Даг схватил Ражеша за плечи, словно тот представлял опасность для окружающих.
– Спокойно, богатырь!
– Доктор Грир, – вмешалась Анна, – Я хотела…
– Прошу всех помолчать и выслушать нас, – Миа подняла руку.
– Но, доктор Грир… – не унималась Анна.
– Не сейчас, – отрезал Джек. – Слово имеет Миа, – он кивнул в ее сторону.
Миа принялась рассказывать о встрече с президентом и членами правительства.
– Ядерное оружие? – озадачено переспросил Даг. – Я понимаю про последний шанс, но насколько это вообще исполнимо?
– Трудно сказать, – заметил Джек. – По счастью, президент не сторонник такого решения.
– За две недели до столкновения, – Гэби схватила себя за локти. – Я представляю, что начнется, когда люди узнают. Бунты в городах и потеря контроля над ситуацией повсюду.
– Особенно, когда станет известно, что правительство намерено прятаться в бункерах, пока остальные будут задыхаться от пепельных бурь.
– А сигнал, засеченный в Гренландии, – спросил Ражеш. – Это еще один корабль, как вы думаете?
– Уверенности нет. Военные готовят площадку к нашему прибытию, – сказала Миа, голос ее был грустен.
– Мама! – воскликнула Гэби. – Я должна ее предупредить!
– Боюсь, – решительно сказал Джек, – все должно оставаться в строжайшей тайне. Гэби права: начнется такая паника, что любые осознанные действия станут невозможными. Я никого не могу принуждать ехать со мной. Кто-то может захотеть провести последние дни в кругу любимых людей. Я никого не буду осуждать. Скажу только одно: если атины вернулись, чтобы повторить свой номер, если мы, как динозавры до нас, обречены на вымирание, я не готов покорно ждать развязки. Не надо обманываться: мы все прекрасно понимаем, что ракеты нас не спасут. Насколько я понимаю, наша единственная надежда лежит где-то под ледовым щитом Гренландии.
– Или в нашей ДНК, – Миа посмотрела на Анну.
– Доктор Грир, – Анна сделала шаг по направлению к Джеку, но тут в дверях появился еще один человек.
Это был Грант, по-прежнему очень загорелый, но твердо стоящий на ногах без помощи костылей или трости.
Помещение наполнилось восклицаниями удивления и радости. Даг обнял вновь пришедшего, отступил назад и внимательно осмотрел пятидесятилетнего биолога с головы до ног.
– А как же сломанное бедро? Вы же должны быть в больнице…
Грант, напротив, выглядел здоровее, чем раньше, и даже, кажется, слегка располнел.
– Чем это вас там кормили? – в голосе Юджина слышалась зависть.
Грант сцепил на животе свои длинные пальцы.
– Честно сказать, дамы и господа, я понятия не имею, что происходит. Первый же рентген показал перелом бедра в трех местах. А два дня спустя я уже набрал десять фунтов веса и встал на ноги как ни в чем не бывало.
– Вам выписывались лекарства? – Миа смотрела на Гранта со смесью любопытства и недоверия.
– Обезболивающие, – Грант посмотрел в пространство. – Доктора были удивлены не меньше моего. Мы даже до операционной не добрались.
– А анализы?
– Все оказались хорошими.
– Я бы хотела сделать ряд тестов, если вы не против.
– Да пожалуйста.
Джека кто-то потянул за рукав. Анна наконец добралась до него.
– Да, Анна? Что ты хотела сказать?
– Адмирал Старк говорил вам, что NASA обнаружило бинарный код в гамма-всплеске.
– Помню. Но они не смогли его расшифровать, – тут до Джека дошло, куда она клонит, и глаза его загорелись. – Ты смогла? – спросил он в возбуждении.
Даг, сидевший в офисном кресле, вскочил и одним прыжком преодолел разделявшие их шесть футов.
– Секретное послание, – завороженно воскликнул палеонтолог. – Как дешифровальные кольца, которые раньше клали в коробки с хлопьями.
– Вероятно, нагоняй за то, как мы чудовищно смотрим за своей планетой, – предположила Гэби почти без иронии.
Анна была в растерянности. Ее датчики не справлялись со смесью саркастических и серьезных гипотез.
– Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать, – изрекла она народную мудрость. – В данном случае, может, даже сильно больше, чем сто.
Глава 4
Гордо шагая на новых ногах, Анна проводила их в соседнюю комнату, где Ражеш разместил компьютерное оборудование, которым они пользовались на буровой платформе. Адам и Леа сидели за лэптопами, следя за потоками данных, генерируемых Анной в ходе ее работы над собой. Коротко кивнув пришедшим, они вернулись в свои программные глубины.
— Она удивительно быстро прогрессирует, – Ражеш посмотрел на ее новую стройную фигуру. — Последние дни мы работаем над ходьбой по плоской поверхности и по лестницам.
Блеск в глазах Ражеша говорил о том, что Анна для него — больше, чем продвинутый робот. Она была его ребенком.
– Затем — неровные поверхности и стремянки, — докладывал инженер со счастливой улыбкой на пухлых губах.
– Вы бы позаботились о противоскользящих накладках, пока мы здесь, — улыбнулся в ответ Джек.
— Вы думаете, это безопасно – везти ее в Гренландию? — забеспокоился Ражеш.
– Я знаю, как много Анна для вас значит, но она обязательно должна поехать. Я уже обещал вам один раз, что буду ее беречь, как зеницу ока, – обещаю еще раз.
Пока Ражеш размышлял над сказанным, Джек подошел к Анне, расположившейся перед одним из лэптопов. Она подключила себя к компьютеру USB-кабелем, и на экране тут же замелькали нолики и единички. Остальные сгрудились за их спинами, завороженно глядя на экран.
— Это то, что ученые из NASA выудили из гамма-всплеска, – пояснила Анна.
Миа смотрела с особым вниманием. Не любопытство двигало ею, а понимание того, что, вероятно, таким образом инопланетный корабль управлял синдромом Зальцбурга, вводя в хроматиду деструктивные гены, вызвавшие заболевания у трети населения Земли.
— Как видите, доктор Грир, без ключа это просто набор бессмысленных символов.
— Как рябь на экране телевизора, — уточнил Даг, чье дыхание еще хранило память о съеденном сэндвиче.
Анна посмотрела непонимающе.
-- Она не видела, – пояснил Ражеш. – Она с телевизором знакома только в интернете.
– Представь себе радиопомехи, – предложил Джек, и Анна понимающе кивнула.
При всех своих фантастических способностях Анна иногда терялась в простых элементах культурного кода.
– Как ты сумела прочесть? – с нетерпением спросил Грант.
– Доктор Вард помогла мне.
Миа удивилась. Она, правда, помнила про головную боль, до которой довела себя, пытаясь найти в геноме Зальцбурга какое-нибудь внятное послание.
– Ключ к загадке – число тридцать семь, – сообщила Анна.
– Понял! – Юджин протиснулся вперед. – Ты взяла каждый тридцать седьмой байт. Элементарно, – Юджин редко упускал шанс покрасоваться.
– К сожалению, это не так, доктор Джареки, – ровным голосом ответила Анна. – Тридцать семь – это простое число, которое делится только на единицу и на себя. Первые тридцать семь простых чисел: один, три, пять, семь, тринадцать, семнадцать, девятнадцать, двадцать девять…
– Окей, – Джек снял галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. – Мы поняли. Что там дальше?
– Прошу прощения, доктор Грир, буду краткой, – Анна заговорила чуть быстрее и тоном выше. – Я взяла бинарные цифры, соответствующие первым тридцати семи простым числам, и так много раз – до тех пор, пока не отсеялось все остальное. Из этого я получила данные в форме тридцатисемибитного изображения.
– Почему не двадцатичетырех, как обычно? – Ражеш, похоже, сам открывал для себя много нового.
– Путем проб и ошибок, – заверила его Анна. – Я провела много тысяч итераций и не получила никакой внятной картинки. Только когда я вернулась к упражнениям по ходьбе по лестницам, мне пришло в голову увеличить размер битмапки. Ну и, конечно, ввести тридцать семь и сюда было соблазнительно.
– Скоро она начнет писать стихи и рисовать ландшафтики, – Даг почти и не шутил.
