Голова идет кругом, и мысли разбегаются. Впрочем, это лишнее. Хочу, чтобы ты знала, моя любовь к тебе истинна и неизменна. Думаю, что у тебя нет причин в этом сомневаться, и все-таки повторю: я тебя люблю, и ничего в этом смысле не изменилось и вряд ли когда-нибудь изменится. Изменились обстоятельства. Однако ничего непоправимого пока не произошло. Поэтому прошу тебя не принимать никаких бесповоротных решений, не поговорив прежде со мной. И еще одна вещь, о которой прошу. Возвращайся, пожалуйста, в Полоцкое подворье, там твой дом. Я же обещаю тебе, что без твоего приглашения туда не приду. Возвращайся. Отдыхай. Я приказал, чтобы все подчинялись тебе, как подчиняются мне. Потом, когда сможешь, встретимся. Захочешь, приедешь в великокняжеский терем, не захочешь, я приеду к тебе. Завтра, послезавтра, когда захочешь.
Твой Иван".
***
Идея вернуться в Полоцкое подворье Герде понравилась. Она привыкла к этому дворцу, как к своему собственному дому, которого у нее, на самом деле, никогда не было. Ей там было хорошо и удобно. Ей там нравилось. Единственная причина, по которой она поехала к Неревиной, заключалась в нежелании встречаться с Иваном. Разумеется, она понимала, чти эта встреча неизбежна, но разговор с ним мог состояться только тогда, когда она решит, что ей делать дальше. Никакие уговоры, обещания и клятвы со стороны Ивана не удержат ее в Новгороде, если она решит уехать. Но, с другой стороны, ей не требуются никакие объяснения с его стороны, извинения или заверения, чтобы остаться с Иваном и Шарлоттой, если таково будет ее решение. Однако выбор, который ей предстояло сделать, был не из тех, что принимаются по наитию и на скорую руку. Ей необходимо было продумать все следствия, вытекающие из этого решения, чтобы потом никогда уже к этому не возвращаться и ни о чем не жалеть. А между тем, сейчас она находилась в таком расстройстве чувств, что ни о каком здравом размышлении не могло идти и речи. Поэтому Герде нужна была пауза. День-два, - может быть, три, - чтобы привести себя и свои мысли в порядок и вернуть себе способность думать головой, а не сердцем или чем-нибудь еще.
