Ознакомительная версия.
Он боялся спугнуть удачу и потому запрещал себе радоваться. Сдерживал эмоции, стараясь оставаться предельно холодным, но наслаждался несуществующей, совершенно невозможной в его положении дрожью внутри. Волнение, азарт, предвкушение победы – забитые, затолканные в глубину души эмоции прорывались, находя выход в виде дрожи, которой в действительности не было.
Кукловод радовался.
И одновременно тревожился, потому что слишком уж легко все получалось. До изумления легко.
Наследник Бортникова и его бестолковый спутник-нелюдь вышли к подземному водохранилищу и с неимоверной легкостью отыскали тайник. С неимоверной! К концу жизни Яков превратился в настолько сильного колдуна, что сумел создать идеальный «секрет» для хранения Сокровища. Настолько хороший «секрет», что ни его, ни силу лежащего в нем камня не почуяли ни хван, ни другие маги Тайного Города.
Никто!
А паренек просто подошел к нужному месту, щелкнул крышкой древних часов и стал обладателем Чинтамани.
Просто.
Кукловод сумел разглядеть, что наследник Бортникова извлек из тайника именно Сокровище. Кристалл имел ту самую огранку и прежнюю серебряную оправу. Правда, Яков зачем-то сменил цепочку, теперь она тоже была серебряной, но это не смутило Кукловода. И темный оттенок тоже не смутил: он знал, что камень любит «поиграть в цвета».
«Ты нашел Чинтамани, мой мальчик. Теперь неси его мне!»
Кукловод понимал, что конец и даже чел – благодаря артефактам – серьезные противники для големов. Но одновременно – слабые, поскольку недостаточно верят в себя. Они не понимали, какой силой обладают, и достаточно их просто пугнуть, чтобы они сделали то, что требуется…
– Это Чинтамани?
– Получается…
Кристалл оказался угольно-черным, но не тусклым. Не хмурым, а играющим, как будто космическую тьму заключили в стеклянную ловушку, и она резвилась, пытаясь отыскать путь к свободе. Но резвилась весело, без зла, развлекаясь…
Кристалл завораживал, однако при виде веселящейся тьмы в душе отчего-то появлялся тревожный холодок.
– Что-то не так? – поинтересовался Пиф, увидев сомнение в глазах спутника.
– Прадед писал, что камень прозрачный, иногда отсвечивает красным, – медленно ответил Воронов, глядя на кристалл. – Откуда в нем эти чернила?
– Это все?
– Разве этого мало?
– Плохо то, что я не чувствую в нем ничего магического, – протянул конец, разглядывая, но не прикасаясь к камню. – Вообще ничего. По мне, так это просто ограненный кусок хрусталя.
– Уверен?
– Сто сорок шесть процентов.
«Или же ты понимаешь, что мы у цели, и хочешь заполучить Сокровище…»
Кстати, сам Воронов тоже ничего не чувствовал, возможно, потому что не был колдуном, однако присутствие в руке Чинтамани действовало на него, придавая уверенности и, кажется, сил. Камень помогал лишенному магических способностей челу тем, чем мог, и этим объяснялось недоверие Макса к словам Пифа.
– Кстати, по законам жанра, самое время устроить перестрелку, – произнес конец, словно прочитав мысли спутника.
– У тебя есть оружие?
– У меня – нет. А вот у тебя…
Возможно, все действительно завершилось бы перестрелкой. Или скандалом. И уж точно – руганью. Но в тот самый миг, когда Воронов собрался достойно ответить нахальному толстяку, у кромки воды заклубилось туманное кольцо, и камень резко дернул чела к нему.
– Что происходит?
– Чинтамани зовет, – ответил едва устоявший на ногах Макс.
– Ты шутишь?
– Он сам…
А чуть дальше, на прежнем месте, вновь открылся Черный коридор – путь, по которому они пришли из Оперного, – однако вывалились из него не офицеры НКВД, как подумал Воронов, а его старые знакомцы: четыре широкоплечих «модника».
Что было еще страшнее.
– Бежим! – закричал Макс и, не раздумывая, прыгнул в появившийся у воды портал.
Осторожный Пиф громко выругался, но последовал за челом, не желая упускать из виду Сокровище.
Вода и песок – излюбленные инструменты времени. И не потому, что с помощью песка и воды издревле отмеряли это самое время. Нет, речь о том, что со временем все отжившее размывается водой или заносится песком. А иногда происходит и то, и другое.
Затопленный городок на дне Обского моря в полной мере подвергся воздействию обоих инструментов, поэтому погружался в небытие вдвое быстрее. Руины каменных зданий, обломки деревянных домов и сараев, десятки свай, редкие столбы, высокие пни давно сгнивших деревьев и многое другое, что более полувека назад перемешал могучий удар искусственного наводнения, были занесены донной смесью песка и темного ила. В некоторых местах слой был очень толстым, в других едва скрывал останки погибшего городка, но с ролью савана справлялся повсеместно.
Благодаря песчаной маскировке, все руины выглядели похоже. Ну разве что один из срубов, почему-то не всплывший во время потопа, да две дюжины свай, оставшихся на том месте, где когда-то стояла церковь, были чуть темнее прочих развалин.
Разглядеть все это позволил рассеянный свет, пробившийся сквозь толщу воды над «пузырем» – в разгар дня его было вполне достаточно, да к тому же оболочка купола свет усиливала – так устроила ведьма.
Созданный Роксаной «пузырь» был наполнен теплым воздухом с ароматами островного березового леса, но приятной отдушки хватило ненадолго, минут на пять, после чего свежесть воздуха забили тяжелые запахи сырого подземелья, а донная прохлада остудила воздух настолько, что облаченная в игривый топ и легкие брючки фата невольно поежилась.
Песок под ногами был слежавшимся, плотным, поэтому отважные «водолазы» не провалились по колено. И все равно сделать первый шаг по бывшей улочке затопленного поселения прошедшим через портал «кладоискателям» оказалось трудно – психологически. Мешало опасение, что под серо-зеленым саваном притаилась какая-нибудь ловушка, до поры прикрытая заиленным топляком и водорослями.
Первой победу над осторожностью одержала любознательная жадность Дамира. Он внимательно осмотрелся и сделал шаг в сторону частокола из замшелых свай. Шас в таких случаях не использовал магию, опирался исключительно на интуицию и логику, и фата до сих пор не могла понять природу острого чутья Хамзи. Но оно существовало и позволяло шасу в подавляющем большинстве случаев выбирать верное направление.
Так получилось и сейчас: за частоколом высоченных свай действительно пряталось нечто интересное, магический фон здесь был изрядно искорежен, как будто его неоднократно «размазывали» для маскировки заклинаний.
– Ты чувствуешь?
– Пока что мне просто кажется.
– Скорее всего, тебе кажется правильно…
Ознакомительная версия.
