Замечание произвело желаемый эффект. Роваан громко рассмеялась.
Лелиана, однако, — нет.
— На самом деле я думал о своей сестре, — поспешно продолжил К'арлайнд. — Хотел узнать, что сталось с ней после смерти.
Выражение лица Лелианы смягчилось.
— Не переживай — однажды ты снова встретишь ее в Сварталфхейме. — Она помолчала. — То есть если останешься верен своим обетам.
— Останусь, леди, — с поклоном ответил маг.
Вряд ли он станет исполнять это обещание, но, пока он не умер, это не имеет значения. Покуда дышит, он всегда сможет выбрать себе другого бога-покровителя, если не выгорит дело с верховной жрицей Эйлистри.
Пора начинать продвигаться в этом направлении.
Он встретился взглядом с Лелианой.
— Вы говорили, что возможно будет устроить встречу с вашей верховной жрицей. — Он указал на древесное кладбище. — Теперь, когда похоронный обряд завершен, мне хотелось бы знать, когда я смогу увидеть леди Квили. Я так понял, что она в вашем главном храме — Променаде?
Лелиана покачала головой:
— Мы не можем никого выделить, чтобы доставить тебя туда. Не теперь.
— Я умею телепортироваться, вы не забыли? — напомнил ей К'арлайнд. — Мне не нужны сопровождающие. Просто опишите мне Променад, и я сам доберусь туда.
— Нет, — ответила Лелиана твердо.
— Но вы хотя бы сказали леди Квили, что я хотел бы встретиться с нею?
Лелиана всплеснула руками:
— Когда я могла сделать это — в промежутке между сражением с драуками и прощанием с нашими павшими?
— Нападение драуков случилось больше десяти дней назад, — продолжал К'арлайнд, используя слово наземных обитателей для обозначения промежутка времени. Он мог понять эту задержку — жрицы были заняты: после нападения они укрепляли оборону, — и все же она раздражала его. — И когда же вы намерены сообщить леди Квили, что я хотел бы повидаться с нею?
Лелиана скрестила руки на груди:
— Когда сочту нужным сделать это — и ни мгновением раньше.
К'арлайнд вскипел от злости, жалея, что не избавился от Лелианы, когда у него был шанс. Ясно, что она передумала насчет того, чтобы устроить ему встречу с верховной жрицей, а поскольку именно она взяла на себя заботу о нем там, у портала, то ей принадлежало последнее слово насчет того, каковы будут его обязанности среди приверженцев Эйлистри, а также может ли он переместиться в другое святилище или храм. У К'арлайнда, однако, были совсем иные устремления, нежели сидеть в каком-то забитом туманом лесу и слушать женское пение. Он хотел быть в самой гуще событий, на вершине власти, а это будет возможно лишь в том случае, если он обеспечит себе встречу с Квили. Именно так преуспевают в жизни мужчины, прибившись к могущественной женщине и верно служа ей.
— Лучше, если ты пока останешься здесь, К'арлайнд, — сказала Роваан. — Нападение драуков погубило почти половину наших. Если судия вернется, нам потребуется твоя магия.
К'арлайнд склонил голову, демонстрируя скромность, мысленно скрипя зубами.
— А если здесь появятся ассасины Варауна…
— Роваан! — резко бросила Лелиана, обрывая свою дочь. — Верующим мирянам нет нужды об этом беспокоиться.
К'арлайнд удивился. Роваан явно сказала нечто, не предназначенное для его ушей. Это прозвучало так, словно жрицы ожидали нападения Ночных Теней.
— Но К'арлайнд теперь один из нас, — запротестовала Роваан. — Он…
— Не жрица, — перебила Лелиана. — Да, он могущественный маг, но он…
Ей не нужно было договаривать фразу. К'арлайнд мог сделать это за нее. Мужчина.
