- Я знаю, что ты был занят совещанием с Торандасом и сэром Далнаром, - ответил Брейас, возвращая приветствие. - И, честно говоря, мне нужно было кое о чем подумать самому.
- О? - Борандас отпустил его руку и отступил назад, махнув в сторону одного из незанятых стульев перед его столом. Сэр Далнар кивнул Брейасу с дружелюбной улыбкой, предлагая свою руку, и Брейас потянулся, чтобы взять ее. Он крепко сжал предплечье Бронзхелма, заглядывая глубоко в глаза собеседнику, и его ноздри раздулись. Он подержал руку сэра Далнара еще мгновение или два, затем отпустил ее и опустился в свое кресло.
- И о чем ты думал? - спросил Борандас. Он откинулся на спинку своего стула, заложив руки за голову, и немного насмешливо посмотрел на своего кузена. - Кажется, я не припомню, чтобы тебе требовалось много времени, чтобы все обдумать, когда ты был моложе, Брейас!
- Жизнь была проще, когда я был мелким сопляком, пристававшим к моему взрослому двоюродному брату, - ответил Брейас. - Знаешь, когда у тебя в голове гораздо меньше мыслей, на то, чтобы разобраться в них, уходит не так много времени.
- Я слышал это, - согласился Борандас, но его глаза также слегка сузились, как будто он уловил след чего-то неожиданного в выражении лица или манерах своего кузена, и он опустил руки, снова сев прямо. - И теперь, когда ты разобрался с теми, что в настоящее время крутятся у тебя в голове, к каким выводам ты пришел?
- Я пришел к выводу, что должен воспользоваться преимуществами нашего родства, - сказал Брейас тоном, который внезапно стал гораздо более мрачным.
- Что это значит? - выражение лица Борандаса стало более настороженным, и Брейас глубоко вздохнул.
- Борандас, я пробыл человеком короля уже три года. За все это время я никогда не обращался к тебе как человек короля и никоим образом не ставил под сомнение политику, которую ты выбрал для проведения здесь, в Норт-Райдинге. И у меня нет указаний от его величества делать это сейчас. Прийти сюда этим утром - это мое собственное решение, но я прошу тебя, как моего родственника и моего барона, выслушать меня.
Борандас молча посмотрел на него, и звуки птиц из-за открытых окон были ясными и отчетливыми в тишине. Секунды тянулись, но затем, наконец, он кивнул.
- Говори. - Его голос был холоднее, более формальным, но он сидел, спокойно глядя на своего кузена, и Брейас на мгновение взглянул на Бронзхелма. Затем он расправил плечи и повернулся лицом к барону.
- Ты знаешь, что я маг. На самом деле, ты знаешь, каковы мои магические таланты. - Он сделал паузу, и Борандас снова медленно кивнул, его глаза внезапно стали очень пристальными. - Тогда ты поймешь, что я знаю, о чем говорю, когда скажу тебе, что здесь, в Халтане, действовало волшебство, - мягко сказал Брейас.
- Что? - Борандас резко выпрямился в своем кресле, наклонился вперед и уставился на него. Бронзхелм тоже посмотрел на него, не менее потрясенный, и Брейас кивнул.
- Как? - требовательно спросил барон. - Где?
- Я не могу точно сказать, как или что это могло быть за заклинание, - ответил маг. - Ты также знаешь ограниченность моих талантов. Но я могу сказать, где оно сказалось.
- Тогда скажи мне! - более чем наполовину огрызнулся Борандас, и Брейас печально посмотрел на него.
- Вот, - сказал он... и указал на сэра Далнара Бронзхелма.
***
- Ты уверен в этом, Брейас?
Лицо Борандаса Дэггерэкса стало на двадцать лет старше, чем полчаса назад, его глаза были затравленными, и Брейас с несчастным видом кивнул.
- Боюсь, что да, и я бы хотел, чтобы это было не так. Но не так сильно, как мне хотелось бы знать, что должно было делать заклинание и как, во имя Семкирка, кто-то вообще оказался в состоянии его произнести. - Челюсть Брейаса сжалась. - И не так сильно, как я хотел бы, чтобы, кем бы ни был этот ублюдок, он выбрал кого-то, кроме Далнара, чтобы наложить его!
