колышка я добрался минут за десять. До второго — ещё через пять минут. Колышки были воткнуты неглубоко. Так что я без проблем вытаскивали их из земли, обвязывал верёвкой и полз дальше. В земле остались только крайние колышки, на которых я закрепил концы верёвки. За четыре часа я сумел связать в одну цепь двадцать колышков! Шесть сотен метров на пузе!
К моему счастью, луны так и не показывались на небе. Ночь обещала быть тёмной до самого рассвета, и я готовился к решающему рывку.
То есть собирался сползти в озеро, уводя маршрут «кентавриков» на глубину.
Но для этого нужно было дождаться момента, когда поблизости не будет ни одного робота.
Чтобы меня даже случайно не заметили, я сполз на самую границу озера и вернулся назад ровно на середину пройденного пути. Времени до рассвета осталось совсем немного. Но нужно было ждать…
Так, отдыхая и продумывая свой план, я принялся набивать рюкзак камнями. Мне надо было спуститься на дно озерца, уведя туда роботов-рабочих. Ну не нырять же мне⁈ Пусть рюкзак прижимает меня ко дну. А запасы кислорода в скафандре хоть и были истрачены почти на 80%, но даже оставшихся двадцати мне хватит, чтобы сделать гадость.
А потом, наконец, настал момент истины! Ну, то есть, особо масштабного вредительства. Роботов не было слева, со стороны обломков станции, а справа ближайшие были очень и очень далеко. Я схватил верёвку рукой и пополз в озеро. Рюкзак надёжно придавливал меня ко дну, так что я просто двигался наощупь, погружаясь всё глубже и глубже.
Было нелегко… Руку с верёвкой приходилось держать над собой, чтобы протаскиваемые триста метров с колышками ни за что не цеплялись. А верёвка была тяжёлой! Поднятая рука почти сразу заболела от усилий. И ведь всё равно верёвка то и дело за что-то зацеплялась! Приходилось вставать, подтягивать её выше над водой… Короче, намучался я с этим действом страшно.
Когда стало возможно, я и вовсе встал на ноги, зашагав по дну озерца на глубину, всё так же стараясь держать верёвку повыше над головой. Поначалу на каждом шаге я внимательно ощупывал почву под ногами, чтобы не споткнуться и не дёрнуть верёвку слишком резко. Мне важно было почувствовать натяжение всей цепочки, когда я погружусь максимально глубоко.
Я не учёл одного: размякшая почва была не слишком-то устойчива. И когда под моими ногами начало двигаться дно, ухая куда-то совсем в глубину, я просто выпустил верёвку из рук, позволив себе упасть.
Возможно, я даже выбрался бы из озера… Времени-то было предостаточно. Но меня завалило. На ноги упал огромный камень, надёжно вдавив их в землю. И, как я ни старался, спихнуть его никак не удавалось.
Кислород стремительно утекал, стало душно, а мысли стали путаться. Последнее, что я запомнил — это свет.
Свет рядом со мной.
Я даже не сразу понял, откуда он взялся. И только потом, дёргаясь и пытаясь выбраться, я понял, что рядом на боку лежит «кентаврик» и укоризненно светит в меня своей фарой.
А потом стало совсем тяжело… Я дёргался, пытаясь сделать вздох, я сипел, я даже попытался нащупать молнию на затылке, чтобы снять скафандр. А вот снял ли… Этого я уже не помнил.
Но скажу честно: смерть от удушья — это не то, что я хотел бы повторить…
Глава 15
Натурально, самоубийственная
Дневник Листова И. А.
Пятьсот семидесятый день. Укромное место с нычкой белых капсул.
Когда мы уходили совершать подвиги, то капсулы спрятали в горной лощинке, чуть в стороне от Тропы Гигантов и края долины. А охрану для них нам выделили. Правда, чего и следовало ожидать, с большим недовольством…
Когда я принял душ и выбрался из капсулы. большая часть диверсантов уже ушла догонять армию. Остались только Славка, Кэт, Пилигрим и Мелкий.
— Меня дожидаетесь, что ли? — удивился я.
— А ты задержался! — улыбаясь, погрозила мне пальчиком Кэт.
— Чего натворить удалось? — радостно спросил Грим, а Мелкий поддакнул.
— Спрятался в твоём скафандре и затащил в озеро путевые штырьки основной дороги! — ответил я. — Не знаю, сработало или нет… Но вроде, когда уже почти задохнулся, видел одного «кентаврика». Он мне в воде фарой грустно подмигивал…
— Ну где один — там и второй, на! — жизнерадостно сделал вывод Мелкий.
— Ты прямо у обломков станции это делал? — удивился Грим.
— Нет, до станции было ещё метров двести! — объяснил я. — Но да, близко был…
— А как тебя не заметили⁈ — не поверил Славка.
— Скафандр хорошо прячет тепло! — вместо меня ответил Пилигрим. — А для всяких устройств ночного видения — слишком далеко. И там единая дорога для всех дроидов-рабочих. Если вражьи СИПИНы вовремя не опомнились, то рабочих, наверно, целая куча утонула!
Вот о том, что все мои злодеяния могут успеть исправить, я, каюсь, как-то не подумал… Но вроде бы никто не показывал пальцем и не говорил, что Вано — непредусмотрительный дурак… Так что я решил не заморачиваться по этому поводу.
— Ну что, тоже пойдём к нашим? — спросил я, переводя тему.
— Уже не нужно! — ответила Кэт. — Мы с ребятами из охраны договорились, чтобы нас перебросили в капсулах вместе с ними.
Лучше бы, конечно, пешком. Это я подумал, но вслух не сказал, потому что… Ну ведь, и в самом деле, быстрее! Ну а то, что тебя трясёт в капсуле, и желудок мигрирует от задницы до горла… Так это, как многие считают, можно и потерпеть! Вот только я как-то не привык к подобной транспортировке — не связка же дров…
Пришлось изобразить на лице радость от предстоящей поездки. А пока суд да дело, я успел расспросить ребят из охраны, как дела у основной армии. Новостей у них было не сказать, чтобы много — но какие-то были.
Как оказалось, армия ушла недалеко от нашего лагеря. Сам лагерь