Он кивнул, молча признавая превосходство Лелианы. Поклоняйся хоть Ллос, хоть Эйлистри, все едино. Жрица — это жрица.
Женщина.
Но женщины, по его опыту, частенько испытывали слабость к красивым мужским лицам — и, возможно, именно этим К'арлайнду удастся воспользоваться для своей выгоды. Он улыбнулся Роваан — извиняющейся улыбкой мужчины, который сознает свое место в этом мире, и все же не может не желать большего. Она едва заметно кивнула в ответ.
Роваан, он был уверен, доверяет ему.
Он сможет использовать это.
* * *
Квили с жалостью и опаской разглядывала существо, припавшее к земле перед нею. От дроу, которой была когда-то Халисстра Меларн, мало что осталось. Ллос вдвое увеличила туловище Халисстры, снабдив его стальными мускулами, и сделала лицо удлиненным, похожим на звериную морду. Паучьи лапы, растущие из ребер, и ядовитые зубы, торчащие из утолщений на щеках, делали ее настоящим чудовищем, но, несмотря на ее размеры и силу, в глазах Халисстры виднелся слабый намек на то, что что-то в ней еще оставалось от жрицы, которой она некогда была. Квили видела в них страстное желание, слабый проблеск надежды, почти затерявшийся среди тоски и ярости.
Они стояли посреди леса: Квили, окутанная оберегающим ее серебряным лунным огнем, и Халисстра, окруженная почти осязаемым злом. Квили явилась сюда, вооруженная поющим мечом, серебряным кинжалом и магическими наручами в дополнение к заклинаниям, но покуда никакого предательства не случилось. Халисстра явно была одержима Ллос, но если в этом и таилась ловушка, то ей еще лишь предстояло сработать.
Каватина стояла в нескольких шагах позади Халисстры с мечом в руке. Лунный свет сверкал, отражаясь от ее доспехов.
— Повтори то, что ты рассказала мне про храм, — потребовала она. — Опиши его для Квили.
Халисстра оскалила острые зубы, что, предположила Квили, должно было обозначать улыбку.
— Он стоит на вершине высокой скалы. Фелиани, Улуйара и я создали его нашими молитвами из камня Паутины Демонов. Это место до сих пор невредимо и свято. Твари Ллос не могут войти туда.
— Включая Халисстру, — добавила Каватина.
Халисстра склонила голову.
— И все же ты сумела поместить Лунный Клинок в этот храм? — спросила Квили. Она хотела еще раз услышать эту часть рассказа, чтобы проверить, не будет ли в ней каких-либо несоответствий.
— Да, — кивнула Халисстра, — не приближаясь к нему. Я забросила обломки меча в дверь. Я думала только спрятать обломки в безопасном месте, чтобы позднее оружие можно было забрать и починить, но храм, наверное, воздействовал на меч какой-то магией. На моих глазах клинок и рукоять заскользили навстречу друг другу и снова стали единым целым. Священный лунный свет Эйлистри заполнил храм, и меч засиял белым огнем. Это сияние на время ослепило меня. Когда зрение вернулось, я заглянула в храм и увидела, что меч лежит на полу, откованный заново.
Квили казалось странным, что Ллос допустила, чтобы такое произошло в ее собственных владениях, и еще более странным — то, что храм Эйлистри оставался невредимым. Известно, что Паучья Королева допускала существование в своем царстве священных мест других богов, — как бы то ни было, на Дне Дьявольской Паутины находились частицы владений Варауна, Кайрансали и Гонадоора, — но это были боги, выступавшие союзниками Ллос во время ее мятежа против Селдарина. Эйлистри была врагом Ллос. Ее храм посреди Паутины Демонов должен был стать настоящей занозой в сиденье трона Паучьей Королевы. Либо Ллос терпела существование этого храма по какой-то своей причине, либо — Квили мрачно улыбнулась — та была настолько ослаблена собственным Молчанием, что Эйлистри смогла в конце концов победить ее.