Мяча сидела рядом со своим мужем, держа его за левую руку, ее аметистовые глаза были огромными и темными. Несмотря ни на что, она отчаянно надеялась, что подозрение, которое она пробудила в уме Брейаса, было беспочвенным.
- Я бы тоже этого хотел, - сказал теперь барон мрачным и резким голосом. Он покачал головой. - Это не вина Далнара. Я знаю это так же хорошо, как и сами боги! Но как я могу когда-нибудь снова доверять ему теперь, когда в него... вмешались?
- Мы не уверены, что он изменился, - сказал Брейас, вспомнив выражение глаз Бронзхелма, когда его мягко, но твердо выводили из кабинета Борандаса не менее пяти халтанских оруженосцев. Потрясение сенешаля было слишком очевидным, и под этим потрясением скрывался какой-то невыразимый ужас. И все же никакого сопротивления не было. Фактически, он был первым, кто предположил, что у Борандаса не было выбора, кроме как запереть его в его собственной комнате, пока они не смогут определить, что с ним сделали... и кто.
- Иди сейчас же! - сказал Борандас еще более резко. - Ты почувствовал запах волшебства как на нем, так и в его кабинете!
- Но то, что я почувствовал, не было направлено непосредственно на него, - отметил Брейас. - Он присутствовал, когда это было сделано, и он, очевидно, не помнит этого, но я не обнаруживаю никаких признаков того, что он был тайно изменен. И ты видел его глаза так же хорошо, как и я, Борандас. Он больше напуган возможностью того, что его вынудили предать твое доверие, чем ты когда-либо мог бы видеть.
- Конечно, напуган! - нахмурился Борандас. - Он не просто мой сенешаль, он мой друг, и он никогда бы ни в коем случае не предал меня, если бы выбор был за ним! Ты думаешь, я этого не понимаю?!
- Да, я уверен, что ты понимаешь, - ответил Брейас. - И я думаю, очевидно, что на него повлияли неосознанно и против его воли, независимо от того, было ли это сделано тайно или нет. Есть много способов, которые мог бы сделать кто-то, кому удалось получить к нему доступ и втереться к нему в доверие, и не все из них требуют волшебства. Если бы это было сделано без использования магии, я думаю, что хороший целитель разума почти наверняка смог бы найти и исправить повреждение, теперь, когда он знает, что там есть что искать. И если это было сделано с помощью колдовства, то я думаю, что как только Совет Семкирка получит известие от Венсита, он сможет отменить то, что это было. - Он печально улыбнулся своему кузену. - Далнар слишком хороший человек для нас, чтобы позволить этому, чем бы "это" ни было, забрать его у тебя навсегда, Борандас. Я обещаю, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы вернуть его тебе и самому себе.
Барон продолжал пытливо вглядываться в лицо Брейаса еще дюжину ударов сердца, а затем он медленно немного расслабился и сделал глубокий-преглубокий вдох.
- Спасибо, - тихо сказал он и повернул голову, чтобы улыбнуться своей жене, когда Мяча сжала его руку обеими своими.
- Не за что, - сказал Брейас, - но мы все еще должны решить, что с этим делать.
- "Мы"? - повторил Борандас, выгнув бровь, и Брейас пожал плечами.
- Милорд, ты должен решить, что делать здесь, в Халтане, и что Норт-Райдинг в целом собирается с этим делать, - сказал он гораздо более официально. - Как человек короля, я уже знаю, что должен делать я.
Борандас поморщился, но тоже кивнул и повернулся обратно к Мяче.
- Я должен был послушаться тебя, любимая, - сказал он, и выражение его лица снова стало жестким. - И теперь я должен решить, насколько я могу доверять Торандасу.
Его голос посуровел с последней фразой, и глаза Мячи потемнели от горя.
- Ты не знаешь, что все происшедшее имеет какое-то отношение к Торандасу, - быстро сказала она.
- Нет? - Он несколько секунд смотрел в эти глаза, затем пожал плечами. - Ты права, я ничего подобного не знаю, но, учитывая, насколько радикально изменился совет Далнара и насколько сильно он поддержал позицию Торандаса после этого изменения, у меня нет другого выбора, кроме как рассмотреть возможность того, что за этим стоял Торандас, не так ли?
