— Да, пожалуй, ты прав. Но двое для патруля жидковато будет. Возьмёшь кроме Трошина, ещё пару человек.
— А машины кто охранять будет?
— Не переживай, справимся.
Позвав, кроме Славы, ещё Кудряшова, Юрина и двоих окруженцев, вытащенных мною в своё время из сарая — боксёра Чернова и Сомова, я приказал им переодеться в немецкую форму и построиться через десять минут около «опеля».
Сделав знак Трошину взять с собой пулемёт, я проверил своё оружие и заменил батарею в рации на свежую. В полдвенадцатого бойцы построились у грузовика и я, встав напротив, начал доводить до них боевую задачу:
— Сейчас мы пойдём в разведывательное патрулирование. Главное — идти незаметно! Наблюдаем издалека, ни в кого не стреляем, ничего не взрываем. — Тут я обратил внимание на странную конструкцию, надетую на сержанта Юрина, больше всего это было похоже на корявую разгрузку, слепленную на коленке из немецких ремней и подсумков. — Николай! А это что на тебе?
— Разгрузочный жилет, товарищ старший лейтенант! — бодро ответил он. — Как у вас! Мне сержант Несвидов пошил.
— Ну и как, удобно? — слегка опешив, только и спросил я.
— Не знаю, товарищ старший лейтенант. Я первый раз её надел.
— У кого ещё такое… произведение искусства есть? — почему-то мне подумалось, что Юрин должен быть не одинок в своей тяге к прогрессу.
Ещё трое подняли руки.
— Ну, так надевайте, надо же проверить, чего там старшина наш скомстралил? Даю пять минут на переодевание. Бегом, арш! Остальным отдыхать.
Пока мужики меняли сбруи, я метнулся к командиру.
— Что стряслось? — поинтересовался у меня Саша.
— Да ничего страшного, просто бойцы наши себе разгрузок понаделали.
— Каких разгрузок? — не понял сначала он.
— Ну, как у нас.
— И как, получилось?
— Отправил сейчас переодеваться, в патруле проверим.
— А откуда они их взяли?
— Несвидов пошил.
— Интересненько… Ну вы идите, а я с ним беседу проведу. Надо же рекомендации опытного пользователя дать. И барахольщика нашего надо привлечь, — добавил Фермер, имея в виду Тотена — нашего главного специалиста и коллекционера тактического снаряжения. — Да, как только выйдете на опушку, свяжись со мной.
— Хорошо.
***
За полчаса, двигаясь параллельно дороге, мы дошли до опушки. Я залез на высокую сосну и в бинокль осмотрел окрестности. На севере, километрах в двух-трёх проходило крупное шоссе, по которому ехали утром. Меньше чем в полукилометре от нас я увидел деревню, точнее, крупный хутор, а в полутора километрах по правую руку от него — ещё один. То тут, то там в полях виднелись разнообразные хозяйственные постройки. Да уж, местность, для диверсантов самая неподходящая. На дороге, проходящей несколько южнее, я заметил столб пыли, поднимавшийся за какой-то машиной. Я поменял, кратность, чтобы получше рассмотреть. Открытая легковушка. А это у нас что? Офицер на заднем сиденье — высокая тулья фуражки, погон с витым серебряным шнуром, звание, правда, на таком расстоянии рассмотреть не удалось. На передних сиденьях — водила и какой-то нижний чин в фуражке. «Чего это они без охраны? Совсем обнаглели!» — подумал я, включая рацию.
— Фермер, Арт в канале.
— На связи, Арт. Что у вас?
— Тут людно. И тут объект подходящий нарисовался.
— Какой?
В этот момент машина свернула с дороги и въехала в деревню.
— Шишка средней величины, то ли комбат, то ли комроты. И всего два «оловянных» в охране.
— Далеко от вас? — мгновенно прорубил фишку командир.
— Километра полтора, на фазенде.
— Что за фазенда? Бундеса там есть?
— Если и есть, то отсюда не видно. Ну что, даешь добро на захват?
— Поближе подойдите. Рассмотрите что там и как. Если кроме объектов никого рядом нет, то добро даю. Постарайтесь взять чисто. Как понял?
— Понял тебя хорошо. Овер.
Спустившись с дерева, я объяснил бойцам задачу, и мы аккуратно двинулись через поле к хутору. От куста к кусту, от канавы к канаве, километр в час — нормальная скорость. Судя потому, насколько обильно поле было «заминировано» крупны рогатым скотом на одном из хуторов должны были держать весьма крупное стадо.
Спрятавшись в амбаре, (а может и овине? Ну, не разбираюсь я в таких тонкостях!) стоявшем в паре сотен метров от хутора мы принялись наблюдать…
«Ага, машина стоит у дома, и водила ковыряется под капотом… Значит, офицер сюда надолго заглянул», — подумал я, глядя в бинокль. Больше немцев на хуторе я не заметил и со спокойной совестью вызвал по рации командира.
— Фермер в канале, — откликнулся он. — Что нового?
— Мы рядом с фазендой, «болванов» трое. Или, по крайней мере, другие прячутся.
— Тихо сработать получится?
— Попробуем.
— Вы не пробуйте, а делайте! Как вообще там обстановка?
— Сельская идиллия — тишина и только мухи жужжат. На тропинке, правда, оживлённо.
— На какой?
— Да на той, что мы поутру топтали.
— Понял. Маякни, как работать начнёте!
— Конечно. Отбой.
Спустившись с чердака, я собрал бойцов для инструктажа:
— Бухгалтер и Чернов, вы идёте со мною в дом — будем офицера вязать. Ты Николай, — это уже Юрину, — вместе с Сомовым страхуете нас на улице и упаковываете водилу.
— Товарищ старший лейтенант, — обратился ко мне Трошин, — а подойдём мы к ним как?
— Мы втроём скрытненько сейчас выдвинемся к дому — заодно и разведаем, после чего дадим отмашку Юрину и Сомову. Они пойдут открыто и зайдут со стороны ворот.
— А немцы не переполошатся? — спросил Юрин.
— А форма на вас какая? Так что не дрейфь, пехота, прорвёмся! Кстати, пока мы ползти будем, вы по окрестностям посматривайте, а то, не ровён час, ещё немцы объявятся… — и с этими словами я протянул ему свой бинокль.
— Хм, лёгкий какой! — изумился Коля и попробовал прочитать надпись, — «Никоп»? А это немецкий, что ли?
— Сержант, — я перешёл на официальный тон, — это сейчас так важно, где сделан бинокль?
— Нет, конечно, товарищ старший лейтенант! Извините!
Я хотел уже, было попросить бойцов попрыгать, но вовремя вспомнил, что снаряжение у них не подогнано, и просто спросил:
— Все готовы?
И увидев утвердительные кивки сделал приглашающий жест в сторону двери сарая:
— Тогда пошли.
***
Только мы добрались до сараев, окружавших хутор, как на улице послышались громкие голоса.
— А я говорю, толку не будет из всей этой затеи! — говорила одна женщина.
— Да ладно тебе, Дарья! Может и не хуже старой власти будет. Жить-то надо!
